Светлана Крушина - Северный пес
— Всего-то, — послышался смешок. — Вы что, следили за ней, князь? Поговорить можно было и в другом месте, например, во дворце. А то, что вы пришли сюда, я расцениваю как наглость и неуважение к девушке.
— Да расценивайте как хотите. Ванда! Отойдем, поговорим?
— Мы уже поговорили обо всем, — неохотно ответила Ванда. — Мне больше нечего тебе сказать.
— Но у меня есть, что сказать! Прошу тебя, Ванда…
Ему послышался тихий вздох, и вслед за этим девушка соскользнула с перил. Но Ричард ухватил ее за руку, остановил.
— Сиди. Я сам поговорю с этим наглецом. Так поговорю, что на всю жизнь запомнит.
— Ах, Ричард, оставь! Подожди меня тут, я сама…
— Ванда! Не смей…
Грэм понял, что эти почти уже семейные разборки будут продолжаться еще долго, и решил подойти сам. Придется говорить при Ричарде, ну что ж… Зато будет свидетель. Он раздвинул ветки, прятавшие его, и уже через несколько секунд оказался в беседке, не утруждая себя поисками входа и просто перемахнув через не слишком высокие перильца. Ванда ахнула от неожиданности и отпрянула, ее кавалер, наоборот, сделал шаг вперед.
— Князь, как это понимать?! — поинтересовался он сквозь зубы.
— Я уже объяснил вам, как. Мне нужно поговорить с Вандой, и я с ней поговорю. С вами или без вас.
— Послушайте, князь, вы здорово рискуете, нарываясь на неприятности. Будь у вас оружие, я вызвал бы вас на поединок, но поскольку вы безоружны, мне придется позвать стражу.
— Интересно, интересно, — заухмылялся Грэм. — Станете орать на весь парк? Хотелось бы послушать!
Забыв о своих же только что сказанных словах, Ричард схватился за меч, — сам-то он был при оружии, видно, как почетному гостю, ему это разрешалось, — и дернулся вперед. Грэм подобрался и чуть пригнулся. Схватки с вооруженным противником он не боялся, тем более — в темноте, где у него было явное преимущество. Но схватки не вышло — между ним и лигийцем встала Ванда.
— С ума сошли?! — гневно крикнула она. — До чего же вы все странные люди, лишь бы вам подраться! Ричард! Ради богов, убери меч. Неужели нападешь на безоружного человека? Грэм! А ты что? Хочешь, чтобы тебя зарубили на месте? Похоже, у вас в головах ни капли мозгов нет. Ну, что вы так смотрите на меня? Грэм, ты хотел поговорить со мной? Так пойдем, поговорим. Ричард, помолчи. Подожди меня здесь. Я вернусь через десять минут — больше наша беседа с князем, я думаю, не займет.
С этими словами она крепко взяла Грэма за руку и потянула за собой. Тот не сопротивлялся.
Они вышли на дорожку, и там Ванда остановилась, развернулась к нему лицом.
— Ну что? — сердито спросила она. — Что ты хотел сказать? Я слушаю!
Да, трудно будет в таком тоне говорить о любви. Грэм целую минуту молча смотрел на нее, размышляя, как ей объяснить, какие слова найти. Выводы получались неутешительные. Звездный свет давал возможность рассмотреть как следует ее лицо, и он понял, что никаких слов она просто не услышит. А если и услышит, то все равно не примет. И все же он решил попытаться.
— Я хотел сказать, — тихо произнес он, — что не оставлю тебя в покое. Я буду тенью следовать за тобой, и днем, и ночью. И так будет, пока ты не согласишься стать моей женой.
Ванда поджала губы и отвернулась. В глаза Грэму она не смотрела.
— Что я должна сделать, чтобы ты исчез из моей жизни? Навсегда?
— Ванда… неужели ничего не осталось?..
— Ничего и не было.
— Неправда! — Грэм сжал кулаки, стиснул зубы. Его била дрожь. Зачем она врет ему? Как она может? — Было.
— Не обманывай себя. Ничего не было, кроме интереса глупой молоденькой девчонки, и уж тем более ничего нет теперь.
— Я заставлю тебя вспомнить, — хрипло сказал он, в ту же секунду оказался рядом с ней и сгреб ее в охапку. Он уже плохо соображал, что делает. Он крепко прижал ее к себе, — так, чтобы она не могла высвободить руки и ударить его, — и поцеловал, грубо и страстно. Ванда замычала и укусила его за губу; он почувствовал во рту вкус крови, но не отстранился. Тогда она рванулась, но Грэм держал крепко и отпускать не собирался. В конце концов она врезала ему по ноге острым кончиком своей туфельки. Попала она как раз по больному месту, Грэм зарычал от боли и разжал руки. Не теряя времени, Ванда отскочила от него подальше и остановилась, тяжело дыша, готовая в любой момент сорваться с места и убежать. Грэм утер кровь с лица и мрачно посмотрел на нее. Ванда раскраснелась, волосы ее растрепались, кудрявые пряди выбились из прически, и выглядела она такой хорошенькой, что он с трудом сдержал стон вожделения. Да, пожалуй, маловато осталось и от его прежних чувств…
— Скотина, — прошипела Ванда с явственной ненавистью. Испуга в ней не было ни капли. — Сволочь пьяная! Руки распускаешь? Стоит мне лишь слово сказать, и ты опять окажешься в подвале в цепях за свою наглость! Хочешь этого? Могу устроить! Пожалеешь тогда, что вообще выбрался из Северной!
Грэм молчал. Теперь уже не имело смысла говорить что-либо. Он сам, идиот этакий, все испортил.
— Убирайся отсюда, — продолжала Ванда уже на полтона ниже. — И если хочешь сохранить свою шкуру, не показывайся на глаза ни мне, ни моему брату, ни моим родителям. Вообще никому! Понял?
Грэм скривил окровавленные губы.
— Ты слишком многого от меня хочешь. Я пришел сюда за тобой. Я шел три года, и не могу уйти просто так.
— Тогда тебя унесут по частям! Голову отдельно, все остальное — отдельно. Хочешь этого?
— Мне, откровенно говоря, все равно, — он сплюнул кровью, которая продолжала хлестать из прокушенной губы. Шелковая рубашка уже вся была закапана ею. — Можно и отдельно.
— Идиот! — в сердцах сказала Ванда. — Ты совсем дурной? Грэм, ну я прошу тебя — уходи. Пойми, ты меня не получишь. Никогда. Если будешь продолжать настаивать, лишишься головы.
— Тебя волнует моя судьба?
— Слушай… ну, хочешь я встану на колени и попрошу тебя уйти? А?
Грэм внимательно посмотрел на нее. Ему показалось, что в ее больших серых глазах блестят слезы. Он перевел дыхание и покачал головой.
— Не надо на колени. Я уйду, раз ты просишь. Но прошу, помни, что я всегда буду ждать тебя. Если ты вдруг переменишь свое решение… Ты знаешь, где найти меня. В моем имении. Иди, Ванда. Возвращайся к своему жениху. Он уже, наверное, начинает волноваться.
— Да… — она вдруг прикоснулась к своим губам, взглянула на пальцы. — Кровь… О боги. Твоя?
— Да, — Грэм снова сплюнул. — Не волнуйся, ты почти не испачкана. Если Ричард… не будет тебя целовать, он ничего не заметит. Прощай, принцесса, — он коротко поклонился, повернулся и пошел по дорожке прочь, обратно к дворцу.
