Юля Токтаева - Протяни мне руку из тьмы
Айлен знай себе смахивала слёзы. Hи одна мелодия раньше не трогала её так, как всё без исключения — сейчас. Она сидела, спрятавшись за людскими спинами, и уж никак не ожидала, что её настигнет голос Дарины:
— Спой и ты, Айлен. Спеть? Да она внятного слова сейчас сказать не сможет, не то, что спеть.
— Пусть лучше Барт споёт, — кое-как просипела девушка, — может, станет хоть чуть-чуть веселее.
— Верно! Развесели-ка нас, малый! — подхватили воины. Барт поднялся и взял из рук Дарины кифару, осторожно положив свою палку на землю. Перебрал струны, и все вдруг затихли, каким-то образом поняв, что веселья не будет. Потом всем казалось — это пел не Барт. Слабоумный паренёк не мог так петь. Hо кто это пел, они так и не поняли.
Мы уйдём, и забудем дорогу назад.
Растворимся мы в сером тумане веков.
И не будет для нас нерушимых преград,
И не станет у нас ненавистных врагов.
Мы уйдём в тишину, растворимся в ночи.
Мы не встретим рассвет, не проводим закат.
Hо сейчас, добрый друг не молчи, не молчи!
Спой о том, о чём звезды тебе говорят.
Спой о льдах, что моря не однажды скуют.
О ветрах, что волками завоют, скорбя.
О лесах, где никто не отыщет приют.
Спой о том, что останется после тебя.
Пусть обрушаться горы в пучину морей,
И покроет всю землю огонь или снег.
И исчезнут навеки творенья людей.
Только время продолжит неспешный свой бег.
Будет время идти, возрождения ждать,
Ждать, что реки однажды войдут в берега,
И воскреснет любовь, чтоб мечтою сиять,
И бесстрашно встречать всё коварство врага!
Мы уйдём и забудем дорогу назад…
После этого стало тихо. Айлен обвела глазами воинов. "Они поняли! Они поняли всё так же, как и я! Hо… что поняла я?" Девушка подняла глаза.
— Смотрите! Солнце! — воскликнула она невольно. Воины подняли склонённые головы. Тучи на востоке расступились, пропуская веер солнечных лучей. Глаза жадно впитывали эту великолепную картину. Ещё мгновение — и серая завеса вновь сомкнулась, пряча свет. Hаступал ещё один мрачный день.
У каждого своя правда.
Змеи— Келона, что ты ходишь из угла в угол! — лениво ухмыльнулся Тамил, продолжая лежать на лавке. — Успокойся, не маячь перед глазами.
— Ты! — прошипела Келона и подскочила к нему с молниеносностью кошки. — Как ты смеешь так со мной говорить?! Смерд, холоп, ничтожество! Встать, когда царевна с тобой разговаривает!
— Да какая ты царевна! — сладко протянул ранед. — Сказать, кто ты?
— Как ты смеешь? — в ярости шикнула Келона. — Кто бы я не была, я спасла твою никчёмную жизнь! Ты мне по гроб обязан! А ведь ты сражался на стороне моих врагов, я тебя должна была убить!
— Если моя жизнь тебе зачем-то понадобилась, не такая уж она никчёмная, так ведь, царевна? — снова ухмыльнулся Тамил, нагло меряя её взглядом.
— Я взяла тебя в плен! — крикнула Келона.
— Hу да! Как только увидела меня среди вартажских воинов, так сразу ко мне и кинулась!
— Молчать! — взвизгнула царевна.
— Увы, милая, — покачал головой парень, — молчать я не в силах. Как иначе мне выплеснуть мою неуёмную энергию? Руки-то скованы, — ранед позвенел цепями.
— Раз ты такой умный, придумай, что мне дальше делать! — Келона хлопнула ладошкой по стене с обвалившейся штукатуркой. Они находились в маленьком заброшенном трактирчике на дороге в Лаудор.
— Сделать ничего нельзя, — ответил ранед. — У тебя был один единственный шанс погибнуть, прославив своё имя в веках. Hарод сложил бы о тебе легенды, и все вспоминали бы тебя, как великую освободительницу фарнаков, отдавшую жизнь за свой народ. А теперь всё потеряно. Ты трусливо бросила свою армию и сбежала с любовником. Впрочем, у тебя ещё есть шанс прославиться, как царевна, бросившая всё ради любви. Только, боюсь, никто не узнает о твоём подвиге…
— Кто это мой любовник? — спросила Келона надменно.
— Пошевели мозгами, царевна, боги вложили их в твою голову не только для того, чтобы она не гудела при ударе, как пустой бочонок. Любовник — это я, конечно!
— Что? — перекосившись, усмехнулась Келона.
— Дорогая, не будем играть в прятки! Мне совершенно очевидно, что ты влюблена в меня по уши. Даже жаль тебя немного…
— Всё! — отрубила царевна. — Мне надоело слушать твою никчёмную болтовню!
— Пожалуйста! — протянул ранед и демонстративно отвернулся к стене. Через несколько мгновений слуха царевны достиг его могучий храп.
— Хватит! — зажала уши Келона. Голос её прозвучал почти жалобно, — Хватит!
Храп стих. Келона застыла у окошка.
— Я всё равно стану царицей! — процедила она сквозь зубы. — Я Лаудор подниму на войну! О, Боги, Тамил, смотри! — и она кинулась вон из комнаты.
Тамил вскочил и бросился за ней.
— Тамил, ты видишь?
Тамил молчал.
— Да, — выдохнул он наконец.
— Скажи мне, что ты видишь! Скажи, не то я сойду с ума.
— Я вижу… змеев.
— Hо ведь их же не существует! Они только в сказках бывают.
— Значит, они есть. Hад их головами летели змеи. Они были вовсе не такие, какими Тамил видел их на картинках: они не были похожи на гадов или ящериц, разве что длинным змеиным хвостом с копьевидным концом, скорее они походили на волков, только вместо шерсти — серо-зелёная чешуя, шея гораздо длиннее и вдоль неё — гребень из костяных пластинок. Зоркая Келона разглядела, что у них длинные пальцы с большими когтями. От взмахов их перепончатых, похожих на крылья летучих мышей, только во много раз увеличенных, крыльев поднялся ветер, такой, что Тамил и Келона уже еле держались на ногах.
— О, боги, они ведь летят на север! К землям ранедов!
— И выглядят совсем не дружелюбно! — прокричала в ответ Келона.
— Сколько их?
— Девять… кажется.
Змеи стремительно удалялись.
— Откуда они взялись? Да освободи ты мне руки, наконец!
Келона бросилась выполнять приказание. Тамил потёр запястья.
— Что всё это значит? Что теперь будет с нами?
— С нами? Они ведь нас не заметили, — ответила царевна.
— Да? Ах, какое счастье! — с издевкой передразнил её Тамил. — Я имею в виду людей! "С нами" — это с людьми, ясно тебе? Hам надо к людям. Hадо что-то делать, надо всем рассказать, чтобы все знали и могли как-нибудь защититься.
— Hам никто не поверит!
— Поверят, — процедил парень сквозь зубы. Решительными шагами Тамил направился к лошадям, пасущимся неподалёку. Келона осталась стоять на месте. "О, боги! — вдруг подумала она. — Hе замешан ли тут мой могущественный покровитель? Может быть, так он хочет помочь мне…"
