Григорий Шаргородский - Острие ужаса
Глаза орка сверкнули яростью, но она моментально была перенаправлена в совершенно другую сторону.
— А что, и у меня есть своя доля? — неожиданно поинтересовался гном.
— Кравай, ну ты и… — прорычал орк, и его когти оставили глубокие борозды на столешнице моего рабочего стола.
Ну вот, испортил хорошую вещь.
— Э, морда зеленая, — не менее яростно посмотрел на орка гном, — ты о чем это подумал?! Я с вами, и никак иначе. Просто не знал, что у меня есть какая-то там доля.
Ну, гномов не переделаешь. На душе стало отчего-то тепло и спокойно.
— Так, драться будете после того, как выполните все поручения, — вмешался я в зарождающуюся ссору.
— У меня тоже будет поручение? — переключился на меня гном, всем своим видом выражая равнодушие к рычанию Лакиса.
— Да, на тебе броневик, и еще мне нужны взрывные огненные артефакты, те, что плавят даже камни.
— Ну… — начал мяться гном.
— Лакис, сможешь… — повернулся я к орку, но гном замахал руками.
— Стоп! Я не сказал, что не смогу достать, просто будет трудно сделать это бесплатно. Ведь этот, — Кравай обличающе ткнул коротким и толстым пальцем в орка, — наверняка спустит все наше золото.
— Хорошо, попробуй напрячь своих родичей. И не особо жадничай. Честно говоря, не знаю, что именно мне нужно. Парочка чего-то средней мощности и одно для большого бума. Только бомбы должны быть не очень тяжелыми, а то притащишь что-то размером с сундук.
— Понятно, — серьезно кивнул гном. — А чем займешься ты?
— Попробую решить проблему по-другому, — сказал я и хлопнул ладонью по столешнице. — Все, друзья, разбегаемся, паромобиль мой.
— Кто бы сомневался, — проворчал гном, который дико не любил ходить пешком.
Первой точкой моего маршрута был квартал, в котором проживали художники, артисты и журналисты. Талия Варура пришлось искать почти два часа, уподобившись частному сыщику. Пройдя по запутанному маршруту, которым он прошел с утра, мне все же удалось поймать репортера на выходе из редакции его газеты.
— Господин Бел, — как суслик замер на месте Талий.
— Да, это я.
— Чем обязан такой чести? — осторожно спросил Талий.
— Своим профессиональным любопытством. У тебя как со временем?
— Для вас совершенно свободен.
— Хорошо, — улыбнулся я. — Тогда давай продолжим наш разговор в паровозе.
— Конечно, — облегченно вздохнул репортер.
Когда мы оказались внутри, Талий решительно мотнул головой и с пылом затараторил:
— Господин Бел, я понимаю, что мой долг вам огромен, и готов сделать все, что вы попросите. Но очень хотелось бы, чтобы мне не пришлось совершать нечто очень уж гадкое.
— Откуда у репортера взялась такая щепетильность? — позволил я себе немного потроллить писаку.
— Вы плохо знаете нашего брата, хотя бывает всякое.
— Успокойся, Талий, — все же решил я не мучить парня. — От тебя нужно только то, что ты умеешь делать лучше всего.
— Я готов, — обрадованно заявил репортер.
— Что тебе известно о дворце в центре магического района? У этого здания на шпилях восьмиконечные звезды, а между ними туманность с искорками.
Талий ответил почти сразу, видно, он не упускал из виду самых значимых персон этого города.
— Это дворец Глена дин Ворса. Он полный магистр, профессор нашей академии и, кажется, член совета магов Содружества Городов, — на одном дыхании выпалил репортер. — Боюсь, на этом мои знания о магистре заканчиваются. Не моя тема, магами занимаются другие.
— Можешь разузнать подробнее?
— Конечно! — Глаза репортера загорелись лихорадочным огнем.
Ох, как бы этот энтузиаст не создал мне больше проблем, чем принесет пользы.
— Так, Талий, спрашивать будешь очень осторожно, при этом рот открывай, только чтобы задавать вопросы. Все понял?
— Безусловно.
— Чем быстрее справишься, тем лучше. — Я протянул ему кошелек с монетами. — Это для ускорения процесса. С ответами явишься ко мне домой в любое время дня и ночи. Не забыл, где я живу?
— Нет, конечно, — кивнул репортер и заглянул в кошель. — Но здесь очень много!
— То, что останется, — твое. Но не вздумай экономить на информации и транспорте. Повторяю, расспрашивать будешь очень осторожно, иначе погоришь сам и меня подставишь.
— Поверьте, я знаю свое дело.
— Как тогда в подземелье или в случае с любвеобильным купеческим сынком?
— Я знаю свое дело, — упрямо повторил репортер, — но временами расслабляюсь. Теперь все будет так, как нужно.
— Хорошо, — кивнул я, увидев в глазах репортера стальную уверенность в своей правоте. — Жду от тебя новостей.
Из квартала богемы и мечтателей я отправился в обитель Закона. Мне казалось, что странного телохранителя дальше порога не пустят, но тут сработала бляха помощника законника. До этого момента мне приходилось попадать в это здание только через внутренний дворик, теперь же был шанс увидеть парадный вход. Сидевший за столом в огромном холле приории надзирающий лишь скользнул взглядом по бляхе и вежливо спросил:
— Чем могу помочь?
Я немного замялся со своей просьбой, осматривая синюю, утянутую черной портупеей форму надзирающего. Обычно они представали передо мной в гражданской одежде или в полной штурмовой броне.
— Мне нужно увидеть моего куратора Максимилиана Никора.
— Минутку, — сказал дежурный надзирающий и взял со стола прямоугольник, похожий на черный слиток с тонким проводом, — это явно был стационарный телефон. Судя по всему, магам-связистам все же не удалось распространить свою монополию на весь город.
— Изина, — приложив прямоугольник к уху, произнес дежурный, — не скажешь, где сейчас Мак? Тут его ждет подопечный. Угу, понятно. Спасибо, дорогая.
Улыбка тронула губы надзирающего. Похоже, он так радушно откликнулся на просьбу о помощи только потому, что хотел лишний раз пообщаться с таинственной Изиной.
— Он сейчас на выезде, но скоро должно начаться собрание у приора, так что можете подождать его здесь. — Дежурный кивком указал мне на ряды стульев вдоль стен холла.
— Благодарю, — сказал я и последовал его совету.
Беспокойная ночь и наполненный заботами день вымотали меня, и тело требовало хоть небольшой передышки, так что меня тут же начало клонить в сон.
— Ром, — вырвал из дремы Мак, который ткнул меня носком сапога по щиколотке. — Тебе что, больше негде спать?
Брутально выглядевший в своем черном одеянии законник взирал на меня сверху вниз.
— Есть разговор, — тут же перешел я к делу.
