Мария Николаева - Чертящий Путь
Я нахмурился, не понимая, с чего это мой организм в последнее время превратился в сверхчувствительную антенну, остро реагирующую на все малейшие изменения в пространстве.
Бездна! С чего это во мне решила заговорить кровь Западных Владык? И чем дальше, тем властнее и увереннее звучит ее голос!
Обычно способности к тому или иному направлению дара пробуждаются лет в тринадцать-четырнадцать, и к шестнадцати годам уже ясно, что и от кого унаследовал ребенок. Меня учили быть Западным. Марвид потратил на это не один год, но все в пустую. У меня не было этого дара! Но тогда почему он так настойчиво напоминает о себе сейчас?!
Бездна! Я же не знаю, чего еще можно ждать от себя! И это пугает. А ведь если все пойдет так и дальше, то скоро чувствительность к событиям обострится до предела – и тогда у меня есть все шансы сойти с ума, потерявшись на стыке между реальностью и вероятностью…
Хм… кажется, мне следует внести в свои планы помимо всего прочего еще и визит к Затаившимся. Хватит уже избегать этой Семьи. Возможно, нежелание иметь с ними дел было величайшей глупостью в моей жизни.
И все же… ну и шуточки у danely Судьбы! Мне же придется посетить все четыре Дома и желательно в самое ближайшее время!
И начнем мы, разумеется, с Сияющих. Они достойны моего самого пристального внимания.
Тем более в одном Поль прав точно: свои ошибки нужно исправлять. А от моих действий всегда больше всего страдали именно светлые.
День прошел спокойно, и к вечеру караван, как и планировалось, подошел к портальной арке. На ночлег было принято решение остановиться прямо здесь, не влезая в земли светлых. Очень правильное решение, кстати: будь вы хоть тысячу раз посланниками эльдов, ночью в их леса лучше не соваться – убьют и не заметят. Все же как бы я не относился к Сияющим и их слугам, одно я признаю: более беспощадных и безжалостных воинов чем эльды этот мир не видывал. Сиды бывают крайне жестоки, но их жестокость обычно оправдана. Ифриты с большой вероятностью пройдут мимо вас и не обернутся, если вы, конечно, не пробудите к жизни всепожирающее пламя их ярости. Мориды спокойны всегда, при любых обстоятельствах они отойдут в сторону – их политика невмешательства раздражает многих, но она хотя бы понятна и приемлема. Эльды же убивают всегда – и им плевать на все ваши объяснения. Они из тех, кто вначале стреляют, а потом спрашивают, кого это принесло. И обычно отвечать уже некому…
В общем, без приглашения и сопровождения на их землях лучше не появляться. Даже Владыкам. Особенно Владыкам.
Ночь у самых границ владений любого Дома всегда волшебна. Двуликие были, есть и будут столпами этого мира. Они стояли на его страже еще во времена Изначальных, и когда-нибудь они проводят этот мир за грань. Они не боги – ни в коем случае, но только они держат этот мир в равновесии. И если когда-нибудь – не дай Проведение – они исчезнут с лица земли, то вместе с последним из них перестанет существовать и все остальное. Почему так? Никто не знает. Но каждый из них несет свою вахту. В любом родовом гнезде есть комната слияния, в которой постоянно находится кто-нибудь из Семьи. Что там происходит? Я не знаю. Более того мне этого не дано узнать, потому что Двуцветного и близко не подпустят к тому уровню. Мне думается, что моя энергетика может внести дисбаланс в налаженные каналы мира, если я окажусь не в том месте и не в то время. Будучи сразу вместилищем двух прямо противоположных сил, я опасен. Возможно, все запреты вытекают из этого…
Не важно, важно другое – двуликие держат этот мир. Точка.
И с последним из них исчезнет все.
В общем, мир знает, что зависит от них. И старается окружить их заботой, любовью и красотой. Куда бы не направил свои стопы Владыка, где бы он не оказался – вслед за ним всегда идет сказка…
Иногда я жалею, что не похож на остальных. Меня мир отторгает. Я чувствую, что противен ему. Собственно, поэтому я всегда и ощущал себя ущербным среди остальных. Я был готов терпеть их ненависть, их презрение, но испытывать все грани отвращения мира… это больно. Особенно, когда видишь, какой заботой он окружает остальных…
Наверно, мне следовало уйти к смертным с самого начала, а не травить душу несбыточными мечтами.
И все-таки… мне не хватает той волшебной сказки, частью которой я становился помимо воли нашего мира, когда оказывался в окружении остальных…
Лагерь постепенно погружался в сон, а я вместо того, чтобы дать волю усталости, лежал на спине поверх одеял и смотрел в небо, наслаждаясь спокойной красотой и умиротворением. И пусть это создавалось не для меня, пусть я всего лишь украл мгновение, принадлежащее кому-то другому… имеет ли это значение?
Сознание привычно блуждало по путанным аллеям памяти, нигде особо не задерживаясь. Иногда перед глазами появлялись знакомые и безмерно дорогие лица тех, кого я упустил… но это уже не вызывало во мне ничего кроме легкой грусти. Чувство вины не исчезло – оно навсегда останется со мной – но оно затаилось, испугавшись волшебной красоты ночи…
И все же я слишком много задолжал светлым. И дело не только в тех детях, чьи жизни стали пищей двуцветного чудовища. Не в них дело. Их смерти на моей совести – и только. А вот другие… те, кто все-таки пережил знакомство со мной… Я переписал не один десяток жизней. Я не хотел, но все равно на сияющих ровным золотом страницах их жизни я кровью прочертил линии нового узора, изменив не только их судьбы, но и свою.
Придет время – и мне придется ответить. За все. Чем я оправдаю свои действия? Найду ли причину достаточную, чтобы объяснить все? Вряд ли. Семена ненависти, невольно брошенные моей рукой в чужие души, уже проросли. И вряд ли легко будет вырвать ее окрепшие побеги…
Боги, ну почему я всегда приношу несчастье тем, кого люблю? И тем, кто любит – меня?!
Очередное светлое посольство. С некоторых пор все эльды меня раздражали. Стоило глянуть на их спокойные умиротворенные лица и сразу же вспоминалась та давняя история…
Украдкой сжав руки в кулаки, я заставил себя улыбнуться. Ничего. Переживу. Как мне когда-то объяснили: я могу хоть сейчас взять и вырезать все это посольство – и мне никто слова против не скажет. Вернее потом, конечно, упрекнут в несдержанности и напомнят об обязанностях Князя, но никто не посмеет перед лицом Совета назвать меня убийцей. Ведь по сравнению с жизнями эльфов моя несравненно более ценная. Эти слова Рейма засели в моей памяти и время от времени прорывались наружу, искушая. Иногда просто до безумия хотелось проверить, так ли это.
Странно, но именно эта вседозволенность и вынуждала меня четко следить за своими действиями и возводить вокруг себя стены из запретов.
