Ксения Баштовая - Сумасшедшее путешествие
Одна половина толпы закричала, радуясь «справедливейшему» правосудию, а другая – глухо застонала, жалея неизвестную мне преступницу.
О, нет! Что–что, а казнь я смотреть не хочу. Я с детства боюсь крови! Когда дома у меня из пальца брали кровь на анализы, я теряла сознание. Ну уж нет, здесь я не останусь.
Стражники вывели на помост зареванную девочку лет семи–восьми.
Неужели, она и есть эта ужаснейшая преступница?! Да она же еще ребенок! Нужно же что–то делать!
Я повернулась к Франсуа, чтобы сообщить ему свои мысли и не обнаружила его рядом с собой. Поискав его взглядом, я увидела, что он пробирается к месту казни с обнаженным мечом в руке. Идиот.
А Франсуа тем временем взобрался на помост, разогнал трех стражников, развязал руки девчонке и отпустил ее в ту часть толпы, которая горевала по поводу ее ареста. Тем временем откуда–то слева повылезали еще штук двадцать стражников, и между ними и Франсуа завязалась драка.
Я не знала, что мне делать: то ли бежать за Луисом (только где я его сейчас найду), то ли попытаться помочь Франсуа (да я ж даже фехтовать не умею, я меч в руках держала два раза в жизни).
Внезапно, пока я стояла раздираемая этими чувствами, рядом со мною как из ниоткуда возник Луис:
– Что происходит?! Где Франсуа?!
Я молча кивнула на помост.
– О, черт! – выпалил вампир и рванул туда.
Я молча пошла за ним.
Некоторое время я, как и Луис с Франсуа, помахала мечом (каким – то чудом не попадая по себе, любимой, этой тяжеленной железякой), но силы были слишком не равны: около ста воинов на троих – это явный перебор (пусть даже среди нас был вампир).
В общем, нас повязали, и наш знакомый старичок – боровичок начал вновь распинаться перед публикой:
– Дорогие сограждане! – толпа уважительно внимала его речи. – Только что вы видели, как коварные и злобные приспешники преступницы помогли ей бежать, но, благодаря самоотверженной работе наших воинов, мы смогли задержать их!
Кто–то тихо захихикал. Я попыталась найти взглядом этого храбреца, но, увы…
– Молчать!!! – взвизгнул массовик–затейник. – Когда я сказал «их», я подразумевал «разбойников» и «бандитов», а не нашу самоотверженную гвардию.
Хихиканье стихло. Я посмотрела на Франсуа и Луиса. Вроде бы, ни у того, ни у другого особенных ранений не было. Разве что у Франсуа под глазом начинал багроветь огромный фингал, а у Луиса из рассеченной брови стекала тонкой струйкой голубая кровь.
Старикашка откашлялся и продолжил:
– Так как настоящую преступницу мы упустили, то казнены будут ее приспешники!!!
Опаньки!
– Но, так как их преступление очень и очень велико, то они не умрут быстрой смертью, прибитые к нашим Древам Правосудия, – похоже, он говорит о том кактусе, к которому присобачили Ланса, – а погибнут медленно, привязанные к ним же и съеденные вампирами, приходящими к Дереву каждую ночь!!!
Как же я влипла…
* * *
Под почетным конвоем нас доставили к засохшим деревьям перед городом. Когда вампира начали привязывать к дереву, какой–то не в меру усердный вояка заметил н е м н о г о н е о б ы ч н ы й цвет его крови. Он подошел к массовику–затейнику и начал что–то нашептывать. Управитель города побледнел и подбежал к привязанному к Древу Правосудия вампиру, держа в руках Ну Просто Огромный Кинжал:
– Почему у тебя синяя кровь?
– Всегда такая была, – улыбнулся вампир.
Господи, да что же он не освободится, и не покажет им всем, где раки зимуют?!
О, я поняла! Он подождет, пока все уйдут, а затем развяжется сам и развяжет нас с Франсуа.
– Ой, мамочки, мамочки, мамочки! – забегал управитель. – А вдруг наши вампирчики съедят его и отравятся?! Они же потом камня на камне от города не оставят!!!
И тут кто–то умный посоветовал:
– Господин управитель, а давайте перережем ему вены? Тогда он к приходу вампиров уже истечет кровью.
Мне это нравилось все меньше и меньше.
Управитель, обрадованный дельным советом, провел кинжалом чуть ниже веревок, туго охвативших запястья вампира. Тот не издал не звука. Я отвернулась. Господи, ну неужели Луис так и будет стоять!
Полюбовавшись на ручейки синей крови, стекавшие по рукам и прятавшиеся в кружевных манжетах черной рубашки, управитель и его спутники уехали. Кто–то, обернувшись, хихикнул:
– Умрите с честью
– А я не хочу умирать с честью, – рявкнул Франсуа им во след. – Я хочу с честью жить! Хотя мертвый лев лучше живой собаки, – добавил он уже тихо
Тут я уже не выдержала:
– Луис, хватит стоять, как пень! Освобождайся и пошли отсюда скорее
Вампир повернул ко мне голову (он стоял в центре нашей небольшой группки), и тихо сказал:
– Эжени, я не могу…
Мне стало не по себе:
– Как не можешь?! Я же сама видела, как ты превращаешься в такой дымок и выскальзываешь из любых железяк и веревок. В самом крайнем случае, стань летучей мышью.
– Я не могу, – терпеливо повторил вампир. – Скорее всего, в эти веревки подмешано истинное серебро. В отличие от обычного, широко употребляемого, металла, оно очень редкое и обладает способностью полностью блокировать все проявления природной магии… Поэтому я не могу ни в кого превратиться, – он виновато улыбнулся. – Извини, что я так подставил тебя…
– Это я во всем виновата, а не ты, Луис…
Вампир еще раз виновато улыбнулся и, закрыв глаза, подставил лицо свету утреннего солнца.
Так, надо что–то делать, иначе Луис истечет кровью, а мною и Франсуа закусят вампиры. Я подергалась. Безрезультатно. Привязали на совесть.
И тут меня озарило. Хуже от этого не будет, а помочь может. Пусть вероятность освобождения мала, примерно один к миллиону, но попробовать стоит.
Я набрала побольше воздуха в легкие и завопила:
– ЛАНС!!!!!
Безрезультатно.
Попробуем еще раз.
– ЛАНС!!!!
Опять никто не появился.
Ничего. Сейчас только часов десять. До заката у меня еще куча времени.
– ЛАНС!!!!!
Вот, козел! А говорил: «Появлюсь по первому зову».
Когда я заорала, то ли в двадцатый, то ли в тридцатый раз, не выдержал уже вампир. Он повернул ко мне голову и тихо попросил:
– Не ори так, а?
– Я пытаюсь спасти нас!
– Пытайтесь потише, – сердито буркнул Франсуа.
Я опасливо покосилась на Луиса. Я пытаюсь вызвать оборотня уже около двух часов. Сколько он еще продержится с перерезанными венами: полчаса? час?
Я продолжила с утроенной силой:
– ЛАНС!!!!!!!!
Когда солнце выползло в зенит, а у меня уже пересохло в горле, я поняла, что это все бесполезно. Бесполезно кричать, срывая голос, бесполезно ждать появления волка, бесполезно…. Я закрыла глаза и начала морально готовиться к тому, что через пару часов я стану закуской для какого–нибудь оголодавшего вампира, не признавшего в Луисе голубую родственную кровь.
