Эльдар Сафин - Рыжие псы войны
«Он уверен, что сделал из испуганной девчонки настоящую королеву, — произнес Голос. — Хотя на самом деле это не так».
«А ты уверен, что это сделал ты? — поинтересовалась Айра. — Да?»
«Нет, — ответил Голос. — Ты была рождена для того, чтобы стать королевой. Обстоятельства просто ускорили неизбежное. Мы с Параем помогали тебе в этом, но дать то, что может дать только кровь, не могли. И еще помни, что не все закончено».
Тем же вечером королевские маги начали творить сложнейший ритуал, благодаря которому королева и ее полководцы смогли бы наблюдать за битвой. Айра сунулась было помочь, утверждая, что училась чародейству, — однако верховный маг небрежно сравнил ее умение с навыком новобранца, впервые взявшего копье, а затем спросил:
— Зачем такой новобранец нужен на совете предводителей?
Айра настаивать не стала, хоть и осталась недовольной.
Она очень хотела увидеть битву, в числе первых узнать о том, кто победил, кто выжил — для Дораса было бы лучше, чтобы Разужа разбил войска Дайрута, но при этом темник выжил и сумел отойти с остатками своего войска.
Затем можно было бы предложить ему переправиться через Внутреннее море в Дорас, пополнить армию его ветеранами и заполучить самого Дайрута, вроде бы хорошего полководца.
Айра ничего не имела против половинчиков и гномов — хотя этих народов в Дорасе и не было, но про них говорили, что и первые, и вторые достаточно разумны и могут привнести что-то полезное.
Следующие четыре дня прошли в обычных королевских заботах.
На востоке страны дюжина демонов напала на поселок, но там успели запалить огни на вышке, и солдаты вместе с магом явились прежде, чем отродья Хаоса успели уничтожить всех. В одном из королевских подвалов семнадцать бочек вина превратились в молоко.
Пить его никто не решился, и тогда молоко раздали пленникам короны, а когда с теми ничего не случилось, то и воинам одной из рот. На следующее утро все, кто пил это молоко, оказались мертвецки пьяными, но чудесным образом к обеду протрезвели.
Глава гильдии торговцев зерном попросил королеву дать имя его первому внуку. Это было еще более странным, чем превращение вина в молоко, — старик ненавидел и Айру, и Парая, и герцога Сечея, и вообще всех вельмож и дворян, его мечтой было городское самоуправление, как в вольных городах.
На площади Красных Дождей, прямо на том месте, где находился помост для казней, сквозь плотно уложенную брусчатку начал расти дом. За пару дней вылез кривой и ржавый шпиль без флюгера и на два локтя черепичная крыша.
Поймали двух лазутчиков Орды — первого во время попытки поджога амбара с зерном в порту, второго сдал первый. Обоих распяли на громадных колесах, чтобы добрые дорасийцы могли кидать в них камни, а те, у кого есть злые умыслы, — задумались о каре.
* * *Край мира остался далеко позади.
Родрис шел по холмам, в которые выродились горы, и напевал про себя, а рядом с ним топал осел, которому было совершенно все равно, куда идти, а лучше бы не идти, а стоять, а еще лучше лежать.
Был он, как обычно, мрачен и, только получив тумака, ускорял ход.
Родрис чувствовал, что сам он во многом похож на это животное — в конце концов, сам он точно так же проделал этот путь в ожидании постоянного удара, нападения тех, кто враг ему и его покровителю.
В тюке на спине осла лежал светло-алый кристалл, который теперь пульсировал чуть ли не каждую секунду. Рядом с ним в мешочке находились сиреневые кристаллы, необходимые для любого мага или шамана.
Их для своего «учителя» добыл Гаррит, варвар, — он спустился с края мира, страхуемый только весьма ненадежной на вид веревкой, добрался до кристальной россыпи и наковырял целый мешок бесценных камушков.
Однако все не отдал.
— Я ж тоже это, того, — пояснил он, выпив после подъема большую чашку араки. — Шаман, в смысле. Мне теперь надо будет!
Варвар показался Родрису очень удобным человеком — все время, когда он не приставал с просьбами научить его «шаманским штучкам», он помогал собирать траву для осла или охотиться на зайцев.
Правда, делал это лениво, спустя рукава, и единственным действительно ценным поступком оказался спуск за магическими кристаллами, хотя и в этом случае, как оказалось, Гаррит имел свой интерес.
После ухода «наставника» он остался в племени за шамана.
Родрис усмехнулся, представив, как отреагирует Гаррит, когда поймет, что основная работа — это не пить хмельное и не валяться на облезлой шкуре горного медведя, а принимать роды у овец и убеждать упившихся старух в том, что они не ласточки.
Настроение у бывшего шамана было превосходное — он покидал ненавистные горы, оставлял позади надоевший ему край мира и шел к цивилизации — туда, где за мелкую монетку наливают зимой горячий грог. Где брадобреи помогают избавиться от лишней растительности на лице без риска отправиться на тот свет в попытке сделать это самостоятельно. Где девушки смеются без взвизгов и где люди в среднем умеют считать до десяти, а не до трех, что, по мнению Родриса, являлось важным показателем общего культурного уровня.
— Стой, старик! — окрикнули его из кустов.
— Сам ты старик, — огрызнулся бывший шаман.
В его бороде и впрямь проглядывали седые нити, но на голове, которую он перестал брить, все волосы были еще черны.
— Гони осла! — потребовал невидимый в густых зарослях чужак.
Голос звучал так, что Родрис понял — его собирались грабить половинчики, неплохо владеющие пращой.
— А если я скажу, что я жрец Дегеррая, вы меня отпустите?
— Да хоть задница Светлого Владыки, — ответили с другой стороны, из-за валуна. — Выпорем, затем поджарим и сожрем.
— Ха-ха-ха! — отозвались окрестные холмы.
Родрис прикинул — судя по голосам, половинчиков было с полдюжины, и все находились неподалеку, не дальше чем в двадцати шагах.
Кристаллов у него предостаточно, и об экономии можно не думать.
— Ай, топну, — пропел он негромко. — Ай, стукну, ай, твердь прогнется под ногою! Кто сдохнет, кто стухнет, а кто поляжет под травою!
И после этого действительно топнул.
Камушек, сжатый в руке, обратился в черную пыль, а заклинание сработало даже лучше, чем он рассчитывал, — холмы содрогнулись. В стороны пошла «земляная волна», с помощью которой можно разрушать крепости, если вложить побольше сил и довести чародейство до конца.
Но и так получилось нормально — твердь оставалась твердью только в том месте, где стоял маг, а вокруг него вздрагивала и делала это тем сильнее, чем дальше находилась от волшебника.
Половинчики начали торопливо выскакивать из укрытий, осел обделался, но устоял. Родрис быстрыми, точными заклинаниями обездвижил всех грабителей, а затем продолжил путь, рассуждая о том, насколько сильно отличается воздействие магии на половинчиков от воздействия на человека и успеют ли очнуться грабители до того, как умрут с голоду.
