Татьяна Гуськова - Дети ночного неба
— У кого оно было?! — я привстала.
— У Ширан Кхэнша. Хорошо, что Мэйо отвлек военного министра своими стихами, иначе бы он вспомнил про Кольцо Оборотня… Как только Ширан умер, кольцо сразу стало видно на его руке. Хорошо, что в суматохе никуда опять не исчезло.
И тут мне вспомнился Император-оборотень, и все события перед моим выпадением из реальности.
— Но это значит, что военный министр мог подчинить себе Императора!
Шаванси покачала головой.
— Драконы не являются детьми ночного неба, они сами по себе. Так что успокойся.
Я откинулась на подушки, все еще переживая.
— Значит, наши Императоры — драконы!
— Да, это так. Ваши правители — древней крови.
— Так вот почему одному из Императоров удалось оборотней превратить из нечисти в защитников Империи!
Дочь богини только улыбалась.
— Ты справилась с удивлением?
— Почти. А что?
— Потому что у меня для тебя есть еще одна новость.
— Какая же? — внутренне ощетинилась я, ожидая самого худшего.
— Наверное, ты знаешь, что оборотни сейчас вымирают. Их почти не осталось, как и много лет назад, когда некоторые из них решились на отчаянный шаг и попросили защиты у Императора.
— Да. Мне встретились остатки кланов Кау Ши. Ты хочешь, чтобы все оборотни перешли под защиту Императора?
— Вовсе нет, — она рассмеялась. — А вот новый князь бы им не помешал. Очень долго оборотнями управляла я, но мне это трудно делать, я ведь совсем мало нахожусь на земле.
— И кто же будет новым князем оборотней?
— Ты.
— Ты с ума сошла!
— Нет. Меня ведь неспроста отправили присматривать за тобой. Долг Шеверов имел к этому малое отношение, и не мог на мне лежать, потому что я уже не вхожу в этот клан. Мне велели узнать, подходишь ли ты на роль правительницы.
— И что?! — нервно спросила я.
— Ты — лучшее, из того, что только можно найти в Империи. Ты честна, ответственна, благородна…
Я не выдержала и расхохоталась, вспомнив свое чуть не совершенное предательство.
— Ты не знаешь, о чем говоришь!
— Знаю! Положи руку на Кольцо.
— Зачем?
— Делай как я говорю.
Металл под руками был приятно прохладным, но вдруг растаял, расплывшись зеленоватым туманом, впитавшимся в мою ладонь. И почти тут же Кольцо Оборотня возникло на безымянном пальце левой руки. Круг с мечами завертелся, и вверху оказался клинок с серым камнем в навершии.
— Что это?!
— Кольцо Оборотня признало тебя.
— Это нечестно! Я не хочу!
— Кольцо Оборотня признает единственного, достойного. Остальные могут лишь частично пользоваться его силой.
— Какой силой!? — меня понемногу охватывала паника. Но вдруг она сменилась почти полным спокойствием. Недомогание, слабость после болезни — все исчезло. Я была свежа и полна сил, а вместе с этим пришло осознание того, чем одарило меня Кольцо Оборотня. Как это ни удивительно, князь подчинять оборотней не мог, это привилегия случайного владельца. Зато Кольцо помогало ему принять любое обличие детей ночного неба, на него не действовало никакое оружие, будь то серебро или хладное железо, а еще Кольцо наделяло необычайной силой, выносливостью, интуицией. Так же князь оборотней мог по своему желанию остановить преображение любого из детей ночного неба или, напротив, начать его.
Шаванси улыбнулась, видимо зная, что я сейчас испытываю.
— А представляешь, если эта вещь попадет в руки злодея?
Я содрогнулась.
— Но как я смогу управлять оборотнями?! Я же глава клана Каеш! Я не могу заниматься тем и другим одновременно! И…
— Что ты замолчала? Какие еще у тебя есть возражения? То, что ты влюбилась в чужеземца?
Подняв голову, я недоуменно и возмущенно посмотрела на Шаванси.
— При чем здесь это? Да и не влюблена я в него вовсе. Дело в другом.
— В чем же?
И я все рассказала.
— Но ты ведь не открыла ворота, — кажется, Шаванси не понимала моих терзаний. — Все ведь обошлось.
— Но я шла их открывать! Я была готова это сделать! Так что я не достойна быть не только князем оборотней, но и главой клана. Я слишком слаба! — Шаванси немного растерялась и меня не перебивала. — Я никогда не смогу быть сильной. Такой, как Шатрен. Вот он смог защитить свою страну! Он… — я задохнулась и замолчала.
— И кто из вас счастливее? Ты, или Тассан, убивший собственного ребенка?
— Дело не в этом! — я вскочила и принялась ходить по комнате, машинально отметив, что чувствую себя совершенно здоровой.
— А в чем же?! В чем дело?!
— Вот как бы ты поступила на моем месте? Наверняка придумала бы какой-нибудь план, чтобы аднцы попали в ловушку! Сумела бы выбраться из кандалов и ошейника!
— Но и ты придумала план и ловушку для андцев, и она сработала. Не многие были бы так дальновидны на твоем месте.
— Но я не думала о том, что могу попасть в плен, когда отправляла послание своим! Я просто хотела, чтобы крепость не стояла пустой.
— Но ведь все получилось как нельзя лучше. О чем ты переживаешь? Из-за того, что Мэйо остался жив, и его не пытали? Или из-за того, что ты сама осталась жива?
Усевшись на кровать, я закрыла лицо руками.
— Я слишком слаба. На меня слишком легко влиять. Ведь кто-то может захотеть воспользоваться Мэйо, как орудием против меня и в будущем, — голос прозвучал тихо и глухо.
— Вот ты и высказала, что тебя тревожит. Что я могу сказать. Если ты спрячешься, затаишься и будешь днями и ночами охранять своего ребенка, то возможно, с ним никогда и ничего не случится. Но подумай и еще кое о чем. У Императоров ведь тоже бывают дети, они тоже их любят, всячески охраняют, но ведь от трона не отказываются, хотя тогда их детям грозила бы гораздо меньшая опасность.
— Сравнила, — хмыкнула я.
— Ты в любом случае не сможешь следить за каждым шагом Мэйо. При самой тихой и мирной жизни он может погибнуть. От болезни, от несчастного случая… — посмотрев на мое изменившееся лицо, Шаванси тяжело вздохнула. — А если бы у тебя было пятеро детей? Что бы ты тогда делала?
— С ума бы сошла! Шаванси, а у тебя дети есть? — спросила я, припомнив, что легенды умалчивают об этом.
Лицо Шаванси разом потемнело, она опустила глаза.
— Были и у меня дети.
— С ними что-то случилось?! — ужаснулась я. — Они погибли?
— Они умерли от старости. И их дети, и дети их детей…
Мне стало не по себе. И тут я очень хорошо поняла, что дочь богини имела в виду. Она и рада была бы умереть раньше своих детей, но мать не могла расстаться со своей смертной дочерью, охраняла, берегла, старалась продлить ее век, укладывая спать в ледяной пещере, и не задумываясь о чувствах своего ребенка, не думая о том, чего хочет он сам.
