Елена Плахотникова - Последний Хранитель
Мы прошли мимо Моста, и я услышал, что за спиной кто-то облегченно вздохнул. Оборачиваться было бы глупо, я и так знал, из чьего горла вырвался вздох.
Не скажу, что меня Мост испугал так же, как Игратоса, только холодно было спине, пока я стоял перед ним. Я еще заметил туман в конце Моста и обрадовался, что не надо идти туда.
– Этот Мост закрыт для живых, – прошептал Игратос.
– Не совсем закрыт, – поправил его вожак. – Туда пройти еще можно, а вот обратно...
Мост давно остался позади, когда Игратос опять заговорил:
– Зачем они это сделали?
– Что сделали? – недовольно спросил вожак, словно мыслями он ушел далеко, а Игратос хочет его вернуть.
– Зачем строить Мост и ходить по нему только в одну сторону?
– Не знаю. – Наставник на ходу пожал плечами. – Построили, значит, нужно. Может, чтобы никто не пришел с той стороны, а может, и еще для чего-то. Откуда мне знать, о чем думали те, кто все это строил. Ваши Хранители – те еще умники!..
Он замолчал, а я мысленно повторил слова, что защищают от зла. Так смело говорить о проклятых Повелителями может только тот, у кого есть сильный амулет. У меня такого не было... И не будет. Чарутти не защищают изгнанников.
– А вот еще один Мост-полупроводник, – сказал вожак, и мне показалось, что он улыбается. – И тоже закрыт с той стороны. Видишь? – Он посмотрел через плечо, я тоже зачем-то оглянулся, но лучше бы я этого не делал! Перекошенное лицо Игратоса могло испугать любого.
– Вижу, – процедил сквозь зубы воин-Медведь. – Там... смерть.
– Может быть.
Вожак засмотрелся на Мост, что медленно приближался к нам (или мы к нему?), а Игратос, наверное, смотрел под ноги или в сторону города. Но оборачиваться и проверять я не стал – это не так важно, куда он там смотрит, лишь бы не споткнулся и не столкнул меня в воду.
– Похоже, ты прав, – задумчиво сказал вожак и отвернулся от Моста. – Защита с той стороны мощная. Тот, кто станет переходить на эту сторону, получит сильный удар. Может быть, смертельный. Интересно, чего это местные так опасались?..
– А мне это не интересно! – заявил Игратос.
– Предпочитаешь умереть неизвестно от чего?
– Иногда знание убивает быстрее, чем незнание.
– Тут ты прав, – усмехнулся вожак. – Я встречал людей, которые слишком много знали и... недолго жили.
– Не думаю, что они сами выбирали свою смерть.
Вожак хмыкнул, услышав догадку Игратоса.
– Не сами. – Он немного помолчал – шагов пять, не больше, а потом сказал уже без улыбки: – А ты умный парень, Игратос, очень умный. Тебе кто-нибудь говорил это?
– Нет.
– Значит, я первый. Кстати, хочешь загадку на сообразительность? – И, не дожидаясь ответа, добавил: – Как думаешь, что это такое?
Вожак остановился и топнул по плите.
Мы остановились, чтобы рассмотреть его находку. Только Ипша не стала смотреть. Она отошла к каналу и легла, свесив голову над водой. То, что было ей интересно, Ипша не могла достать.
Находкой вожака оказалась неширокая, всего в полшага, светлая полоса. Она лежала между двумя рядами плит и была такого же, как они, цвета. Нужны очень внимательные глаза, чтобы заметить ее. Полоса начиналась возле канала и исчезала где-то в городе.
– Что это? – повторил вожак, глядя на нас всех.
Любой, кто знал, мог ответить.
– Ошибка?.. – сказал Мерантос.
Он молчал от привала с холодными стенами до самой реки, чьей воды мы так и не напились. Пока не напились. Наставник что-нибудь придумает, и река перестанет нас дразнить своей недоступностью.
Почему-то Мерантос захотел первым ответить на загадку вожака. Вот только в голосе его было мало уверенности. Точно так же в сезон воды ищут тропу на болоте. Втыкают шест в колышущуюся зеленую шкуру и проверяют: рвется или держит, а уже потом ставят ногу.
– Ошибка строителей? – спросил вожак, подождал, пока Мерантос кивнет, и сказал: – Я тоже так подумал, когда увидел это в первый раз. – Он опять топнул по светящейся изнутри полосе. – Люди часто ошибаются. Даже боги ошибаются иногда...
После таких слов Мерантос закрыл глаза и прижал к животу кулак с отогнутым кверху пальцем. Есть еще кланы, в которых так защищаются от зла, разбуженного неосторожным словом. В нашем клане давно уже словом защищаются от слова: правильные слова лучше защищают, если говорить их в нужный срок. Я повторил их, не открывая рта, и успел закончить до того, как наставник опять заговорил, а Мерантос открыл глаза.
– Потом я увидел ее еще два раза, а до этого заметил в городе возле фонтана, где мы встретились с Ипша.
Вожак уже хорошо говорил на всеобщем, лучше, чем при нашей первой встрече (или это я привык?), но иногда он говорил так, что мне хотелось смеяться. Кулак Мерантоса разжался, рука поползла вверх и прикрыла нижнюю часть лица. Ладонь успела спрятать улыбку, а вот глаза скрыть ее не сумели.
– Не скажу, что ваше произношение кажется мне таким же смешным, но некоторые слова непривычно звучат для моего уха, – спокойно сказал вожак, и улыбка сама собой исчезла из глаз Мерантоса.
– Я не хотел тебя обидеть, – извинился он очень тихо.
Голосом извинился, не пальцами.
– А ты и не обидел меня. Просто мы немного отвлеклись. Тебе не кажется, что для одной ошибки четыре повторения – это слишком много?
И вожак опять засмотрелся на полосу среди плит.
– Даже глупец не повторяет четыре раза одну ошибку, – сказал Мерантос. Я так понял, что он согласился с вожаком. – Это не ошибка, – заявил воин-Медведь. – Это делали, чтобы сделать.
С первой попытки шест прорвал шкуру болота, со второй – нашел прочное место.
Я опять был мыслями дома, и опять голос Игратоса вернул меня к стае.
– Это похоже на замерзший ручей. Но здесь тепло и... – Он наклонился, провел когтем по блестящей полосе. Она громко заскрипела. Вожак поморщился, а Ипша дернула головой и уставилась на т'анга таким глазами, что даже мне стало страшно. Игратос быстро отдернул руку и разогнулся. – Это не лед, – тихо сказал он и настороженно посмотрел на Ипшу. Но та уже опустила голову над рекой, вывалив длинный черный язык. – Если бы здесь было холоднее, я бы сказал, что из города в реку тек ручей, а потом замерз. А так... – Воин вздохнул и пожал очень широкими плечами.
Только у Мерантоса они шире.
– Нет, ты точно гений! – обрадовался вожак. – Ты же угадал почти правильно! Это и в самом деле ручей, только не из города, а в город.
Мы недоверчиво посмотрели на него. Все трое. Потом Игратос медленно и неохотно качнул головой.
– Вода всегда бежит вниз, а не... – Он вдруг задумался, а потом старательно произнес незнакомое слово: – На-а-сс. Он поднимает воду.
Вожак тоже немного подумал, а потом показал все зубы:
