Сюзанна Виннэкер - Отступница
Пока Фил и Девон брали напитки, Таннер позаботился о стульях. Он поднял руку, и черные складные стулья, прислоненные к стене у автомата, тотчас же поплыли к нам. Парни смотрели на шоу Таннера с явным восхищением. Я закатила глаза, но Таннер только подмигнул мне и осторожно опустил стулья на пол, рядом с нашим столом. Девон сел напротив меня, и взгляд Алека начал метаться между мной и Девоном. Алеку очень не нравился Девон, хоть они и сказали друг другу не больше двух предложений с момента присоединения Девона к ОЭС. Как бы неправдоподобно это ни звучало, но я подозревала, что Алек может завидовать ему.
Я взяла руку Алека под столом и сжала. Он чуть улыбнулся, и намек на щетину стал заметен на его подбородке. Я хотела прижаться к нему щекой. Мне очень нравилось ощущение колючести. Его улыбка стала еще шире, будто он услышал, о чем я подумала.
— Так ты токсичный парень, не так ли? — спросил Таннер, сдавая карты Филу.
Только Таннер мог сказать что-то подобное, чтоб оно не прозвучало грубо. Яркий румянец распространился по бледному лицу Фила. Было очевидно, что он не привык к вниманию или общению с друзьями.
Он снял с пальцев черные перчатки, которые носил все время. Крошечные железы находились на том месте, где ладонь соединяется с запястьем. Они выглядели, как наши слезные, только немного больше. Может из-за нервов, но они уже были покрыты ядом.
— Так если я коснусь их, то усну? — спросила Холли, почти касаясь железы.
Таннер рядом с ней напрягся.
— Холли, — предупредила я.
— Скорее всего, упадешь в обморок, — быстро сказал Фил. Опустив глаза, он продолжил. — Или впадешь в кому.
Дрожащими пальцами он надел перчатки обратно.
— Ну, я уверен, Девон может спасти день, — сказал Алек, натянуто улыбаясь.
Девон пожал плечами.
— Наверное, могу.
Наши взгляды встретились, и меня охватили воспоминания. Думал ли он о том, как спас мою жизнь в Ливингстоне?
— Давайте играть дальше, — сказала я с наигранной жизнерадостностью.
Было далеко за полночь, когда мы закончили играть и, наконец, разошлись по своим комнатам. Точнее, я вернулась в свою комнату только для того, чтобы переодеться в пижамные шорты и майку, после чего поспешила обратно в комнату Алека. Мои щеки все еще горели — Холли слишком многозначительно пошевелила бровями, когда я уходила.
Я застала Алека уже сидящим на кровати, натягивающим футболку через голову. Я коснулась длинного шрама на правом плече, скрытого татуировкой дракона, останавливая его движение.
— Когда ты упомянул об Ином, способном изменять и удалять воспоминания, я подумала обо всех вещах в моей жизни, которые хотела бы забыть. И подумала, что, возможно, попросила бы его, ну ты знаешь, стереть некоторые части моей жизни, — я провела по шраму и встретилась взглядом с Алеком. — А ты?
Алек взял мою руку и поцеловал ладонь, его теплые губы на моей коже. Взгляд серых глаз стал серьезным. Сидя на кровати, он был почти одного роста со мной.
— Нет, — тихо ответил он. — Я не стал бы. Прошлое сделало меня тем, кто я есть.
Это было так похоже на Алека.
— Но вспоминать больно. Знать, что наши родители не любили нас из-за того, кем мы являемся. Их не волновало, что с нами случится, они были рады избавиться от нас.
Алек потянул меня вниз, к себе на колени. Я оседлала его, обняв за плечи.
— Это действительно больно, и этого не изменишь. Но воспоминания об этом не сделают меня похожим на них. Своими действиями они заставили меня хотеть быть лучше.
Я прижалась к его лбу и закрыла глаза.
— Возможно. Но иногда я чувствую себя собакой, которая гоняется за своим же хвостом. Будто я ищу что-то, чего не могу получить, но не понимаю этого, — пробормотала я.
Алек покачал головой, не соглашаясь.
— Когда-нибудь у тебя будет собственная семья.
— Да, — согласилась я, но знала, что это не то же самое, что иметь любящих родителей, братьев и сестер. — Ты иногда думаешь, чем они сейчас занимаются?
— Нет, потому что знаю, они обо мне тоже не думают.
— Так ты никогда не думал связаться с ними? Может, они скучают по тебе…
Он не сразу ответил, и на мгновение я подумала, что не нужно было поднимать эту тему.
— Нет. Я не смогу забыть все, что они сделали, и я не хочу забывать. Они мне не нужны. У меня есть ОЭС и ты.
Это было то, в чем я всегда пыталась убедить себя, но иногда мне казалось, я себя обманывала.
Я не сдержала зевок.
— Время спать, — сказал Алек.
Он упал на кровать, потянув меня за собой. Я растянулась на нем сверху и позволила сну прогнать все мрачные мысли.
ГЛАВА 4
Я знала, что мне придется лично поговорить с Кейт, это был лишь вопрос времени. Но когда на следующий день она постучалась в мою дверь, я застыла, вцепившись пальцами в дверную раму. Она была всего на несколько дюймов выше меня, но ей каким-то образом удавалось заставить меня чувствовать себя малявкой. Как обычно, Кейт выглядела идеально: светлые волосы, собранные в конский хвост, черные брюки и выглаженная белая блуза. На мне же были надеты серые спортивные штаны и помятая футболка.
— О, привет, — глупо сказала я.
Холли наматывала круги в бассейне, и я вдруг пожалела, что не пошла с ней, тогда бы мне удалось избежать этого противостояния.
Кейт тщательно контролировала выражение лица, ее медно-янтарные глаза ничего не выражали. Если она хотела меня задушить, то проделала хорошую работу, чтобы скрыть это.
— Нам нужно поговорить, — она осмотрела пустую комнату поверх моего плеча. — Ты впустишь меня?
Я решительно склонялась к «нет», но это было ребячеством, и я хотела покончить с этим. Я отступила назад и открыла дверь шире, позволяя ей войти.
Зайдя внутрь, Кейт молча застыла посреди комнаты. Ее взгляд задержался на постерах «Чужого» и Фредди Крюгера, висящие над моей кроватью. Она самодовольно кивнула.
— Так вот откуда у Алека такой дурной вкус.
Я сдержала острое замечание. Она хотела разозлить меня, но я не доставлю ей такого удовольствия. Я держалась поближе к двери, на случай моего возможного стремительного побега.
— Кейт, мне жаль, как все произошло. Я…
— Нет, не жаль, — прервала меня Кейт. — И не притворяйся, что это так. Ты изнывала по Алеку годами, и теперь, наконец, получила, что хотела.
— Да, это правда. Но это не значит, что я не сожалею о том, что ты потеряла.
— Нет, — она решительно покачала головой, но ни одна прядь не выбилась из ее хвоста. Мои кудри были бы повсюду. — Не смей жалеть меня. Я большая девочка и не собираюсь рыдать в подушку из-за того, что Алек бросил меня. В море много другой рыбы. Рыбы покрупнее.
