Ольга Хараборкина - Слёзы гор
Лар Хос был благодарен Ярогневе настолько, насколько нежить может быть благодарна. Ведьма смогла пробудить в нем источник. Оливер стал магом. Но нежить приемам колдовства не обучали, поэтому он решил попасть в Академию Начал. Но если обычные люди могли принять его за человека, то маги почувствовали бы его неживую природу. Тогда отец предложил выход. Семя Золотого Древа было способно скрыть его мертвую сущность. Вот только измененные мэллорны не желали отдавать бесценный кусочек прошлой жизни. Туман ошибся, когда запечатал в Золотые Деревья души эльфов. Но ненависть была так сильна, а соблазн так велик, что Хозяин болот поспешил. Теперь в его владениях была целая поляна мертвых деревьев, сопротивляющихся его власти.
Оливер опять посмотрел на небо. С деревьями вышло забавно: Ярогнева вновь, сама того не желая, помогла ему. Конечно, он ее вынудил, но волшебница‑то не сильно сопротивлялась. Хос даже по — своему привязался к ней и, называя Зертиш «мамой», он выдавал себя с потрохами. Бросать Ярогневу в болотах Оливер не хотел, но отец настоял, пообещав, что помучает и отпустит. Наверное, отпустит, если она останется жива. Когда же ведьма заявилась к нему с просьбой, охс понял, что не в силах отказать. К тому же волшебница оказалась права: Церковь в Туманных топях была совершенно лишней. Это владения его отца и святошам там не место. На Туманные топи и Приграничье у нежити были совершенно другие планы. Для этого Оливер Хос должен был занять высокое положение в Империи Сарратал. В идеале стать лордом.
Академия Начал была отправной точкой в этом плане. Охс хотел овладеть силой, которая зародилась в нем. Поэтому первое, что он сделал, приехав в Морнэйлд, это посетил знаменитое учебное заведение. Поступить на факультет боевых магов для нежити не составило труда. Он тут же и оплатил все обучение. Тот, кто сидел в приемной комиссии, лишь тихо сказал:
— Вы поторопились, лар Хос.
— Почему?
— Не все доживают до конца обучения, тем более из простых людей.
— Я доживу, — последнее слово Оливер просмаковал. Странно было нежити говорить о жизни.
— Деньги семье в случае вашей гибели не возвращаются, — уже громко произнес маг. — Академия Начал оплатит только ваши похороны на ученическом кладбище.
— Любопытно, — сам себе сказал Хос.
— Ступайте. В Студенческом городке найдете себе жилье, — распорядился маг. Он на своем веку повидал немало таких смелых и глупых. Все они оказались на кладбище.
Оливер нашел хороший дом за приемлемую цену. Вот только хозяин содрал с него плату на год вперед. Ко всему прочему, ему пришлось написать расписку, что в случае смерти вещи студиоза Хоса отойдут владельцу дома. Оливер только с интересом смотрел на людей. Их постоянное желание выгоды поражало его. Именно в такие моменты он стал замечать, что испытывает эмоции. Вечную жажду и голод охс в расчет не брал. Он смирился с ними. Но вот любопытство и удивление его тревожили. Мертвецы не должны ничем интересоваться. Охс все изменения списывал на семя Золотого Древа. Оно специально меняло его эмоциональный фон и восприятие окружающего мира. Порой он мог остановиться перед каким‑нибудь предметом и начать рассматривать его. Раньше Оливер даже не замечал, что небо с бегущими на нем облаками такое завораживающее, а осенняя листва так необычно, даже музыкально, шуршит под ногами. Он, как ребенок, открывал для себя новый мир. Ему даже стал нравиться вкус обычной человеческой пищи. Но нежить оставалась нежитью, не смотря ни на что. Он забывал про чувства, когда к нему приходили Голод и Жажда. Серые кварталы послужили отличной кормушкой охсу. К тому же там можно было раздобыть много полезных сведений.
Так он узнал, что все население в графстве Лоурсон погибло от «Ласковой смерти». Специальные отряды проводили зачистку от ходячих мертвецов и освещали местность, чтобы проклятая зараза не перекинулась на другие земли. Уже весной в графство должен был выступить корпус «Карающего Света», дабы поставить заслон перед Тьмой с Туманных топей. Церковь целенаправленно хотела захватить там власть. Оливер ощущал, что время уходило. Он обещал отцу, что станет лордом Туманных топей и сделает это.
К сожалению, купить титул не получилось. Чиновники лишь посмеялись над ним, сказав, что кровь древнего рода в Оливере никогда не проснётся. Впервые нежить познала, что такое унижение. Другой чиновник посмел добавить, что охс не знает истинной ценности крови. Оливер, лишь сжал челюсти и вышел. Он‑то мог всем им поведать об истинной ценности крови, и об ее применении в быту. На следующую ночь он убил обоих, но легче нежити не стало. Даже голод отошел, уступая место неразрешенной проблеме. Охсу любой ценой требовалось попасть в этот слой общества.
Много времени у него отнимала учеба. Хотя это громко сказано. Учили только представителей древних родов, на остальных обращалось внимания ровно столько, сколько нужно для проверки письменного опроса или сдачи зачета. Простолюдины были предоставлены сами себе. Они были словно мебель. Но экзамены будущие маги сдавали все на равных.
Был и другой вариант отношения мастеров к простолюдинам. Примером служил мастер зелий и ядов Затрус фон Корс. Старик использовал таких студиозов, как подопытных. В этом плане больше не везло женщинам. У целителей было больше всего занятий. Да и слабых мучить гораздо проще. Женщинам в Академии Начал вообще было несладко. Особенно удивил Хоса дележ первогодок между мастерами. Тогда Оливер впервые познал жалость. Щемящее чувство в груди переродилось в другое не менее болезненное, но уже для окружающих. Ярость. Чтобы хоть как‑то усмирить бурю внутри, Оливер решил убить того, кому когда‑то досталась Ярогнева. На это ушло пару недель. На одном из семинаров по зельям фон Корс сам подписал себе смертный приговор словами:
— Бездари! Криворукие болваны! Где все талантливые ученики?! Помню, была у меня одна девочка — Зертиш. Вот, кто яд сварит за пять минут и противоядие за три, — после чего мастер неприятно засмеялся. Ученики же посочувствовали неизвестной Зертиш. Все знали любовь фон Корса травить студиозов и требовать, чтобы сами варили противоядие за определенный промежуток времени. Для того, кто не успевал, всегда находилось место на ученическом кладбище.
Оливер же не только посочувствовал Ярогневе, но и понял, какому мастеру досталась ведьма. Фон Корса не интересовали женские прелести и магическую силу за счет других он не увеличивал. Он использовал женщин, как подопытных. Старику была интересна реакция организма на новые составы. Почти все, кто попал в его цепкие ручонки, погибали страшной смертью.
