Ольга Денисова - Придорожная трава
Но как только он протянул паспорт вошедшему, тот быстрым профессиональным движением поймал его за запястье, выкрутил ему руку за спину, и Илья не успел опомниться, как уткнулся лицом в стол. Ну, от милиции можно было и не этого ожидать, и, пожалуй, сопротивляться не стоило – могут просто наломать по самое не хочу, а могут и привлечь, тем более что Залесскому только этого и надо.
– Ну как, удобно? – спросил лейтенант и крутанул его руку чуть сильнее.
– Вполне, – сквозь зубы прошипел Илья, вжимаясь щекой в столешницу.
– Алексей Николаевич, проходите, – крикнул второй, приоткрывая дверь.
Значит, Залесский. Интересно, это лучше или хуже заявления менеджера? С заявлением пришлось бы долго бегать и что-то доказывать, к тому же у них были бы законные основания и задержать его, и вообще… разобраться. А сейчас хотя бы бегать не придется. Разберутся на месте.
Мент взял Илью за челку и поднял его голову над столом – Залесский сел на лавку напротив его лица.
– Я, конечно, прошу прощения, Илья Анатольевич, что вам придется говорить со мной в таком неудобном положении, но, боюсь, в противном случае разговора у нас не получится.
Илья скрипнул зубами от злости и боли одновременно – да, позиция, несомненно, располагала к разговору.
– Ну, говорите, раз пришли, – попробовал он усмехнуться, но в ответ на его слова лейтенант потянул руку вверх, и ему показалось, что в плече что-то хрустнуло. Илья тихо выругался, чтобы не вскрикнуть.
– Вежливо говори с Алексей Николаичем, – посоветовал мент и чуть ослабил хватку.
– Постараюсь, – выдохнул Илья.
– Я хотел поподробней расспросить вас о сроке, в который мы должны покинуть долину, – спокойно сказал Залесский.
– Расспрашивайте, – прошипел Илья и снова попытался усмехнуться.
Лейтенант шутки не понял и дергать его за руку не стал.
– Так какой срок нам установили, вы не напомните?
– До Купальской ночи, – ответил Илья.
– И когда, простите, случиться эта Купальская ночь?
– Да не извиняйтесь, что уж там, – хмыкнул Илья и снова выругался, гораздо громче прошлого раза – эта фраза менту не понравилась.
– Можно и не извиняться, – кивнул Залесский, – так когда это будет, дату поконкретней можно назвать?
– Если не ошибаюсь, это самая короткая ночь в году, то ли с двадцать первого июня на двадцать второе, то ли с двадцать второго на двадцать третье, не уверен.
Лейтенант снова дернул его руку вверх.
– А сейчас-то что тебе, падла, не понравилось? – вскрикнул Илья.
– Действительно, – Залесский брезгливо скривился, – не надо лишнего. Ну, теперь главный вопрос – и кто же установил мне эти сроки?
Илья задумался, как на главный вопрос ответить поточней, но лейтенант его поторопил. Выругаться не вышло, стон получился жалобный и громкий.
– Ну?
– Это Долина, – ответил Илья, скрипя зубами. Ничего умней в голову так и не пришло.
– Очень интересная версия, – хмыкнул Залесский, – а нельзя ли конкретней? В чьем лице выступала долина?
– Боюсь, это не имеет значения, вы эту девушку все равно не знаете, а документов я у нее не спросил. Она говорила с вашими детьми, и мне это передавала в присутствии ваших девочек. Вы при случае у них спросите.
Залесский сузил глаза – ему, похоже, не понравилось, что сюда приплели его детей.
– Ну, допустим, вы эту девушку не знаете, но почему вы решили, что она говорит серьезно?
– Это вы решили, что она говорит серьезно, а не я. Я только передал.
Мент снова потянул его руку.
– А что, разве нет? – Илья вдохнул поглубже, – Если бы вы это серьезно не восприняли, какого бы черта вы тут сейчас это устраивали?
Залесский сжал губы – разговор у него снова не получался.
– Что-то ты больно весел, – лейтенант задрал его голову еще выше, – разрешите, я его научу, как надо себя вести?
– Не надо, – скривился Залесский, – я думаю, он и впрямь не вполне нормален.
– Да он нормальней нас с вами, просто непуганый еще, – процедил лейтенант, – он же издевается над вами, от глупости своей.
Илья зажмурился – вот уж точно, от глупости. Жаль, что ему нечего больше сказать, он бы обязательно сказал. Но убеждать Залесского в том, что ему угрожает опасность, стоя перед ним в позе, мягко говоря, несколько задевающей чувство собственного достоинства, Илья не собирался.
– Не надо, – брезгливо ответил Залесский, – по крайней мере, не здесь и не сейчас.
– Как знаете, – мент крутанул Илье руку так, что тот вскрикнул, – это тебе, чтоб знал.
– Спасибо, – скрипнул Илья зубами.
– Илья Анатольевич, в заключение нашего разговора я хочу вполне серьезно вас предупредить, чтобы вы не подходили к моим покупателям ни под каким предлогом. И настоятельно рекомендую продать мне ваш участок.
– Про покупателей я вам все сказал, – устало выдохнул Илья, – и про участок тоже, разве нет?
– Вы так упорно не желаете менять своего мнения? – Залесский глянул на него с удивлением, – вы же понимаете, что мне ничего не стоит убедить вас в обратном?
Илья зажмурился и шепнул:
– Убеждайте.
– Я давал вам две недели, у вас есть еще два дня. И на третий, я надеюсь, мы с вами договоримся окончательно.
Илья попробовал кивнуть, но за челку его держали крепко.
– Отпустите его, – велел Залесский лейтенанту и поднялся из-за стола, – я надеюсь, он кое-что понял.
– Ни черта он не понял, – фыркнул мент, и, перед тем как выпустить руку Ильи, приложил его скулой об стол.
Залесский гордо вышел в дверь, оба милиционера последовали за ним, не дожидаясь, когда Илья разогнется. Руку ломило от плеча до запястья, и Илья не сразу смог ею шевельнуть. Когда же он сел на лавку, за дверью послышался грохот, потом вскрик, а после – громкая отборная ругань.
Через дверь слышно было не очень хорошо, но возня возле крыльца продолжалась довольно долго, через мат и стоны Илья четко расслышал только несколько слов: «руку сломал», «под ноги надо смотреть» и «на ровном месте».
Илья хмыкнул – ну надо же! Не рой другому яму… Где-то он это уже слышал, про яму. По спине пробежали мурашки – Мишка рассказывал о мальчике-менеджере, который сломал лодыжку.
Когда возня стихла, он встал, придерживая правый локоть, и отодвинул засов на дверях в спальню – в столовую вывалился Мишка, вслед за которым тут же выскочил Сережка.
– Ушли? – шепотом спросил бездомный, беспаспортный и безработный.
– Ушли, – хмыкнул Илья.
– Папка, что они с тобой делали?
– Да ничего, поговорили просто, – Илья потрепал ребенка по плечу левой рукой.
– Ты врешь! Я же слышал!
– Да ладно, все нормально, – Илья сел на лавку и откинул спину на стенку.
