Софья Ролдугина - Белая тетрадь
Темнота.
Глава 3
— Что вы, что вы, милейший сэр… Позвольте, я, кажется, не имею чести знать ваше имя…
— Нет, вы знаете его, а я знаю ваше.
Дж. Р. Р. Толкиен.Я очнулась оттого, что какая-то штука давила мне на плечо.
— Что за дурак так сильно затянул ремень безопасности? — сонно пробормотала я и окончательно проснулась.
За окном с пугающей скоростью мелькали деревья, подступившие к дороге почти вплотную. Небо уже темнело и наливалось звездами. Мне не хотелось смотреть влево, я и так знала, кто сидит за рулем.
Итак, меня похитили. Причем из-под носа у мамы, брата и девочек. Феникс попыталась отстоять, но не преуспела. Печально. И теперь меня увозит садист-вампир в неизвестном направлении и с туманной целью. Хотя, впрочем, цель-то ясна, но мне от этого не легче.
Прелестная ситуация.
— Проснулась? — нет, у него явно талант озвучивать очевидные вещи.
— Тебе это с рук не сойдет.
— Я догадываюсь.
— Мама весь Совет поднимет на ноги.
— Не сомневаюсь, — его это забавляет!
— Лучше бы вам меня отпустить, пока не поздно, — угрожающе (надеюсь) прошипела я.
Вампир усмехнулся.
— Боюсь, уже поздно.
Горло перехватило. Сердце забилось с перебоями, предвещая скорую истерику. Или даже качественный нервный срыв.
— Пожалуйста… — вырвалось у меня против воли. По щеке пробежала первая горячая дорожка.
Вампир тяжело вздохнул.
— Нет, так дело не пойдет. Давай попробуем по-другому. — Он задумался. — Ты есть хочешь?
Я как-то сразу вспомнила, что со вчерашнего дня у меня во рту ни крошки не было. И, если я не успокоюсь, еще долго не будет.
— Хочу.
— Я тоже, — хмыкнул вампир. — Как насчет бутербродов?
— А где их взять? Или ты заметил на обочине бутербродное дерево? — от нервов во мне всегда просыпается какая-то жуткая разновидность чувства юмора. Очень хотелось закричать, разбить что-нибудь тяжелое или просто расплакаться, но — нельзя. Надо взять себя в руки и перестать срываться по пустякам.
Здесь мне никто не поможет.
— Нет. Но на заднем сиденье лежит сумка… Знаешь, достань-ка и мне один.
— Тебе? Бутерброд? Я считала вампиров более кровожадными… — начала я и осеклась, испугавшись, что вопрос прозвучит как предложение.
Тихий смешок.
— Было бы неплохо разнообразить мой рацион гемоглобиносодержащим коктейлем, но я пока не буду. По крайней мере, до третьей попытки. Ах ты, черт!
После этого нелогичного высказывания я невольно прекратила игнорировать своего похитителя и искоса глянула на водительское место. Одну руку вампир высунул в окно, сосредоточенно поправляя зеркало. Волосы трепетали в потоке воздуха, как ореол тьмы.
— Оно опять перекосилось. На все кочки реагирует, зараза, — пояснил вампир. — А, ладно, это бесполезно.
Я машинально протянула руку. Энергия послушно заструилась вдоль невидимых нитей, узор напрягся, зазвенел и…изменился. С тихим щелчком зеркало встало на место.
— О, спасибо! — обрадовался вампир. — А где бутерброды? Я ведь могу и передумать… — он хитро сощурился. Я поспешно перегнулась через сиденье и нашарила сумку.
— Тебе с чем?
— Да любой.
Любой? Хм… Не то чтобы я была вредной, но… Словом, на протянутую ладонь шлепнулся тонюсенький кусочек хлеба с двумя ломтиками помидора. Я же с абсолютно невинным видом впилась зубами в солидный сандвич с ветчиной.
Сделал пакость — на сердце радость.
Я медленно жевала бутерброд, оттягивая разборку. Было страшно. «Ну нет, это не может продолжаться вечно». Я решительно отряхнула крошки с рук:
— Почему ты меня похитил?
— Это не похищение. Ты меня сопровождаешь, — невозмутимо поправил он.
«Ага, только меня забыли предупредить об этом», — мрачно подумала я, но вслух спросила:
— Куда мы едем?
— В резиденцию Королев.
Я растерялась.
— Но…зачем?
— Затем, что назревает…конфликт. И это мягко говоря, — вздохнул вампир. — Кто-то убил в Зеленом одного из наших, мальчишку. Очень качественно. Сначала обездвижили заклинанием, потом отрезали голову. Все признаки указывают на то, что это сделала ведьма. Причем конкретная — твоя мать.
Я задохнулась от гнева.
— Ты что, с ума сошел? Только не она!
— То же самое мне сказал Ирвин, глава здешней общины, — кивнул вампир. — И с такой же интонацией, — он неожиданно усмехнулся. — Я даже не знаю, что его больше возмутило — убийство или такая наглая подстава. «Леди Элен вспыльчива и вполне может прикончить оскорбившего ее наглеца. Но не ребенка же!» — вот что он сказал. А через пару дней прикончили двух ведьмочек. Ясное дело, на шее — дырки, сила выкачана подчистую. И знаешь, что самое интересное? Оба трупа несут на себе ментальные отпечатки погибшего вампира. Кто-то пытается стравить наши расы,[3] малыш. Как будто им одной войны было мало! — он в раздражении стукнул кулаком по дверце. Пластик хрупнул, стальная пластина со скрипом прогнулась. Хм. Темперамент, однако…
— Я тебе не верю.
— И не надо, — усмехнулся он. — Главное, чтобы поверили Королевы.
— У тебя есть доказательства?
— Да. Кстати, ты тоже свидетель. Помнишь, как Смотрители перебили вам телепортацию? Я пытался им помешать, но увы… — он прикрыл на мгновение веки. — …ничего не вышло. В итоге я не смог предотвратить инициацию и едва успел зацепить портал.
— А-а, так на поляне ты… — начала я, но тут до меня дошло. — Хочешь сказать, за всем стоит инквизиция?
— Похоже на то, — он поморщился. — Причем в союзе с оборотнями и прочим отребьем. Значит, и нам надо заключить альянс.
— И?..
— И ведьмы нам вполне подходят.
— Ты спятил? Да Совет Королев…
— Совет Королев меня внимательно выслушает. Потому что война с инквизицией будет еще более жестокой, чем с нами. Мы хотели отомстить. Смотрители хотят уничтожить.
— Да что ты можешь знать о той войне! — разумных аргументов у меня не осталось.
Синие глаза странно сверкнули.
— Я там был.
Ой-ой-ой… Если он помнит Вторую Войну, то… Тридцать пять веков, как минимум. И крылья. Интересно, где он их прячет? Что-то я опять не о том думаю… Мой взгляд против воли остановился на похитителе. А ведь с виду ему не больше двадцати. Непростительно юный — люди бы сказали, мальчишка. Да, высокий. Но при этом изящный до хрупкости. Беспорядочно разметавшиеся по плечам пряди достигают лопаток, неровная челка, падающая на глаза, скрывает отличительный признак чистокровного вампира — кошачьи зрачки-щелочки. Вечное насмешливо-холодное выражение на аристократически бледном лице — как будто подросток, отчаянно стремящийся показать свою независимость от всего и ото всех.
