Всеволод Болдырев - Болдырев Всеволод
Внезапно мне почему-то вспомнился стишок из мультфильма про Оловянного Солдатика. Там как раз говорилось о пустоте, и о том, что в ней непременно заведется какая-то чертовщина.
— Тьфу! — я остановился и глубоко вздохнул. — Ну что за пакость порой в голову лезет? Отсюда до кордона части минут двадцать езды, откуда здесь нечисть возьмется?
Полный решимости опровергнуть стишок и посрамить собственные страхи, я спустился с лестницы и твердым шагом направился к цели, в коридор. Как оказалось, мои опасения и вправду были напрасными. Свет исходил от лампочки аварийного освещения, что медленно вращалась под потолком. Оставался только непонятный скрип.
Что-то неуловимо проскочило мимо, немного задев мою левую ногу. Нелепо взмахнув руками, я прижался к стене и, выставив перед собой нож, принялся водить фонарем по полу. Но в коридорчике никого не было.
— Что тут творится? — зло прошептал я в пустоту. Лицо горело, липкий пот мерзко стекал по спине.
Легкий шорох вновь заставил меня вздрогнуть. На этот раз лучик света успел зацепить приземистую, размытую фигурку.
— Вот тварь! — с детства не переносил крыс, а в тот миг ненависть к ним увеличилась стократно. — Мерзкая, отвратительная, гнусная тварь.
Я сделал несколько осторожных шагов вперед и остановился. Слева от меня зиял дверной проем. В небольшой комнатке, чем-то смахивающей на зоомагазин, я насчитал порядка восьми маленьких клеток и один большой вольер, накрытый плотной прорезиненной тканью болотного цвета. На многочисленных полках под слоем пыли покоились пустые колбы, какие-то пробирки и железные коробочки. В дальнем углу стоял пустой компьютерный столик, кресло на колесиках и центрифуга. Под самым потолком вращалась точно такая же аварийная лампа, как и в коридоре.
Судя по всему, это была какая-то небольшая лаборатория, в которой ученые садисты ширяли бедных белых мышек всякими разными химическими гадостями. Антураж этой комнаты лишь укрепил мое мнение о том, что все эти подземные хоромы появились намного позже завода: и компьютерный столик, стул, пластиковые розетки с заземлением, и бесполезные лампы дневного света под потолком служили неоспоримыми тому доказательствами.
Немного осмотревшись, я подошел к стене. На пустых книжных стеллажах покоился одинокий журнал, освещавший последние достижения в аграрной технике. И, в каком-то непонятном смущении от этого несоответствия лаборатории с журналом, взял тот с полки. На первых трех страницах были изображены монструозные комбайны и трактора с полным перечнем функций и возможностей. А вот на четвертой странице меня встретил сложенный вдвое, распечатанный конверт. Сунув его в карман комбинезона, я бегло обшарил компьютерный столик и, ничего там не найдя, вышел из лаборатории.
Но в коридоре меня поджидало одно весьма неприятное препятствие — десяток не в меру разожравшихся крыс, размером с крупную кошку. Проклятые твари! Едва я появился в коридоре, как все это мерзко попискивающее безумное воинство бросилось на меня.
Повезло, что от лаборатории отошел недалеко и сумел вовремя ретироваться. Едва за моей спиной захлопнулась дверь, как с той стороны раздался отвратительный скрип — крысы в исступлении царапали пластик.
— Что б вас всех! — воздух с хрипом вырывался из легких. — Откуда только и взялись здесь…
Я скинул рюкзак, достал из него достопамятную цепь. Обмотав ее вокруг ладони, размахнулся и несильно ударил по ближайшему стеллажу.
— Так-то лучше. — Тяжелая цепь с легкостью отбила от полки изрядный кусок.
Вернув рюкзак на положенное место, подошел к двери и прислушался — с той стороны было обманчиво тихо, будто все твари ушли… Осторожно приоткрыв дверь, высунулся в коридор.
Тихо. Темно. Спокойно.
На цыпочках, стараясь не создавать лишнего шума, я прошел весь путь от лаборатории к лестнице. И лишь тогда, когда правая нога коснулась первой ступени, за моей спиной раздался до дрожи знакомый писк.
Быстро обернувшись, не глядя, взмахнул цепью… Что-то громко чавкнуло, и на руку брызнуло мокрым. В ровном фонарном свете с отвращением разглядел дергавшуюся на полу крысу. Тяжелая цепь превратила ее голову в кашу, из которой торчали окровавленные обломки черепа.
Отряхнув руку, я медленно попятился назад — в темном коридоре нехорошо сверкали десятки глаз. Судя по раздававшемуся внизу шуму, товарки крысы без зазрения совести набросились на свежее мясо.
* * *Приведя нервы в порядок, и попив водички, я вытащил из-за пазухи карту подземелий. Вторая метка располагалась где-то между служебными помещениями и общей уборной, так что, засунув страхи куда подальше, потопал вперед. Здесь коридор немного сужался. И запустение чувствовалось не в пример сильнее. Со стен свисали оборванные куски черного кабеля, из выломанных розеток и рубильников торчала паутина проводов. В воздухе стоял тяжелый затхлый запах. Нет, определенно в этом подземелье что-то происходит! Всего каких-то десять шагов назад коридор не казался мне таким уж заброшенным и старым, а здесь… все было каким-то угнетенным. Вот, это слово как нельзя лучше характеризует то, что открылось моему взору.
Я посветил фонарем на пол — под тяжелыми ботинками неприятно похрустывало битое стекло. Воздух здесь почему-то был холодней, нежели внизу или возле лифтовой платформы. Словно система кондиционирования все еще продолжала работать.
Дальше по коридору становилось светлее — в комнатках для персонала невесть как уцелевшие лампы горели ровным, голубоватым светом. Я заглянул в одну из комнат — кровать аккуратно убрана, линолеум вымыт, а на ровном чистом столе стоит необычный светильник цилиндрической формы. Именно от него и исходило призрачное свечение.
Я подошел к столу. Первое, что бросилось в глаза — белый провод, выходящий из стены и идущий прямиком к светильнику. Моя ладонь осторожно коснулась пластикового колпака.
— Холодный… Жуть какая-то.
В шкафу висела пара белоснежных халатов, в каких обычно ходят доктора в больницах. Каждый был запаян в толстый полиэтиленовый пакет и пронумерован. Я снял один из халатов и посмотрел на нашивку на плече — на зеленом поле было вышито красными нитками: «Z-4». Помимо них, в набор входили толстые парусиновые бахилы и маска-респиратор, как у зубного врача.
Немного подумав, я сунул халат в рюкзак и вышел из комнаты.
Минуя уборные, направился прямиком в столовую. Видимо, штат подземного комплекса был не слишком большим — я насчитал всего пятнадцать стульев, расставленных вокруг обеденных столов. В объемном холодильнике было полно сублимированной пищи самого подозрительного вида; в большом морозильном контейнере, поделенном на отсеки, покоились навек скованные льдом овощи. А в одном из шкафов я нашел даже несколько блоков отечественных сигарет и ящик растворимого кофе неизвестной марки.
