Пётр Колпахчьян - Хроники Найрэт: Сотворенные Богами
Когда профессор вместе с девочкой подошли к дому Джонатана, он был уже у себя. Постучавшись в дверь, профессор отправил девочку обратно к ученикам, а сам остался стоять на улице. Спустя несколько ударов сердца, дверь открылась и на пороге появилась женщина лет сорока в домашнем платье серого, видимо еще недавно белого цвета с коричневыми цветами.
— Я могу вам чем-то помочь? — Спросила она.
— Да, добрый день миссис… э. Кин? — Поздоровался волшебник.
— Что он еще натворил? — Уставшим голосом спросила женщина.
— Миссис Кин не волнуйтесь все нормально… — Начал было объяснять волшебник, но она его перебила.
— Фини.
— Что простите? — Не понял волшебник.
— Мисс Фини. — Пояснила она.
— Но как же…
— Вы про мужа или про ребенка? — спросила она.
— Про ребенка, — Ответил волшебник.
— Кин это у моего сорванца фамилия, у него на медальоне она написана.
— На каком медальоне простите? — Удивился профессор.
— На серебреном таком, круглом медальоне. — Объяснила она. — А что это важно?
— Да. — Протянул волшебник. — Даже очень. Так вот, — опомнился он, — я бы хотел попросить у вас разрешения пообщаться с вашим сыном и забрать его в гильдию.
— В смысле? — Не поняла женщина. — В какую гильдию?
— В гильдию магов, конечно же. — Пояснил тот. — Или вы не знаете, что у вашего сына дар?
— Нет. — Еле слышно ответила она. — Джонатан! Что ты опять натворил!?
Выйдя из своей комнаты, тот уже собирался начать ругаться с мамой, но осекся, увидев в дверях волшебника.
— Здравствуй Джонатан. — Поздоровался профессор. — Мы можем поговорить? Или ты опять улетишь.
— Что сделает? — Удивилась мама.
— Вы не ослышались мисс Фини. — Ответил волшебник. — Улетит, да ваш сын умеет летать, по-видимому, очень даже не плохо. Я могу войти?
В доме Джонатана волшебник провел добрую треть дня. Не смотря на весь свой тяжелый характер, Джонатану очень нравилась перспектива начать обучение в гильдии магов. Но теперь его еще волновало, как отреагирует мама, когда волшебник покинет их дом…
— Прости. — Прервал он Джонатана, который рассказывал о том, когда и как он обнаружил в себе такие удивительные способности. Взмахнув посохом, перед профессором появился волшебник двадцати лет в синей мантии с золотой вертикальной заплаткой, в центре, начинающейся от груди и кончающейся у самых ног.
— Отправляйся на поляну, скажи всем, что занятий сегодня больше не будет.
— Все ученики уже в гильдии профессор Стародум. — Ответил молодой волшебник.
— Ну, вот и хорошо. Сейчас возьмешь этого молодого человека, и отведешь его к Карлу, пусть выберет себе посох, после отведешь его в гильдию. — И не успел молодой волшебник ничего ответить, как в столбе черного дыма появился еще один волшебник, на этот раз девушка, в красной мантии с точно такой же золотой вставкой по центру.
— Профессор. — Начала она растерянно. — У меня плохие новости.
— В чем дело?
— Графа Тар… убили, профессор.
— Как? — Опешил волшебник. — Когда?
— Сегодня ночью, в особняке. — Ответила она. — Но это еще не все.
— Что еще? — профессор был в растерянности.
— В деревне жил мальчик, по нашим данным с медальоном, и мы пока не можем определить его местонахождения…
* * *Утро выдалось прохладным и чтоб не замерзнуть, Томас посильнее закутался в накидку графа. Он не хотел и не открывал глаза. Томас боялся, что лежит где-то в темнице, где нет солнечного света и постоянная сырость. Смущало только, что солнечный свет в достаточной мере бил в глаза, от чего ему приходилась жмуриться даже с закрытыми глазами. И все же сделав над собой усилие, он открыл их и к своему удивлению заметил, что лежит на траве, неподалеку от деревни. По крайней мере, от того места, где еще вчера была его деревня.
Надежда на то, что кто-то выжил, была, но она была настолько призрачной, что как только Томас подошел ближе, испарилась, не оставив и следа. Сделав несколько кругов по сгоревшим постройкам, Томас остановился на том месте, где находился особняк графа. Его взгляд упал на очень знакомый камень, подойдя, ближе он, поднял с травы каменную голову горгульи, которую звали Лонгли. Глаза предательски защипали. За то время, что солнцу требуется пройти четверть своего дневного пути, Том просидел на своем сгоревшем доме, подняв голову к небу и стараясь остановить слезы. Томас всегда закрывал глаза и опрокидывал голову, когда что-то шло не так, не так как он планировал, как ему хотелось. Сейчас единственное что он хотел, это попытаться понять и принять мысль, что его родных, друзей, графа, горгулий и всех, кого он когда-то знал, больше нет, что он остался один…
Откуда взялись силы двигаться он не знал. Да и, наверное, никто бы не дал объяснений. Просто в один миг, пустота, что заполняла его исчезла, словно рассосалась и он, закутавшись в плащ графа, просто пошел.
К тому моменту как день перевалил за середину, он уже достаточно отдалился от того места, которое еще так недавно можно было назвать родным домом. Место куда он собрался, находилось в городе Тар, но примут ли его там, Томас не знал. Он шел и ни о чем ни думал, в его голове не было ни одной мысли, пустота вернулась, непонятная пугающая пустота, будто от него отрезали, забрали какой-то важный для жизни кусочек. Но в этот раз пустота не заставляла его остановиться и плакать, не пыталась вернуть его к обломкам дома. Наоборот она подстегивала его идти еще быстрее. К вечеру того же дня, ноги Тома привели его в тихую деревушку все тех же Таровских земель. Хотя тихой, по-видимому, она была потому, что уже стемнело и все разошлись по своим домам, где тускло и уютно, горели свечи. Эта деревня была больше чем та, в которой он жил, домов было на целые две улицы, хотя сами дома выглядели хуже. Обойдя всю деревню вдоль и поперек, Тому ничего не оставалось, как лечь на сено в одном из открытых сараев и уснуть.
* * *— Адам выходи играть!!! — кричал мальчик, стоя у каменного трехэтажного дома черного цвета, больше похожим на огромный кол. — Адам ну же!!!
— Иду! — послышался голос из окна второго этажа.
Адам вышел из своего колообразного дома и оглянулся по сторонам. Деревня, нет, скорее всего, город, а точнее постройка за городскими стенами. Его дом находился у самой стены города Нот'Ораш, истинного города темных эльфов или как их еще называли дроу. Сейчас, в данное время этот город принадлежал людям, которые в свою очередь отвоевали его у тех самых дроу в Войну Теней. Но об этом позже.
Адам был скромным не очень уверенным в себе мальчиком. Узкий разрез глаз, худощавое телосложение, небольшого роста, а на шее висел серебряный медальон. Мама Адама была обычной домохозяйкой ничем не отличающейся от других женщин, в отличие от отца. Отец Адама Сайка был один из сильнейших колдунов мира Найрэт. Не путать с волшебниками. Он занимался алхимией, врачевательством, имел не малые познания в сфере огня и льда, в совершенстве изучил магию ловушек, так же ходили слухи, что он частенько балуется демонологией и некромантией, но это были лишь слухи. Хотя кто знает, как было на самом деле. Колдуны пользуются в мире Найрэт дурной славой, слишком много бед они натворили в Войну Теней, не говоря уже об их роли в Войне Хранителей. Но колдуна Корхана отца Адама, никто не трогал, во-первых, потому что, если бы, ни он, многие войны погибли бы в стычках с непонятно, откуда появившимися войнами дроу. Разбирательство военного совета идет до сих пор, так как дроу никто не видел со времен их поражения в Войне, а тут сразу несколько групп бойцов темных эльфов вышли из леса Чуэн близ города Нот'Ораш. Ну а во-вторых, просто боялись, после того как один нищий пустил слух, что в подчинении колдуна Корхана находится целая армия нежити и красных демонов подземного мира. Третья Гильдия магов догадывалась, что все это слухи, но проверять, никто не решался.
