Марк Энтони - Родственные души
У гнома внезапно возникло чувство, что он понял, где Беседующий развил непроницаемую маску, надеваемую на лицо во времена неприятностей. Ему стало любопытно, как Портиоса — и, к примеру, Тайрезиана — изменят их собственные Кентоммены.
Они подошли к мастерской Флинта; Таниса не было видно. Благодарный Флинт — хотя он никогда и не признал бы это — получивший возможность отдохнуть несколько минут на своей любимой каменной скамье, пригласил Мирала войти. Маг согласился, и вскоре они вдвоем наслаждались подрумяненным соленым квит-па, мешочек с которым гном приобрел на обратном пути. Гном держал в одной руке кружку с элем; маг пил воду.
«И как ты себя чувствуешь, друг мой?»— спросил Мирал. — «Ты узнал что-нибудь о тех, кто устроил эту мерзкую ловушку?»
Флинт в ответ на второй вопрос покачал головой, но ответил на первый, объявив себя здоровым, как гном наполовину моложе. «Танис и Эльд Айлия хорошо ухаживали за мной. Они не давали мне ничего, кроме здоровой еды и питья. Это было ужасно», — угрюмо добавил он.
«А то лекарство, что я оставил, помогает?»— осведомился Мирал. — «Я беспокоился, как ты справишься с тем, чтобы выпивать каждый час по чашке чая».
«Лекарство?»— Гном выглядел сбитым с толку. — «Нет. Айлия влила в меня достаточно холодной воды и молока, чтобы едва не заставить плавать — она утверждала, что это не даст развиться лихорадке от раны — но я не пил лекарств. Если только, конечно, она не вливала его в воду. С нее бы сталось».
«Нет, этот чай следовало принимать теплым», — сказал маг. — «А, ладно. Может быть, я забыл оставить травы. Я позже был так занят, что не вполне уверен, действительно ли делал что-то, или только собирался».
Внезапно Флинт услышал легкие шаги по дорожке перед мастерской. «Должно быть, это Танис», — произнес он.
Но это была молодая эльфийка ростом с Флинта, с волосами цвета пшеницы и глазами, как море. Она ничего больше не сказала, единственно, выпалив, — «Это от Эльд Айлии. Флинту Огненному Горну или Танталасу Полуэльфу», — и сунула Флинту свернутый пергамент.
Ребенок продолжал стоять перед Флинтом, переминаясь с ноги на ногу, пока гном разворачивал бумагу и, прищурившись, вглядывался в послание. «Флинт, Танталас», — вслух прочел он. — «Немедленно приходите. Я все выяснила насчет Зеноса. Айлия».
Он поднял взгляд. «Что, во имя Кринна?..»— Флинт невидяще надолго уставился на эльфийского ребенка, затем, казалось, внезапно сфокусировал взгляд на подростке. «Чего тебе, девочка?»— прорычал он.
«Эльд Айлия сказала, что ты дашь мне игрушку за доставку послания, если я буду бежать всю дорогу». Ребенок все еще тяжело дышал. «Это было трудно. Парад возвращается. Снаружи так многолюдно!» В ее голосе звучала обида.
Флинт жестом указал в сторону сундука. «Вон там. Выбери сама. Девчушка, как выглядела Айлия, когда ты оставила ее?»
Ребенок уже открыл буфет и жадными руками тщательно перебирал его содержимое. До гнома донесся ее ответ: «Взволнованной. Она продолжала повторять: ‘Теперь все понятно. Шрам. “Че”. Последний. Теперь я понимаю’. И практически вытолкала меня за дверь». В детском голосе звучала обида.
Флинт казался сбитым с толку, переводя взгляд с Мирала на затылок копавшегося в игрушках ребенка.
«Шрам. “Че”». — Флинт задумался. — «Последний?»
«Я не знаю ни одного эльфа с Ч-образным шрамом», — произнес маг, отодвигая в сторону мешочек с солеными квит-па. — «Может быть, за исключением Тайрезиана».
Флинт взволнованно сел. «Точно! Руки Тайрезиана в шрамах от многих лет практики с оружием. Должно быть, Айлия нашла, как связать его с убийством лорда Зеноса». Он вскочил со скамейки и направился к двери. «Пойдем, нам нужно спешить», — прокричал он Миралу и добавил для маленькой девочки, — «Бери все, что хочешь!»
Когда он несся по улице, расталкивая оставивших Портиоса в Роще и вновь заполонивших улицы участников церемонии, маг двигался позади него.
Счастливый ребенок, по локти в игрушках, остался в мастерской Флинта.
* * * * *
Айлия нетерпеливо прохаживалась по дому, изредка останавливаясь, чтобы стукнуть маленьким кулачком по ладони другой руки — мужской жест, весьма необычный для эльфийки, но она вся дрожала от волнения.
«Так оно и было!»— прошептала она сама себе. — «Конечно!» Она описывала круги у камина и повернулась к входной двери. Снова подошла к ней и выглянула на улицу. «Где они?»— проворчала она. — «Фиония уже нашла их? Надеюсь, этот ребенок не заблудился…»
Она услышала щелчок со стороны задней двери жилища и закрыла переднюю дверь. «Флинт? Танталас?»— позвала она, с почти кошачьим выражением лица. Она поспешила через прихожую, мимо камина и остановилась в дверном проеме на кухню. «Кто?..»
Фигура обернулась, и Эльд Айлиа замерла. За все века своей жизни она никогда не испытывала большего ужаса. Ее руки взмокли, дыхание перехватило, она вслепую шагнула назад, натолкнувшись на квадратный стол. Три детских портрета и одна из игрушек-неваляшек Флинта упали на пол.
Фигура последовала за ней в прихожую, и она открыла рот, чтобы закричать.
Но не успела издать ни звука. Она в тишине рухнула на пол.
И затем фигура вышла.
* * * * *
Покинув процессию, Танис выбирал самые пустынные улочки, которые только мог найти — что было не трудно, так как большинство жителей Квалиноста следовали за Портиосом и Беседующим в Рощу. Он побродил с полчаса, пока призыв торговца не напомнил ему, что он обещал встретиться с Флинтом в мастерской.
Вскоре он подошел к жилищу и обнаружил только одного обитателя — светлоголового эльфийского ребенка, счастливо игравшего на полу мастерской с несколькими дюжинами деревянных игрушек. Она назвалась Фионией, указала на послание Эльд Айлии, упавшее со скамьи, и заявила, что гном дал ей все эти игрушки.
Танис прочел записку и выбежал за дверь еще до того, как девочка закончила говорить.
Позже он мало, что мог вспомнить о том, как несся от мастерской Флинта до дома Эльд Айлии; расплывчатое пятно из поющих, танцующих и болтающих квалинестийцев. Один раз он заметил стоявшего в одиночку на углу улицы Флинта Огненного Горна, озиравшегося, будто кого-то потерявшего, но когда в толпе появился следующий просвет, гном исчез. Полуэльф поднажал.
Передняя дверь розово-серого жилища акушерки не была закрыта, но это не было необычным. Немногие квалинестийцы запирали двери; в Квалиносте совершалось слишком мало преступлений, чтобы напугать эльфов. Танис постучал, сперва осторожно, затем сильнее, не услышав привычное «Входи, входи, входи». Он крикнул в окно второго этажа, но ответа не последовало.
