Виктория Абзалова - О черном маге замолвите слово
— Я тупица! — вспылил Дамир, разрывая очередной неудачный опыт.
— Ничего. Все ошибаются, когда учатся, даже великие короли и маги, — господин Фейт едва сдерживал смех.
Дамир смотрел на развеселившегося эльфа, расстроено и уныло, — опасаясь, что тот сочтет его полным болваном, разочаруется и передумает.
Он все еще не верил своему счастью, даже когда уже пробирался вслед за своим покровителем по сходням. У Дамира кружилась голова и совсем не потому, что рана от болта еще не зажила до конца. Он так и не понял в качестве кого господин Фейт позволил ему остаться с собой. Оглушенный происшедшей переменой, и ошалевший от толчеи в порту, — а Клареста была крупным приморским городом, Дамир не сразу вник в суть небольшого инцидента.
Господин Фейт как раз расплачивался с таможенником, когда из здания вышел молодой офицер, при виде которого темные слегка раскосые глаза сузились и приняли странное выражение. Он всмотрелся пристальнее, и офицер обернулся, почувствовав этот пронзительный взгляд.
— Простите, сударь, — произнес Фейт, — не сочтите за бред или оскорбление, но вам следует быть очень осторожным в ближайшие дни. Кто-то сильно желает вам смерти и хочет убить.
Изумленный молодой человек уже хотел было возмутиться, но встретившись с предсказателем глазами, промолчал, ограничившись коротким поклоном.
Хотя Дамир быстро устал, отвлечь господина Фейта ему и в голову не могло придти, однако тот заметил его состояние без напоминаний. Вот и подтверждение его мыслям — сам он надолго задерживаться в Кларесте не собирался, но присутствие Дамира сразу же спутало все планы. Рисковать мальчиком — только-только начавшим оттаивать, еще не поправившимся и совсем не обученным, — он не имел права.
Следовательно, придется действовать обходными путями, что бы не привлекать к ним внимания: человек, интересующийся трактатом о черной магии, да еще со спутником, который просто лучится Силой… Местный Архимаг такого не пропустит.
И как закрыться Дамиру не объяснишь — нельзя сразу обрушивать на него известие о принадлежности к миру волшебства и извечному противостоянию цветов. Он должен принять этот факт спокойно, не смешивая ни с гневом, ни с обидой, ни с горечью или страхом, иначе получится результат совершенно обратный тому, к которому стремится господин Фейт.
Нужно время, а значит, им нужно жилье, а ему — работа.
Пришлось сворачивать к первому же встреченному постоялому двору: не таскать же мальчишку за собой, пока он будет улаживать дела.
— Ты в порядке? — спросил господин Фейт понурившегося паренька.
Ответом стал опасливый взгляд: доктор Фейт сразу же забыл о случае с офицером, и был занят решением насущных вопросов, зато Дамир в порту буквально заледенел — на какой-то миг на него повеяло сокрушительной обжигающей мощью. Да эльф бы мог справиться с бандой и не доставая рапиры из ножен!
— Дамир, — негромко позвал Фейт, прикрыв дверь снятой им комнаты, — что с тобой?
— Ничего, — слишком поспешно отозвался тот, отворачиваясь.
— Я думал, ты мне хоть немного доверяешь, — он опустился перед мальчиком, заглядывая ему в лицо, — Чего ты испугался?
— Вы… видите судьбу человека! — выдавил Дамир.
— Судьбу увидеть нельзя. Она нигде не записана, иначе не было бы смысла предупреждать. То, что верно сегодня, может измениться уже в следующее мгновение.
Предсказать можно лишь возможность, вероятность. Я же увидел тем более не судьбу, а угрозу гибели, — как врач узнает симптомы болезни.
— Вы маг? — Дамир неуверенно поднял глаза, и в устремленном на него внимательном темном взгляде не увидел никакого холода, тем более потустороннего.
— Я похож на мага? — улыбнулся Фейт, — Я знаком с магией. Но тут дело в том, что я просто острее чувствую опасность. Посмотри на меня… Разве я тебя чем-нибудь обидел?
Это он понимал, у него самого чувство беды было развито очень остро. Однако полностью Дамир не поверил — уж слишком впечатляющим было мимолетное ощущение, — но испытал огромный сокрушающий стыд за свой страх. Он ведь ничего, кроме добра не видел от господина доктора. Так какая ему разница кто он такой, какими силами обладает, и как ими распоряжается? Разволновался, как девица… И это после того, как сам же навязался.
— Нет!! Простите…
— Я не сержусь, — Фейт легонько сжал его плечи и встал, — Ты совсем замучился.
Не вздумай разбирать вещи, ложись и отдыхай. Я скоро вернусь.
«Вернется ли… Нет, ничего не взял, только письма какие-то».
Дамир отвел глаза от единственной дорожной сумки и понял, что мастер Фейт как всегда с легкостью прочитал его мысли. Щеки снова обожгло.
Да, отметил господин Фейт, терпения ему понадобится немало.
Вернулся он уже затемно. Пробиваться сквозь приемные ему было не впервые, к тому же на этот раз доктор Фейт мог весомо махнуть перед носом рекомендациями. Хотя, кому они были интересны, когда он сразу заявил, что претендует всего лишь на скромное место в госпитале у порта.
Импозантного господина, ни чем не напоминавшего эксцентричного идеалиста, либо опустившегося неудачника, окинули любопытным взглядом, прокомментировав:
— У нас, кажется, нашелся герой, — усмехнулся попечитель общественных заведений.
— Как вам будет угодно, — сухо ответил доктор Фейт, полоснув взглядом от вычурных дверей.
Как подобраться к княжеской библиотеке еще предстояло поломать голову — не вламываться же туда, как налетчику: его цель оправдывает такое средство, но это было бы равнозначно послать приглашение Светлому совету на торжественное самосожжение. И остаток вечера был потрачен на поиски квартиры, так что, войдя в гостиничную комнатку, он застал Дамира уже спящим, на столе стоял нетронутый ужин.
Ждал.
Странное ощущение, что тебя кто-то ждет, что в твоей власти сделать кого-то счастливым. Это, наверное и есть настоящая власть — держать в руках жизнь не с клинком у горла.
Дамир нахмурился и вздохнул, сворачиваясь клубком. Даже во сне мальчишка умудрялся выглядеть настороженным и озабоченным. Он лежал, как-то по-особому втянув голову в плечи до ушей и прикрывая лицо руками: точь в точь волчонок.
Господин Фейт не стал снова пытаться проецировать на него свою ауру, только набросил одеяло, и сел у стола, устало откинувшись к стене.
Если бы с тобой было все так просто, парень… Если бы с нами обоими было все просто!
Как же сильно нужно ненавидеть весь мир, что бы так его изуродовать! Разделить целое, на острые постоянно сражающиеся друг с другом осколки… Бессмысленная и бесцельная борьба, в которой этот мальчик скорее всего станет новой жертвой в бесконечном списке правых и виноватых, и тех, кто вообще ни при чем.
