Людмила Ардова - Путь бесчестья
Я настиг ее только на седьмой вершине, мы выровнялись. Но тут она стала вытворять нечто нехорошее. Она намеренно старалась сбить моего Дракошу, налетала на нас, толкала и вообще! Быстрый обиженно зарычал.
— Ах, ты чертовка!
Настала очередь ущелья.
Спикировав на его дно, я спрыгнул с Быстрого и побежал к каменистой реке, а она посадила своего дракона в реку и зачерпывала воду прямо оттуда. Она летит с полным ведром, а я еще только бегу к дракоше.
Но что-то у нее не заладилось: то ли ее дракон в реке повредил лапу на камнях, или еще что, но он вдруг взбрыкнул, и ведро сорвалось из ее рук и с грохотом полетело в ущелье.
А я уже поднимался!
Донеслась ее ругань. И вот, она спускается вниз и, налету поравнявшись со мной, сшибает меня с моим ведром. Я расплескиваю больше половины, и мне вновь приходится спускаться.
Оделия чувствует, что ей грозит поражение и рвется что есть силы. Она готова жизнь отдать, но завоевать победу — любой ценой.
Мы снова набираем ведра в стороне друг от друга, снова взмываем в небо, держась на расстоянии: сейчас все дело в скорости.
— Самка, сметана и колбаса! — снова ору я, что есть мочи, и Быстрый делает рывок. Мы прилетаем первыми — на два или три мгновения.
Она в бешенстве соскакивает с дракона и бьет его с досады каблуком. Неудивительно, что у него такие злые глаза — такое отношение кого угодно доведет до бешенства.
— Гадство! Гадство! Это обман! Он не мог выиграть! — она бьет себя по бедрам, топает ногами, плюется, лицо ее, искаженное ненавистью, перестало быть красивым и только один Арманд понимает, чего ей стоит это унижение.
— Я хочу реванша! Через час мы летим вновь!
— Оделия, опомнись! — говорит ей Арманд, — это невозможно: вы оба разобьетесь, ваши драконы устали.
— Ты обманул меня! Ты сказал, что ты не опытен! Я тебе поддалась! — набросилась она на меня.
— Послушай, Оделия, — пытается ее успокоить Арманд.
— Это заговор?! — орет она, — ты с ними в сговоре? Хочешь убрать меня и стать лучшим?! Она бьет его кулаками в грудь, а он хватает ее и прижимает к себе как дикую кошку.
— Дура! Я тебя люблю, я все победы готов отдать тебе, дорогая.
— Что? — она вдруг замолкает, и сквозь слезы и сопли смотрит на невозмутимого Арманда, которого все это время считала своим соперником.
— Какой темперамент! — восхищенно говорит Задира.
Путем длительных переговоров при неоценимом участии Арманда, с помощью слез улыбок и обещаний, мы собрались на торжественный ужин в лучшем трактире Синегорья. Многие управители с любопытством пришли посмотреть на меня.
Мы сели за стол, и выпили мировую.
Решено на этом совете было следующее: Оделия возьмет реванш у меня, и, не взирая на его результат, согласна выполнить условия нашего спора, — она поедет к отцу, но опять же с одним условием, что отец позволит ей уезжать на соревнования в горы и тренироваться.
— И еще! Я выходку замуж за Арманда, мы давно любим друг друга, и я вела себя как дура. Только на таких условиях, — твердо сказала она.
Я был вынужден согласиться. Мы отправили гонца с письмом к королю и шумно отметили нашу победу.
Оделия легко взяла реванш, потому что мой Быстрый был перегружен колбасой, сметаной и всю ночь развлекался с драконихой.
— Ничего не понимаю, — недоумевал Арманд, — как вам это удалось в первый раз?
— Низменные инстинкты помогли мне добыть победу.
Мы покинули Синегорье и выбрали себе новую цель. На юге.
Я почему-то думал, что самое сложное это Оделия. И оставил милую семейную пару на потом. Но я жестоко ошибался.
По моему мнению, жизнь после трех лет брака, учитывая, что не завелись дети, то есть, нет сдерживающего начала, терпит явное фиаско.
Но вот Миа-Бета и Третий министр — были редким исключением. Я понял это, когда увидел их счастливые лица.
Гостиница "Роза ветров" разместилась на вершине пологой горы, в розе ветров, потому так и называлась. Там была отличная площадка для драконьих повозок, и даже не одна, а целый каскад террас. Ступени каждой приводили к их гостеприимному очагу.
— Наша гостиница расположена чрезвычайно удачно. Мы никогда не испытываем недостатка в постояльцах: неподалеку отсюда храм Нашабен, и еще прииск, и город, и ковровая мастерская, и женский монастырь. А также драконья школа, — объясняла мне принцесса крови — хорошенькая женщина в скромном платье, с белоснежным передником и в кружевном чепце.
— А позвольте спросить, что заставило принцессу выбрать себе это занятие?
Она разом вспыхнула и надула губки.
— Это он вас прислал?
— Кто он?
— Отец!
— Ни в коем случае. Просто вы столь известны благодаря своему независимому характеру и необычному поступку, что многие желают взглянуть на принцессу, рискнувшую уйти из дворца в гостиничное дело.
Тучка исчезла, и снова засияли глаза. Ей не требовалось роскошное платье, когда были такие глаза! Она сняла свой чепец и кокетливо поправила рыжеватые волосы — такой милый цвет темного меда.
Появился трактирщик. Статный молодой человек, похожий на свой портрет, хотя портреты обычно врут. Он тоже был в фартуке, а в одной руке держал индейку.
— Ну что дорогая, — он нежно поцеловал ее в шейку, — у нас новые постояльцы?
— Да, дорогой, эти господа из Абстромбона.
Он тоже нахмурился.
— Но они не имеют отношение к нашим делам, — успокоила она его.
— Хорошо, дорогая, размести их в лучших комнатах, а я пойду, отдам распоряжение кухарке.
— Ммм, милый!
— Ммм, моя прелесть!
И эти звуки, разумеется, означали поцелуи и все такое.
— Как надолго к нам, какие комнаты предпочитаете? Наши лучшие комнаты с видом на Черного медведя — горную вершину. Летом весь склон там усыпан цветами, а восточные комнаты с видом на горное озеро. Там тоже неплохо.
— Нам те комнаты, что выходят окнами во двор.
— А что вы там забыли во дворе то? — удивилась Миа-Бета, — ну ладно, я не буду обсуждать вкусы моих постояльцев. Что вы предпочитает из блюд? Гусиный паштет — наше коронное блюдо, салат с орехами, рыбные пироги, запеченная форель, тушеные бобы с соусом из сливок с грибами, и еще… сырный пирог и молочный поросенок!…
Она так обворожительно об этом рассказывала, что у нас потекли слюни.
— Милая, посмотри на их лица! Господа, прошу в столовую.
Мы очень вкусно и плотно пообедали, а потом я спросил, нет ли для нас писем из Абстромбона.
— Пока нет.
Итак, мы поселились в этой милой семейной гостинице в "Розе ветров".
Я написал повторное письмо, на этот раз — Крулайли и сообщил, что наш золотой запас изрядно сократился, и хорошо бы его пополнить, ибо третья победа, судя по меню этого заведения, достанется нам не дешево.
