Марко Леонетти - Клыки Асуры
Вся земля была испещрена ходами, вырытыми невиданными могильными червями. Безмолвный ужас властно порхал на своих крыльях над мертвым городом. И среди всего этого хаоса прятался он — единственный человек, вытащивший из гулких бездн это поистине бессчетное число бед.
Крылатые существа знали путь к башне Авара. Она величественно возвышалась посреди груды органического хлама огромной когтистой рукой с пятью пальцами-зубцами, устремленной вверх, к небу, в жесте последнего отчаянного порыва. В верхних покоях колдуна виднелся свет. Но то был не огонь факелов, призванный отгонять сумрак, то алело зловещее пламя, предвещающее несчастье.
Слуги Нидхеггсона донесли троих воинов до окна зловещей башни. Наемники Родвара отпустили своих пленников и вошли в зал чародея.
Там их поджидал Олав, и в глазах асира пылало настоящее безумие. Было похоже, что сильное потрясение лишило северянина рассудка. Бывший напарник Гретты склонился над полом, где во мраке лежали три кристалла, потерявшие свое синее свечение, пустые, как плоды, из которых выжали весь сок. Конан догадался, что негодяй Нидхеггсон успел выпить из Слез Крома всю силу.
Олав поднял голову и обратил на них свой взгляд сумасшедшего,
— А, вы все-таки пришли… Как скоро… Но вы все равно опоздали. Хёггсен пробуждается, и мастер ушел встречать своего господина.
— Где он?
— Во тьме Хельгарда!
Безумец бросился на воинов и тут же получил тычок мечом от Конана. Клинок вошел в живот северянина, тот вздохнул, вырвал из раны окровавленное лезвие и устало осел на пол, не делая никаких попыток к сопротивлению.
— Скоро и я пополню ряды его огромного мертвого воинства, — с горечью в голосе произнес Олав. — Авару не нужны живые воины, ибо он достойный приемник госпожи Хель, ненавидящей жизнь…
Гретта подскочила к бывшему напарнику и встряхнула его за плечи.
— Ты можешь искупить свое предательство, Олав. Скажи, как нам добраться до Нидхеггсона, и мы непременно остановим колдуна!
На краткое время разум вернулся к северянину.
— Маг спустился в Хельгард к Последней Пристани, где его ожидает Нагльфар, готовый к отплытию. Авара сопровождают шемиты, с которыми он поделился своей силой в награду за принесенный Алый Стилет. Под темной башней, вы найдете ход, ведущий в подземное царство мрака. Поторопитесь, вы должны попасть на Нагльфар, прежде чем страшное судно отплывет от берега — иным способом кипящую Гьёлль не преодолеть…
Олав еще раз тяжело вздохнул и, отстранившись от Гретты, уставился в потолок невидящим взглядом.
— Пойдемте отсюда, — сказал Хьёрса и первым стал спускаться вниз по винтовой лестнице.
Гретта и Конан последовали за асиром. Уже отмерив больше трех десятков ступеней, они услышали, как высоко наверху, в покоях мага, зашевелился мертвый Олав. Вернее, его бездумно двигающееся тело. Вот та награда, которую он получил от Нидхеггсона за все свои старания.
Долгое время они не видели ничего, кроме чернильной темноты лестничного спуска. Воины не заходили ни в какие двери и никуда не отклонялись от намеченного пути.
Шли они долго. Казалось, ступени уводили из чертогов колдуна прямо в бесконечность, и раз ступив на эту дорогу, повернуть назад уже было нельзя.
Все, что оставалось, — это слепо брести во тьме шаг за шагом. Потом вдруг тени расступились, обнажив пламенющий ярко-красным светом проход в Нижний Мир.
Трое наемников в последний раз переглянулись и вступили в Хельгард, мир, полный туманов и стонов отчаяния, где царил иной порядок вещей, неподвластный пониманию живых.
… К концу следующей ночи войско Родвара подступило к стенам Гаррада. Наемники приготовили к бою чудесные катапульты, и Реган взобрался на небольшой холм, чтобы дать сигнал к началу атаки.
Их союзники еще не подошли — вероятно, что-то задержало стоундварвов в дороге, однако, северянам уже было нельзя медлить.
Настораживало то, что обитель чернокнижника встретила их унылым молчанием. На стенах не появились лучники, не замерли в ожидании рокового мгновения воины колдуна по другую сторону ворот. Единственным защитником темного города оставалась тишина. Всепожирающая тишина,
Ледяной Молот постоял в раздумье немного, после чего отдал приказ начать осаду. Катапульты изрыгнули магические снаряды, начиненные убийственным холодом, точно в основание стен города. Замораживающие шары ударились о каменную поверхность, образовав льдистые пятна около ста футов в диаметре.
Затем волшебное вещество, изобретенное альвами, принялось пожирать морозом камни стен.
Уже через несколько мгновений препятствия сделались такими же хрупкими и прозрачными, как стекло. Сильный удар топора мог с легкостью разрушить промерзшую насквозь преграду. Наемники выстрелили еще раз и продырявили морозом стены еще в трех местах. Если сражение пойдет так и дальше, они пешком пройдут до главной башни Гаррада.
Внезапно Реган замер. Не только ему одному послышалось грозное ворчание, походившее на рокот. Как будто вокруг грозно хрипели десятки тысяч глоток. Варвары расширили глаза, чувствуя, что уже в следующее мгновение неизбежно произойдет нечто страшное. И оно произошло. Рухнула вся стена темного города, которую обстреливали наемники, открыв путь к лавине злобных мертвецов, поваливших из Гаррада. Неживые слуги Авара вылились из закрытого пространства, словно волна, и было их столько много, что многие северяне не смогли сдержать испуганный возглас — на них стремительно надвигалось целое море трупов! Если наемников было не менее двух сотен, то их противников, по крайней мере, в двадцать раз больше. На каждого человека Вьяллара приходилось по два десятка умерших воинов колдуна. Вокруг отряда Родвара зашевелилась земля — откуда-то из глубин на них со всех сторон выползало еще больше нежити! Путь вперед закрыт, дорога к отступлению отрезана. Осталось только с честью погибнуть.
Тарн мрачно усмехнулся. Он предвидел такой исход, но готовы ли сейчас к этому другие? Сын Гарпии оглядел своих боевых друзей и решил, что, пожалуй, да, готовы. Из толпы жадных до сокровищ вояк за все это время они превратились в священных карателей злодеев, в исполнителей воли самого великого Крома. Даже если все они погибнут, то сделают это как настоящие бойцы. Никто не отступит. Никто не струсит.
Никто не скажет, что он устал или не может. Все они будут биться до последнего.
Грозно сверкнула сталь клинков — воины Родвара приготовились к последнему отчаянному бою.
Прошло несколько мучительно долгих минут, потом поле сражения затопил безбрежный океан хаоса, смешав воедино тела, мысли, брань, лязг оружия — и смерть.
