Александр Важин - Властелины дорог
Следом, медленно, словно чья-то могучая сила сотворяла это чудо, пробился изогнутый руль с пластиковыми рукоятями, что так и просились лечь в ладони. Руль серебрился и блистал не хуже чем зеркала.
Неторопливо явился ослепительный синий бак, вытянутый, узкий. Краска на нем была такого яркого, даже ядовитого цвета, какого Шура никогда не видел. Черное сидение из гладкой кожи так и манило своей грациозной формой.
А Заг заворожено смотрел, как под баком появляется сверкающий двигатель. Уже появились ребра двух мощных головок цилиндров и вылезал объемный поддон. Рулевой даже боялся подумать, сколько в этом моторе прячется лошадиных сил. Гораздо больше, чему у "Планеты", раз в пять так точно.
Еще через несколько минут диковина предстала перед ними во всей красе - блестящие дуги безопасности, изящная выхлопная труба, крупные колеса с неглубокими канавками протекторов, опирающиеся на вылезшую из дыры платформу.
Жужжание внизу затихло. На поверхности застыл Он.
От железного монстра, по-другому эту машину назвать было нельзя, веяло несокрушимой мощью, потрясающей надежностью и неуловимой скоростью. При одном взгляде на эти великолепные формы сверкающего чуда перехватывало дыхание.
Разинув рты, найт и рулевой молча рассматривали возникшее из-под земли видение, будто не до конца веря в его реальность. Сердца замирали, любуясь обликом невиданного существа. Казалось, дотронешься до Него - и мираж растает, рассыплется на мелкие осколки, словно отражение в разбитом зеркале.
– Предки-байкеры… - пораженно шептал Заг и его левый глаз судорожно задергался.
Снова запала тишина. В немом изумлении миновало еще несколько минут. Видение не исчезло.
Наконец Шура тряхнул головой и осторожно подошел к чудесному мотоциклу без коляски.
– Bar and Shield, - пробормотал он, глядя на знак, прикрепленный к баку. - Жрец сказал: ищите "Планку, пересекающую Щит". Неужели это действительно Он? - повернулся найт к Загу.
– Он. Другого такого быть не может, - в глухом голосе рулевого пробивалось с трудом скрываемое восхищение.
– Ну что, Загги, ты готов наконец-то променять нашу кобылку-старушку на этого удалого коня? - найт похлопал по мягкой коже сидения.
– А как же "Планета"?
Шура не торопил рулевого. Пусть принимает решение сам. Ведь он всем сердцем прикипел к верной "Планете", которую лелеял собственными руками, на которой откатался тысячи тысяч километров, сжег в ее двигателе целое озеро бензина, стер несколько рукоятей на руле.
Непросто рулевому будет оставить верный мотоцикл, даже когда перед ним появилась легендарная сказочная машина, о которой мечтает каждый рулевой, каждый найт.
Так они и стояли, продолжая молча смотреть на сверкающий "Харлей". В этом чудесном творении предков таилось безупречность, каждая деталь, каждый винтик гармонично вписывались в общий механизм. Глядя на этот мотоцикл, Шура вдруг понял, что такое совершенство. Это когда ничего нельзя добавить и в то же время нечего убавить. Здесь все было на своем месте.
Внезапно задумчивый Заг насторожился, прислушиваясь, повернул голову в сторону главных ворот Храма. Шура тоже обратился в слух. И буквально сразу же он расслышал рявканье моторов.
Чьи-то мотоциклы на большой скорости мчались к Святилищу и уже пребывали недалеко от ворот.
Шура быстро кинулся в передний двор. Сквозь полураспахнутые створки он заметил зеленые машины, что взбивая пыль спешили к воротам.
Найт со всех ног бросился во внутреннюю галерею.
– Борнийцы!
Из "Планеты" Шура впопыхах успел подхватить только Больше Жало и магнитофон. Если их застукают в Храме - хана!
Услышав крик и увидев бегущего Шуру, Заг вышел из ступора. Рулевой с трепетом подошел к "Харлею", погладил рукой сияющий синий бак, провел ладонью по двигателю, будто знакомился с машиной. Потом что-то тихо прошептал, уверенно повернул блестящий ключ в замке, взялся за рукоять газа и решительно тронул заводную лапку. Пол-оборота хватило, чтобы рокочущий бас мощного двигателя наполнил внутренний двор, отражаясь от мурованного забора и высоких зданий.
Шура тут же вскочил на непривычное широкое сидение позади рулевого. Краем глаза он заметил, что из основных ворот показался первый зеленый мотоцикл.
Заг накрутил рукоять газа, выжал сцепление и врубил передачу. "Харлей" взревел разъяренным зверем, задрожал со всей мощью своего мотора. Колеса зашуршали по твердому покрытию, синий мотоцикл с места рванул вперед, вырываясь в передний двор.
Сильная машина буквально полетела навстречу зеленой "Чизетте", вползающей через ворота Храма.
Под седлом рвалась вперед такая шальная сила, что рулевой не сразу с нею справился. Изогнутый руль хоть и оказался гораздо удобнее, все же отличался от привычного Загу. И мотоцикл был без коляски, что заставляло на ходу прилаживаться к норову этого стального зверя.
"Харлей" пролетел первые ворота и его тут же наклонило вправо. Рулевой еле удержал машину прямо, помогая себе ногой. Продолжая бешено рычать, мотоцикл вилял из стороны в сторону, а Заг отчаянно пытался приноровиться и держать равновесие.
Копье прыгало в правой руке Шуры, левой он держал магнитофон и одновременно держался за куртку Зага. Рычащий виляющий "Харлей" несся прямо на зеленые мотоциклы, два из которых уже зарулили в первый двор Храма.
Видя, что на них мчится такой дивный мотоцикл, борнийцы немного опешили, замешкались и не успели преградить выезд из ворот. Найты растеряно глядели на рванувшего с места железного коня, что сверкая и злобно рыча несся прямо на них, словно неваляшка покачиваясь из стороны в сторону.
Рулевые зеленых машин нерешительно притормозили сразу за воротами. Этого мгновения хватило, чтобы Заг, матеря копов и поминая предков-байкеров, отчаянно заложил вираж и обогнул первого борнийца, аккуратно вписавшись в проем ворот. При этом копье Шуры слегка клюнуло в подставленный бок вражеского найта.
Второй найт попытался вдогонку ударить копьем, да не успел. Синий мотоцикл оказался быстрее и уже вылетел из ворот.
Снаружи к Храму подъезжали еще шесть зеленых мотоциклов.
Борнийцы быстро попытались преградить дорогу вылетевшему из ворот "Харлею", смыкая машины, но лишь синяя молния мелькнула перед их глазами.
"Чизетты" проворно развернулись, устремляясь следом за мотоциклом без коляски.
Шура подпрыгивал в мягком седле, глядя, как стремительно серая лента дороги убегает из-под колес. Дух захватывало от шальной скорости, ветер пьянил, сердце стучало в такт с работой мотора.
