Царь девяти драконов (СИ) - Марков Павел Сергеевич

«Не впервой мне творить безумные вещи, правда? Во дворец вана я не попаду. Это самоубийство. Там наверняка полно стражи, да и выбраться вместе с Абхе и Караном будет оттуда невозможно. К тому же, скорее всего именно этого от меня и ждут... Нужно спрятаться до начала обряда и появиться внезапно, чтобы иметь возможность спасти Абхе и Карана... а где меня станут искать в последнюю очередь? — взор охотника остановился на священной роще. — Ну, конечно. Надо только миновать этих проклятых караульных...».

Однако идти напрямик было еще большим безумием, нежели попытка прорваться во дворец. Шанкар осторожно выглянул из-за угла и посмотрел влево. Караульный в этот миг как раз почти дошел до края обрыва. Охотник заприметил последний еще тогда, когда осматривал город с противоположного берега.

«Хм... а вдруг?».

Он скрылся в проулке и стал ждать. Минуты тянулись, как часы. Порой казалось, что время и вовсе остановилось. Шанкар все больше нервничал, но нутро его переполняла решимость. Пусть шансы невелики, но он должен попытаться.

Вот раздались шаги. Они приближались с каждой минутой. С северной и южной стороны. Инстинктивно охотник вжался в стену. Руки стиснули копье. Костяшки пальцев побелели. Шанкар затаил дыхание. На лбу выступил пот. Сердце отбивало бешеный ритм и громко отдавалось в висках. На секунду охотник испугался, что враг услышит его биение. Еще несколько секунд... несколько секунд томительного ожидания. Шанкар увидел, как мимо прошли караульные. Пара мгновений — и они разминулись.

«Сейчас!».

Медленно, стараясь не шуметь, охотник покинул убежище. Быстро огляделся. Никто из стражников в его сторону сейчас не смотрел, однако оставалось мало времени. Бесшумно ступая, он направился следом за караульным, шагавшим к обрыву. Первой мыслью было спихнуть того в пропасть, но пройдет слишком много драгоценных секунд, пока стражник доберется до края. Да и шум может поднять. Надо действовать быстро и тихо.

Опустив копье на землю, он в два счета преодолел расстояние до воина, зажал ему рот рукой и вонзил кинжал прямо в сердце. Тот охнул, дернулся и сразу обмяк. Не теряя времени, Шанкар потащил тело обратно в проулок. Лезвие оставил в ране, чтобы кровь не накапала следов на земле. Все это заняло чуть больше минуты. Вернувшись в проход и сбросив бездыханного стражника поглубже в проем, он вытащил кинжал и вернулся на площадь. Обернулся и убедился, что отсюда тело не видно. Его скрывала тьма. Второй стражник еще не добрался до противоположного конца, но времени оставалось мало.

Подобрав копье, он побежал к краю обрыва. Замерев в двух шагах, глянул вниз. От высоты едва не закружилась голова. В темноте пропасть походила на бездну, которой нет конца. И чем дольше он в нее смотрел, тем отчетливей становилось желание шагнуть... Охотник моргнул, сбросил наваждение и отвел взгляд вправо. С облегчением выдохнул. Храм предков стоял на возвышенности, что оказалась рукотворной и со стороны обрыва имела пологий склон. Если удастся немного проползти...

Приглушенный рык раздался позади. Шанкар вздрогнул. Холодок пробежал по затылку. Сердце замерло на секунду, а затем ухнуло в груди. Сжав копье до посинения, он медленно обернулся.

У входа в проулок, где он спрятал тело, стояла собака. Низкорослая, но крепкая. Черная шкура почти сливалась с мраком ночи. И тем страшнее казались налитые кровью глаза и блестящие клыки. Рык повторился.

«Проклятье!».

Шанкар не успел подумать, что делать дальше. Пес ринулся на него. Охотник выставил копье и, когда зверь сократил расстояние, пырнул. Тот ловко ушел от атаки и прыгнул, пытаясь схватить за шею. Копье выпало из рук. Собака повалила охотника на мостовую. Шанкар ощутил, как острые зубы впиваются в шкуру и рвут ее на части. Лишь чудом зверь пока не вцепился в горло. Одной рукой охотник пытался спихнуть пса, второй старался достать кинжал с пояса. При этом молился, чтобы громкая возня не привлекла внимания караульных, что стоят на страже святилища. Пес продолжал утробно рычать и рваться к цели, обдавая лицо теплым дыханием. Почувствовав, что не смогает сдерживать псину, рвущуюся к горлу, Шанкар бросил попытки достать клинок и, ухватив зверя под передние лапы, толкнул что есть силы. Тот отлетел на несколько локтей и ударился о стену Храма. Тяжело дыша, охотник вскочил на ноги и вынул кинжал. Быстро огляделся. Каким-то чудом, на шум не сбежалась вся округа. Караульный уже почти добрался до конца площади и готовился обернуться назад.

«Нет времени! Нет времени!».

Пес уже очухался и, злобно рыкнув, тряхнул головой. Глаза сверкнули во мраке. Зверь вскочил и бросился в атаку. Охотник крепко сжимал клинок. В миг, когда собака вновь взмыла в воздух, он уже готов был пронзить ее сердце, но опорная нога внезапно поехала, и Шанкар покачнулся на краю обрыва. Через секунду пес вцепился в шкуру и толкнул охотника в бездонную пропасть...

Глава 16

Колонна войск быстрым маршем выходила через северные ворота. Топот тысяч ног смешался в один угрожающий монотонный гул. В небо устремлялись заостренные копья и длинные гэ. Лица воинов были серьезными, сосредоточенными. В глазах застыли тревога и сомнения, но вера и решимость добиться успеха перевешивали на чаше весов. Фу стоял по правую руку от ворот и наблюдал, как бойцы покидают Хучен. Лаоху позволил забрать из казарм всех, кого только можно. При этом на рассвете каждому третьему чжуну было приказано явиться и записаться в ополчение на время отсутствия основных сил. Тех, кому не хватало еды, отправили на работы по укреплению стен. За это они получали от щедрого Повелителя порции зерна и риса из городских амбаров.

Люди чувствовали опасность. Что нечто назревает. Нечто страшное... Но у светлейшего вана был план. И его ум, да вера подданных в него помогут справиться с трудностями и обуздать панику.

Глаза гуна раскраснелись. Он плохо спал сегодня. Звон набата сотрясал город чуть ли не до середины ночи.

«Кого-то искали».

Но, положа руку на сердце, военачальнику было плевать. Все его мысли сосредоточились на походе, уничтожении неведомой твари и спасении Яня. Остальное не имело значения.

Прощание с Сюин накануне вечером было сдержанным. Помня наставление Лаоху, гун лишь вкратце пересказал суть главного совета и намекнул, что ему предстоит завтра уйти на север, дабы обезопасить Хучен. И без победы он не намерен возвращаться.

— В мое отсутствие можешь сходить на площадь перед Храмом предков и почтить Шанди. Завтра вечером там принесут в жертву семью одного беглого язычника, возомнившего себя Ху-ши.

Сюин покорно выслушала его, и Фу подметил, что в этот раз супруга бледнее обычного.

«Переживает за меня» — вспоминая, подумал гун.

Скрестив руки на груди, он пристально следил за проходом войск. Казалось, ни одна мелочь не сможет утаиться от его пытливого взора. Все ли вооружены, как полагается. Достаточно ли провизии... Слабый ветер играл темными волосами и вяло покачивал тигриную шкуру на плечах. В рассветных лучах тускло блестели меч и доспех.

Если идти быстро, то до предгорий они доберутся за три дня. Фу хотел преодолеть это расстояние еще быстрее, но понимал, что ускоренный марш истощит людей. А это может иметь последствия. К тому же со времени последнего похода прошло не так много дней. Люди не успели как следует отдохнуть для столь стремительного броска. И это вызывало у военачальника дикую досаду. Крылья носа дернулись от гнева и нетерпения.

Последний отряд прошел через прямоугольную арку ворот. Деревянные створки с глухим скрипом стали закрываться.

Фу вспомнил озабоченные лица знатных горожан, когда войско покидало казармы и пересекало восточную площадь. Тревога в Хучене нарастала, несмотря на приказ светлейшего вана не распространять лишних слухов. Последние, подобно заразной хвори, все равно найдут щели, где просочиться. Чжуны не умеют держать языки за зубами. Гун презрительно сплюнул на землю.