Ольга Макарова - Осколки чего-то красивого
— Почему ты назвал меня Магалин? — этот ответ на мою пламенную речь был холодным и спокойным; и после него в трубке воцарилась тишина, только шипел неизменный фон и вспыхивали то и дело чьи-то параллельные разговоры…
— Я… ох… нет… — я понял, что забылся и сболтнул… и теперь не знал, что ответить…
— Почему ты назвал меня Магалин? — повторилось, как ледяным эхом…
— Это… это твое замирское имя…
— Замирское… имя… — по голосу я понял, что она улыбается… — Спасибо, Бальгар. Ты даже не понимаешь, что сделал сейчас гораздо больше, чем могли бы сделать все боги вместе взятые, и даже больше, чем могла бы сделать я сама…
— …я…
— Ты хотел что-то еще сказать?..
— Да… Каждый из нас живет в собственном мире, Магалин. Таком, где он может быть счастлив, если захочет. Сколько людей, столько миров. Сделай свой мир таким, каким ты хочешь его видеть… Борись! Ты воин, такой же, как я. Не ты ли говорила мне, как айкидо применимо к жизни?
— Не говори ничего больше, Бальгар… не надо… здесь слова лишние… Ты мой лучший друг, на самом деле лучший… Знаешь, я только сейчас поняла, что очень тебя люблю… как друга, или даже как брата… Ты хочешь быть моим братом?..
— Да… я хотел бы… Держись, сестренка, ладно?.. Прости, что я на тебя наорал…
— Иногда надо ударить человека, чтобы он пришел в себя. Что ты и сделал… Спокойной ночи. У меня все будет хорошо. И у тебя тоже…
— Спокойной ночи, Магалин…
…гудки…
Что же я все-таки сделал???
338. 2 августа 2003 г
Яркое солнечное утро, впервые за несколько холодных ветреных дней. В небе кричат стрижики, а за окном топают чьи-то ноги и шевелится залитая солнцем трава…
Что я сделал? Что я вчера сделал??? Это начисто лишило меня покоя. Я волновался страшно, и логика тут не помогала… Почему-то я боялся, что Магалин уже нет в живых. Она так часто говорила о самоубийстве… что если… если мой вчерашний выпад был как толчок в спину для человека, стоящего на краю пропасти?..
Нет, я не мог вынести этой неизвестности. Я позвонил…
— Магалин?
— Да.
— Как ты?..
С ней все было хорошо. Она даже рассказала мне свой сон, в котором цвели белые лилии с огромными листьями…
Я успокоился и смог вздохнуть с облегчением…
Так я начал этот день…
339.
10 октября — День Р Джулай… Я знаю, что два месяца осталось, но все равно уже ломаю голову, что подарить! Она у меня будет совсем взрослая — ей исполнится 18!
Какая ответственность на мои плечи: я должен подарить самый особенный подарок, какой только можно придумать! Ни больше ни меньше! Иначе я себя уважать перестану!
340.
*Хроники Великой Битвы
((глава девятая))
—Тропа
Мох, чахлые кустики и серые голые камни…
Гракс погорячился насчет недели… Может, кто и успел бы за такое время, но Нугут не из них.
Вроде и не было ничего сложного на этой дороге, и безлюдье полное — а будто бы само время здесь работает против тебя…
Горы давили; казалось, что бесконечные коридоры и нависающие глыбы готовы сомкнуться, расплющив одинокого путника как между молотом и наковальней…
Кто-то строил эту дорогу. Кто-то рубил камень, чтобы проложить ее. По "стенам" "коридоров" тянулись бесконечные ряды обкрошившихся надписей, которые когда-то что-то означали.
Иногда, врезаясь в скалы, от дороги отходили длинные рубленые лестницы и терялись где-то в вышине…
Что за великая цивилизация оставила в скалах свою память? Что ждет наверху, если подняться по одной из лестниц?..
В душе Нугута боролись долг и любопытство, причем, боролись с такой серьезностью, какой он не ожидал. Он чувствовал, что все то, что он может найти и узнать здесь, невероятно важно, но не мог позволить себе отклониться от главного пути… каждую ночь, поднимая глаза к небу, он видел растущий месяц…
Когда тропа вырвалась из коридора, Нугут чуть не оглох от навалившейся лавины звуков: плескал, перепрыгивая через пороги, Морозный Ручей, щебетали птицы, шелестели деревья… Это в коридорах стояла затхлая тишина, как в заброшенном доме, где каждый редкий звук заставляет вздрогнуть… а здесь…
Минут восемь орк лежал в шелковистой траве, опустив пыльные ладони в ледяную воду ручья, которая пахла талым снегом.
Аромат цветов щекотал ноздри; над яркими лепестками порхали огромные бабочки с "глазами" на крыльях…
Нугуту казалось, что он вечно мог бы лежать вот так, но он заставил себя подняться и продолжить путь (к великому неудовольствию Лада, который только распробовал здешнюю нежную травку).
"Вдоль русла Морозного Ручья"…
Еще два дня… Тропа действительно от ручья не отклонялась, повторяя все его изгибы. Нугут обнаружил, что путь можно было бы срезать почти вдвое, если свернуть с тропы… да кто ж знал…
Вообще, делать такую тропу можно было с одной целью — прогулочной, конечно.
Возможно, когда-то здесь был прекрасный парк, а обломки камней, несущие следы резца, были статуями, которые этот парк украшали…
…Нугут уже слышал шум водопада…
Он как раз обогнул какую-то скалу, когда краем глаза заметил мелькнувшее рыжее пятно на фоне серого камня. Среагировал орк молниеносно… но потом вернул метательный нож в ножны и рассмеялся: "Нервы лечить пора…" Это был рисунок.
Всю скалу с этой стороны покрывали изображения тигров, яркие, будто вчера нарисованные. Видимо, художник знал какие-то особые рецепты красок…
Рисунки были сделаны с такой любовью, что, казалось, они светятся изнутри…
Да… похоже, здешний народ очень любил тигров…
Тут Нугут еще раз пожалел, что у него совсем нет времени на то, чтобы осмотреть здесь все как следует. И пообещал себе вернуться. С Нариной. Ей здесь тоже понравится…
…Вокруг водопада даже воздух был ледяным, и Нугут клацал зубами от холода, пока спускался по рукотворному винтовому спуску.
Раньше это была лестница с маленькими ступеньками; а сейчас занесенная ветром земля, поросшая мхом и чахлой травкой, сровняла ступеньки в единую спускающуюся ленту.
Тем легче для Лада, конечно…
…Еще день — и Нугут выбрался на дорогу до Мэна.
Мэн… город пекарей… чуткий орочий нюх даже отсюда улавливал запах свежего хлеба, принесенный попутным ветром… или почудилось с голодухи???
Нет… даже Лад, хмурый и невеселый в последнее время, ходу прибавил…
