Инна Живетьева - Черные пески
В коридоре послышались голоса – расходились офицеры. Когда затих шум, Митька сказал:
– Нет, Темка. Все-таки я – Дин. Я принимал честь рода как свою, значит, и позор его – мой. А то что же, как сладкое, так себе, а как горькое, так сразу и сбегать?
Глава 2
Метель утихла, на смену ей пришел мороз. Большой тронный зал топили с полуночи, но все равно веяло холодом от стен. И тишина стояла – ледяная.
Эдвин запретил надевать черное, но десять семей по праву могли повязать ленты скорби. Что мятежникам слово короля! Милостью великой Матери-заступницы будет, если заложники вернутся. Кто по уговору, кто по приказу идет – но всем крыса в сердце вцепится, когда заключат договор. Всю ночь сегодня в десяти домах не погаснут свечи: матери и жены, сестры и невесты будут творить молитвы.
Крег Тольский со своими воинами стоял перед троном. Меч посла в ножнах, он держит более страшное оружие: свернутый черный платок. Разверни его, полосни по ткани ножом и брось половину перед королевским троном, прямо к ступеням, на которых сидит принцесса, – и быть войне.
– Оставь его себе, крег Тольский, – сказал король. – Иллар отдает заложников.
Лицо Альбера осталось спокойным, он бережно убрал карахар.
– Покажи мне их и назови их имена.
Эдвин протянул руку, адъютант вложил свиток. Читать мог – и должен был – кто другой, не король. Но Эдвин сам произнес каждое имя:
– Князь Мартин Селл из рода бронзового Селезня.
Вышел, чуть прихрамывая, седой мужчина. Темка помнил: его покалечили в бою на Нере.
– Князь Юдвин Раль из рода бронзового Барсука.
Наверное, Юдвин только в этом году получил право на свой отряд. А что уже князь, так война поторопила многих наследников. Пожилая женщина качнулась – удержать, не пустить – и уронила руки.
– Князь Федрий Верд из рода Коня.
Ненамного старше Юдвина. Рядом с ним девочка с заплаканными глазами – похоже, что сестра.
Так, один за другим, встали у трона четверо князей и шесть баронов: юнцы, старики или покалеченные в сражениях. Крег окинул заложников взглядом.
– Не очень-то щедр Иллар. Но условие выполнено: они все знатных родов. Что же…
– Подождите, крег Тольский!
Неслышно ступая по каменным плитам, Митька вышел к послам. Ледяным ежом заворочалось у Темки в груди предчувствие.
– Крег Тольский, вы недовольны выбором короля?
Роддарский князь повторил сухо:
– Условия выполнены. Я предполагал нечто такое. Правда, надеялся на большее благородство.
– Так возьмите меня.
Шум пролетел по залу зимним ветром, вскрикнула княгиня Наш. Судорогой свело Темкины пальцы, стиснутые на эфесе.
– Ты так знатен? – поднял брови крег. – Но даже по законам вашей страны ты еще не получил право вести за собой в битву.
– Ничего, мне до восемнадцати немного осталось. И мне точно уже больше шестнадцати, значит, за себя самого и свой род я могу отвечать. Что же до знатности, то я – княжич Дин из рода Орла.
Впервые на лице посла мелькнуло нечто похожее на удивление.
– Да, я сын мятежника. А король Эдвин принял мою клятву верности.
Крег впился взглядом в княжича, точно изучал карту перед боем: куда ввести конницу, где поставить пехоту.
– Ты как два края одной раны. – Кивнул: – Что же, если Иллар не против, я готов заменить одного заложника другим.
Митька повернулся к трону, прижал ладонь к груди.
– Мой король, отпустите меня.
Нет! Не надо, взмолился Темка. Создатель, разве мало было?
– Прошу вас, мой король, – голос Митьки дрогнул, но смотрел он требовательно.
Схватилась за виски княгиня Наш. Угрожающе хмурил брови ладдарский летописец. Только принцесса не смотрела на отца, склонила голову.
– Хорошо.
Похоронным звоном оглушили Темку слова короля.
– Князь Федрий Верд, вы остаетесь.
– Спасибо, мой король. Благодарю и вас, князь Тольский. – Митька поклонился на обе стороны.
Крег посмотрел на нового пленника с уважением.
– Если договор будет нарушен, я буду просить владетеля, чтобы тебя убили последним.
Создатель! Будьте вы прокляты с вашим договором, с вашим карахаром! Ненавижу! Не-на-ви-жу…
– Но пока Иллар выполняет договор, мы должны гарантировать безопасность заложников, – сказал крег. – Согласно нашими обычаями, мы нанесем метку на лицо каждого. Знак, что этот человек под охраной владетеля. Знак, что пленник и не может покинуть пределы страны.
– В Илларе не клеймят людей, – голос короля загустел от гнева.
– Не клеймо, метку. Шрам. Это наши обычаи, король. Разве ты хочешь, чтобы твоих людей убили в случайной стычке? Или застрелили как лазутчиков? Владетель не дает пустых обещаний. Шрам станет защитой, пока не придет срок и его не уберут. Договор будет заключен, как только я смочу карахар в крови десятерых заложников. Эта меньшая кровь, король.
Будьте вы прокляты!
– Иллар согласен на договор.
Крег вытащил длинный узкий нож. Солдат из посольской свиты подошел к Митьке со спины, согнутой в локте рукой обхватил его лоб, плотно прижал голову к своему плечу.
– Зачем? – шевельнулись губы побратима. – Я не собираюсь вырываться.
– Знак должен лечь ровно.
Узкое лезвие коснулось Митькиного лица на три пальца ниже глаза. Двинулось к виску – за стальным кончиком потянулся набухающий кровью след. Тяжелая капля скатилась к прикушенной губе. Еще четыре коротких черты – и заострилась стрела, возникло оперение. Темка видел, как Митька вздрагивал при каждом прикосновении ножа. Создатель, как же больно, когда режут по живому!
Крег коснулся раны свернутым карахаром и уступил место. Один из раддарцев прижал к лицу заложника смоченную чем-то тряпицу. Митька дернулся, но его держали крепко.
– Все, отпускай. – Тряпицу отняли от лица.
Княжич поднял руку, ладонь дрожала, не касаясь щеки.
– Зуд скоро пройдет, – успокоил крег. – Зато шрам не пропадет раньше времени, и только наши лекари смогут убрать его бесследно.
Еще девять раз выпивал кровь карахар. Когда на лицо последнего заложника легла метка, крег спрятал черный платок.
– Договор заключен. Мы выезжаем послезавтра.
***– Митька, ну зачем?!
Голос у Темки такой, что сразу вспомнилась Рыжая башня в Южном Зубе. Митька провел рукой по стеклу, смахивая иней. Тут, в дальнем коридоре, не топили, и стоял такой холод, что изо рта вырывался пар; зато никто не помешает. Льдинки собрались в ладонь, Митька прижал их к щеке, чуть ниже раны. Зуд немножко утих.
