Алексей Большаков - Получить статус Бога
— И ты сдался? — Штольц даже привстал с места.
— Не надейся. Я же тренировался всю ночь.
— Отстоял честь землян и экипажа, — засмеялся Штольц. — Но ответственность за демографию на Вуди-Руди теперь с вас не снять, если вы действовали сознательно.
— Трудно сказать, какое сознание определяло то бытие, — радостно парировал Гришка. — Весенние всплески к осени выглядят иррациональными. Вуди-Руди далеко…. алименты не достанут.
— Как благородные герои…. — Штольц погрозил пальцем. — Разобрались с ситуацией, а теперь, давайте к делу. Старт утром, а до него дожить надо. Вокруг корабля тройное кольцо, но и вы не зевайте.
ГЛАВА 4 СТАРТ
Полет космического корабля начинается
задолго до команды «старт».
Из воспоминаний старого космонавтаДжентльменская инфантильность менеджмента компании доставила множество дополнительных хлопот. В то время как хозяева конкурентов выкладывались ради достижения победы в гонке, руководствуясь принципами «ничего святого» и «все средства хороши», нас «сдавали с потрохами». Общее недоумение Сашка Буратино уложил в одну фразу:
— Они, будто не хотят победить.
— Мудрое замечание, — сверкнул от штурманского столика насмешливой улыбкой Гришка Отрепьев. — Наблюдательность нашего механика четко обозначила общий знаменатель суетливой возни вокруг старта.
— Оба правы, — насмешливость и мне не чужда. — Вспомните множество соревнований, в которых принял участие наш великий спортсмен топ-менеджер Зверев, и назовите одно, в котором он был призером.
— Не было такого, — Гришка растерянно огляделся, — ему главное участие.
— Именно. Он не знает торжества победителя, восторга обретения. Ему для счастья хватает процесса погони, точнее, около спортивной тусовки, где он и щеголяет туфлями и спортивным шматьем эксклюзивного шитья.
— Если мужик начинает думать о своей внешности, — брезгливо сморщился Гришка, подворачивая истрепленный временем рукав комбеза, — о полноценном уме говорить уже не приходится.
— Как и о наступательной брутальности, — добавил я, надеясь закончить разговор и отправиться спать.
— В мужиках соревновательность природой заложена, — неожиданно вмешался Сашка. — Как залог развития: кто первый встал, того и тапки. У кого больше оружия, тот и прав.
— Кто сильнее, тому и самка, — съязвил Гришка, но двухметровый силач Сашка не обиделся, а рассмеялся вместе со всеми.
— Есть самки, а есть женщины, — механик взгрустнул лицом. — Наваждения, иной раз, как шипами по душе, и мучения потом вполне реальные. Вспоминаю амазонку с внимательными глазами и жду с ней встречи.
— А не встретишь? — потянулся к Сашке вечно романтически настроенный стажер.
— Может и к лучшему. Неудачи зачастую лучше запоминаются, и потом внукам с теплой улыбкой: «А вот был случай».
— Плохой пример. Пытаюсь представить рыбака, который радуется, что рыба сорвалась…. — я шутливо погрозил механику пальцем. — Остановку на Вуди-Руди обещаю, и только попробуй повторить «неудачу». Принимается только победа, в любви и в гонке, всегда и везде. Колька, как?
— Командир, — Колька-стажер мгновенно закраснел от возбуждения. — Командир, будь спокоен, зубами буду грызть.
— Что и требовалось доказать. Живому телу нужно движение, а неподвижное, хотя и думающее, ближе к трупу. Вахта по графику, остальным отбой.
Наш дом — корабль, оборудованный всем необходимым. Перед сном загадал мозгу задачку о намеке Штольца. Мой мозг — отличная машина: пока отдыхает тело, анализирует полученную днем информацию и решает поставленные задачи. Засыпая, представил циферблат часов и установил стрелки на время пробуждения. Метод сработал безотказно, и я отправился в душ смывать остатки сна и легкой эйфории от предстоящего старта. Мысленный поиск шпиона в корабле результата не дал, только предположение, что врагом может быть программа в главном компьютере.
В центральном посту мельком оглядел экипаж и прервал доклад второго пилота Кольки на словах «во время моего дежурства…»
— Спасибо, садись, — я неплохой физиономист, и окончание «никаких происшествий не случилось», давно прочитал по лицам.
Ткнул кнопку включения скайпа и увидел на экране Штольца, возмущенно размахивающего очками в левой руке и негодующе рубящего воздух правой ладонью:
— Поздравляю, Серега, твой маршрут продали: обнаружены следы многократного копирования.
Лицо Штольца выглядит более обычного худым и вытянутым, — провел бессонную ночь, оберегая корабль. Штольц — наш непосредственный куратор, помнить и заботиться о безопасности транспорта и всей экспедиции его прямая обязанность.
— Пока корабль в твоей юрисдикции, экипаж может чувствовать себя спокойно, — искренне, без желания польстить, ответил я. — Это не последняя плохая новость?
— Мы отследили многочисленные скрытые перемещения в радиусе девяноста километров вокруг взлетной площадки, — Штольц надел и снова снял очки, похлопал припухшими веками. — Отправили группы перехвата, но стопроцентной безопасности на взлете не гарантирую. Давай, по-договоренности. — Он сжал в кулак перед грудью пальцы левой руки.
Смешно и грустно. По совершенно секретному каналу не можем говорить открытым текстом: добрая половина сотрудников компании, не скрываясь, гордится жалованьем от конкурентов, вторая половина истекает черной завистью и мечтает наладить каналы дополнительного заработка, и только топ-менеджер Зверев, благородный и бескорыстный, лощенный и напыщенный джентльмен выбалтывает наработки и задумки мимоходом, за партией тенниса или бриджа.
— Узнав о коварстве китайских «товалисей», пытался швырнуть перчатку в узкоглазую мордашку братки Лю-сяня, — грустно поведал Штольц. — Желтолицый ходя (друг — кит.), посиживая напротив Зверева, руководил погрузкой в наш корабль адской машинки. Там его и повязали.
Для соблюдения видимости честного соревнования требовалось дать кораблям возможность одновременно взлететь. Потом соперники забудут правила и заповеди и не будут щадить в движении к цели ни себя ни конкурентов, но хитроумные китайцы и здесь попытались схимичить, подсунув нам «Троянского коня».
Впрочем, и остальные соперники не лучше. За благостно-постными личинами бюргеров с «Бера Бира» и эсквайров с «Клондайка», за демагогической болтовней о свободе и демократии, которые они, якобы, разносят по вселенной, скрывают истории и несимпатичные похождения кровавого свойства.
И мы не ангелы. Коммерческие интересы хозяев компании и естественное желание уцелеть диктуют жесткость поведения, но мы никогда не отселяли аборигенов в бескормные, безводные места, обрекая на голодную смерть; не вырезали целые племена, как угольно-черные «Мамба Яны»; не обращали местное население в рабов, — обычная практика наших благочестивых богобоязненных коллег.
