Александра Руда - Кнопка
— Учиться, — ответила я. — Мне нужно получить диплом аптекаря, а там видно будет.
Он кивнул, и снова стал смотреть на огонь. Щекотливую тему пришлось поднимать мне.
— Эрнесто, — я тронула его за рукав. — А что ты собираешься делать… с теми чувствами, в которых ты мне признался?
Он не повернулся ко мне, но его уши запылали. Я молчала. Давая ему время собраться с силами.
— Я не знаю, — наконец сказал он. — Я не знаю, что делать. Я совершенно запутался. На меня столько навалилось…. Я не знаю, как мне себя вести с тобой, я уже думал об этом. Например, я могу ходить только к тебе тогда, когда у меня закончатся магические силы…
— Я что, буду работать шлюхой? — воскликнула я.
— Нет, нет, что ты! Конечно, нет, я бы никогда не смог так… с тобой. Просто… даже наши поцелуи наполняют меня силой, мне даже страшно представить, что будет, когда мы… когда у нас…
— Произойдет полноценный физический контакт, — подсказала я.
— Да! Я знаю, что ты никогда не согласишься на такие отношения… поэтому… Кнопка, давай подождем? Я не могу сейчас решать свои личные проблемы, на мне вся Академия. Я должен ее уберечь от разграбления магами из других провинций, я должен разобраться с делами, эх, если бы ты знала, сколько их у меня…
— Давай подождем, — легко согласилась я.
Просто я не знала, как ответить на его чувства. И мне не было стыдно, хотя сегодня передо мной открывали свою душу два парня. Наверное, я очень черствая, но сейчас мне было не до них.
Эрнесто поднялся с кровати и начал натягивать на рубашку мантию, висящую на стуле.
— Позволь мне сделать тебе подарок, — сказал он. — Ведь влюбленные мужчины часто делают подарки.
Он протянул мне бархатный мешочек. В нем был небольшой кулончик на золотой цепочке.
— Это гематит. Говорят, он помогает исцелять раны. Я подумал, что ввиду твоей профессии… проклятие… Я не знаю, что нужно говорить в таких случаях.
— Спасибо за подарок, — улыбнулась я.
Он нежно, едва касаясь, провел по моей щеке рукой, а потом припал к губам так, будто хотел напиться. И снова все мое тело пронзила волна удовольствия, я обхватила Эрнесто руками, крепко прижимая к себе.
Он отстранился и прижал к моим губам палец.
— Дела, дела, — пробормотал он. — У меня дела…
Затем легонько поцеловал меня в нос и стремительно ушел.
А я надела подарок на шею, помыла посуду и снова завалилась спать.
На этот раз меня разбудили братья.
— Ташка! Эй, сестра! Ты как? — они теребили меня с двух сторон так, что моя голова болталась из стороны в сторону. — Мы так боялись за тебя! говорили, что тут вообще весь город разрушен и трупы по улицам валяются…
— Подождите, — вяло пробормотала я. — Дайте я проснусь.
— Ну, сестра! Ну, зануда! Мы никак не думали, что ты будешь дрыхнуть во время таких событий.
— Во время событий я и не спала, — возразила я. — Где родители?
— Они еще идут. Мы просто быстро-быстро бежали, за тебя переживали, а ты спишь!
— Мальчики, нужно мебель назад поставить, пока родители не пришли. А потом я вам все расскажу, обещаю.
Пока братья занимались перестановкой мебели, я поставила на плиту чайник. Магический огонь все еще горел, хоть уже и не так интенсивно, как прежде.
К приходу родителей все было готово.
— Таша, дочка! — мама обняла меня. — Мы так рады, что ты цела!
— Да, рады, — подтвердил отец. — Мы за тебя волновались, когда узнали, что в городе был Прорыв. Поэтому вернулись на первой же жукачаре, которая прибыла от вас в нашу деревню.
— Тетушки и дядюшки шлют тебе привет, — сказала мама. — Они очень возмущены тем, что ты так редко их проведываешь.
— Но мы сказали им, что ты учишься и работаешь, — вставил Федор.
— А у тетушки Агафены уже двое внуков, — как бы невзначай заметила мама.
— Но мы сказали, что у нас тоже скоро будут, — добавил отец.
Я решила никак не комментировать данное заявление, пытаясь максимально долго сохранить мир в семье.
— Давайте отпразднуем окончание Прорыва, — предложила мама. — Таша, ты, например, можешь пригласить Тараса, я испеку вкусный пирог.
Ну все, начинается. Со всеми неприятными вещами лучше разделываться сразу, не дожидаясь, пока маленький снежный ком, скатывающийся с горы, превратится в огромную лавину, сносящую все на пути.
— Я не думаю, что Тарас еще когда-нибудь сюда придет, — сказала я.
— Что? — переспросили родители. — Как это — не придет?
— Мы обсудили наши с ним планы на будущее, и решили, что мы не будем вместе.
— Вы? Вы обсудили или ты так решила? — проницательно спросил отец.
— Я так решила, а Тарас согласился с моим решением.
— Ты так решила! Я знал, знал, что тебя нельзя оставлять одну. Я сейчас иду к Тарасу, и в ближайшее время мы вас женим. Такого замечательного, работящего и заботливого мужчину ты еще не скоро найдешь.
— Возможно, — согласилась я. — Но мне не нужен сейчас мужчина. Видишь ли, папа, у меня немного другие планы на жизнь.
— Я не хочу ничего слушать! Ты — моя дочь, и я должен заботиться, чтобы у тебя все сложилось наилучшим образом. А самое лучшее, что я могу для тебя сделать — это выдать тебя замуж, чтобы ты оставила свои сумасбродные идеи. Ты хоть подумала, как на нас смотрит вся родня? Ты уже такая взрослая, а до сих пор не замужем!
Мама согласно кивала. Братья, прятавшиеся за дверями своей комнаты, посылали мне в зеркало, которое я видела, ободряющие жесты.
— Мне все равно, что говорят обо мне родственники, — твердо сказала я. — И я хочу быть счастливой. А вот вы никогда не спрашивали, что мне для этого нужно.
— Родители лучше знают, что тебе нужно для счастья, — мягко сказала мама.
— Наверное, вы этого не заметили, но я уже давно выросла. И уже сама могу решать, что мне нужно.
— В этом доме, — вдруг взорвался отец, — живут либо по моим правилам, либо не живут здесь!
— Папа, ты хочешь, чтобы я ушла? — спросила я. м
Мне было больно, очень больно, но сейчас, в противостоянии с родителями, наконец, заканчивалось рождение новой меня — той, которая начала появляться на свет тогда, когда у нее на глазах убили друга. А кто сказал, что роды — это легко и безболезненно?
— Ты либо выходишь замуж, и живешь, как любая приличная девушка, либо убираешься из этого дома. Никогда не думал, что у меня вырастет такая непочтительная дочь!
— А ты меня воспитывал? — горько спросила я. — Ты же совершенно не занимался нами после того, как заболела мама! Ты же даже не знаешь, в какой класс ходят сейчас твои сыновья! Ты не знаешь ни одного имени их друзей. Я уже не говорю про себя! Ты взвалил на шестилетнюю девочку все хозяйственные хлопоты, даже не задумываясь о том, насколько ей это будет тяжело! И ты еще после этого говоришь, что я выросла у тебя? Я выросла сама по себе! И братьев вырастила!
