Элизабет Хэйдон - Рапсодия: Дитя крови
Эмили словно прочитала ее сама.
— Ну, тогда ты можешь меня перенести, — сказала она. — Если хочешь, разумеется.
— Да, конечно, — с облегчением кивнул Гвидион.
У него дрогнул голос, когда он произносил это «да». Пытаясь скрыть смущение, Гвидион принялся связывать концы плаща, чтобы они не намокли в реке. Когда непрошеный румянец сошел с его лица, он протянул Эмили руки. Ему еще никогда не приходилось носить девушек на руках, и он поклялся, что если уронит Эмили в воду, то тут же найдет ядовитое растение, чтобы навсегда покончить со своей неудавшейся жизнью.
Эмили без малейшего смущения обняла Гвидиона за шею, а затем взяла его руку и подложила себе под колени. Юноша легко поднял девушку и осторожно вошел в воду. Оказавшись на другом берегу, он двинулся по мокрой траве и, добравшись до ивы, осторожно поставил Эмили на ноги.
Дерево оказалось великолепным. Множество ветвей отходило от мощного главного ствола, такого широкого, что его смогли бы охватить только три человека. Имея богатый запас воды, ива выросла настоящим великаном среди деревьев, а ее изящные листья отбрасывали под серебристым светом луны кружевную тень.
Эмили с любовью похлопала по стволу.
— Фермеры верят, что одинокое дерево, стоящее посреди луга, служит пристанищем для фей, живущих в полях, — с улыбкой глядя на ветви, сказала она. — Из чего следует, что ты смотришь сейчас на волшебное дерево. Считается, что если такое погибнет, то всем, кто живет поблизости, грозят неисчислимые беды. Ни один из здешних крестьян не станет его рубить.
Гвидион подумал о выгоревших лугах из своего видения. Да, он видел почерневшую, мертвую иву… Юноша невольно содрогнулся и обернулся к Эмили. Девушка обходила дерево, касаясь рукой ветвей, и что-то говорила на неизвестном Гвидиону языке.
Наконец она обошла иву кругом и улыбнулась:
— Ну вот, теперь, когда ты ее увидел, что будем делать дальше? Вернемся обратно?
— Не сейчас, — с улыбкой ответил Гвидион. — Ты что-нибудь знаешь о звездах?
— Да… А почему ты спрашиваешь?
— Научишь меня?
— Если хочешь. — Она собралась сесть прямо на землю, но Гвидион ее остановил.
Он быстро скинул и расстелил на земле плащ. Одобрительная улыбка Эмили заставила юношу вздрогнуть.
— Сэм…
— Что?
— Тебя не будет смущать, если я сниму платье? Гвидион почувствовал, как кровь отхлынула от его лица.
Эмили смущенно проговорила:
— Прости, мне следовало выразиться яснее. Я имела в виду эту часть. — Она неловко коснулась синего бархата. — Уверяю тебя, под ним я выгляжу вполне прилично. Просто это мое единственное праздничное платье, и если я его испорчу, сердце моей матери будет разбито. Так ты не возражаешь?
В голове у Гвидиона промелькнули разные варианты ответа. Видимо, все эти мысли попеременно отразились у него на лице, но он только молча кивнул.
Эмили повернулась к нему спиной и вновь подошла к дереву. Гвидион наблюдал за тем, как она распустила шнуровку корсажа и стянула платье через голову… Только потом он вдруг сообразил, что неприлично так глазеть на девушку. Эмили аккуратно развесила платье на ветвях ивы и повернулась к Гвидиону. Она осталась в белой кружевной рубашке без рукавов. Кринолин оказался длинным и пышным.
Потом Эмили уселась на плащ, и Гвидион устроился рядом с ней.
— Что ты хочешь узнать о звездах? — спросила она, глядя в ночное небо.
Ее волосы рассыпались по плечам, и Гвидион снова с трудом удержался от желания погладить их.
— Все, что ты знаешь. Я не узнаю ни одно из созвездий, так что пригодятся любые сведения. В том месте, откуда я пришел, звезды выглядят совсем иначе.
Эмили удобно растянулась на плаще, положив голову на мягкий мох у основания ствола ивы.
— Ну, первая и самая главная — Серен, звезда, в честь которой получил свое название Остров. В полночь, весной и летом, она висит прямо над головой.
Гвидион улегся рядом, стараясь не прижиматься к Эмили слишком тесно. Но она взяла его руку и положила себе на плечи. Это на миг заставило ее прервать урок астрономии, но затем она вновь начала показывать звезды и созвездия и вспоминать связанные с ними легенды. Выяснилось, что она обладает впечатляющими познаниями, которые сделали бы честь любому навигатору. Гвидион старался запоминать все, что она говорила, но довольно скоро он смотрел уже не на небеса, а на лицо девушки. Оно сияло собственным божественным светом, и Гвидион понял, что научится гораздо большему, изучая звезды в ее глазах. Он повернулся на бок, оперся на локоть, по его лицу бродила глупая улыбка.
Прошло довольно много времени, прежде чем Эмили опомнилась, обернулась к Гвидиону и увидела выражение его лица. Она покраснела и быстро села.
— Извини, я совсем заболталась.
— Вовсе нет, — торопливо возразил Гвидион. — Я слушал тебя очень внимательно. — Он протянул к ней руку. — Расскажи еще.
Она снова легла на плащ, и ее взгляд устремился к небу. На сей раз лицо Эмили было серьезным, и она некоторое время молчала. А когда заговорила, в ее голосе послышалась грусть.
— С тех самых пор, как я себя помню, мне снятся сны об этом месте, — тихо сказала она. — До самого последнего времени, почти каждую ночь, одно и то же: я сижу здесь в темноте, под звездами, и протягиваю к ним руки. Звезды падают с неба в мои ладони, и мне удается их поймать. Я сжимаю руку в кулак, и звездный свет проникает сквозь пальцы. Когда я просыпалась, меня охватывало поразительное ощущение счастья, которое сопровождало меня все утро. — Она закрыла и вновь открыла глаза. — А потом этот сон изменился. Мне кажется, в тот самый момент, когда я согласилась участвовать в брачной лотерее. В прошлом году я достигла необходимого возраста, но отец сказал, что еще слишком рано. Сейчас этого уже невозможно избежать, и, вопреки моему желанию и желанию моих родителей, меня включили в список. Словно лошадь на аукционе. Вся моя жизнь переменилась. Теперь сон приходит ко мне значительно реже, и он стал другим.
— А в чем разница? — сочувственно спросил Гвидион.
— Начало осталось прежним. Я сижу здесь, возле ивы, в темноте, и звезды в небе такие же яркие, но теперь мне не удается удержать их в ладонях. И звезды падают в воду. Я смотрю в реку, а звезды лежат на дне и продолжают сиять.
Гвидион ощутил, как ее грустный голос берет его за сердце.
— И ты догадываешься, что это значит? — спросил он.
— Думаю, да, — ответила Эмили, — Я пришла к выводу, что моим мечтам не суждено сбыться. Мне не удастся увидеть мир, овладеть знаниями, не дано участвовать в замечательных приключениях, о которых я грезила в детстве. Со мной произойдет то, о чем мечтают все мои подружки, — я выйду замуж, заведу детей и проживу всю жизнь здесь, в долине. В некотором смысле я и собиралась так поступить — но не сразу. Я люблю эту землю и могла быть здесь счастлива. Но… я думала… — Она замолчала и опустила глаза.
