Кира Измайлова - Случай из практики-2
— Аю? — переспросила я.
— Аю! Аю! — обрадовалась девчонка. Может, ее имя и звучало как-то иначе, но произнести его она могла только так.
— Тебе нравится лошадь? — спросила я. Что-то увязывалось в голове: побеги — не дальше конной ярмарки, степнячка… Показала пальцем: — Аю нравится лошадь?
— О-оша! — девчонка просияла глазами, подалась вперед. — О-оша!
Я встала, посторонилась, жестом указала ей на кобылу, мол, действуй.
Аю прилипла к лошади, как репей. Уверенно схватила под уздцы, погладила по морде, разобрала гриву, похлопала по шее, потом безбоязненно нырнула под брюхо, ощупала все четыре ноги, осмотрела копыта… Снова ухватилась за гриву, потрепала кобылу, спокойно сносившую эти действия, по носу.
— О-оша! О-оши!
— И правда, хорошая лошадь, — согласилась я. — Йово, сколько вы хотите за Аю?
— Да зачем она вам? — поразился он.
— Степнячка, — коротко сказала я. — В лошадях смыслит, это видно. Вы обратили внимание, как она копыта осматривала? Вот то-то… И почти не говорит. То, что мне надо. Так сколько?
— Шесть аров, — произведя мгновенные подсчеты, сообщил Равес.
— Вы издеваетесь? — вскинула я брови. — Да за шесть аров я куплю двоих конюхов с королевской конюшни! А за немую уродину…
Аю наблюдала за яростной торговлей с явным беспокойством, и только гладила лошадиную морду. Отчего я решила купить ее? Один раз вот так же поддалась эмоциям, и ничем хорошим это не закончилось! Оставалось только уповать на то, что степнячка окажется не такой, как Лелья. Да и мало найдется желающих на стриженную почти наголо девчонку, некрасивую по местным меркам, тощую, изуродованную татуировками, щербатую, да еще и почти немую. Возможно, любитель такой экзотики и сыщется, но я в этом сильно сомневаюсь!..
С Равесом мы сторговались за полтора ара.
— Это твоя новая хозяйка, — показал он девчонке на меня. Формальности уже были улажены, рабский ошейник отныне нес на себе мое имя. — Поняла? Хозяйка!
Аю переводила с Равеса на меня взгляд темных раскосых глаз. Потом вроде бы сообразила.
— Аяйка? — вопросительно сказала она, глядя на меня.
— Хозяйка, — раздельно повторил Равес. — Пойдешь с ней. Будешь слушаться. Ясно тебе?
— Аяйка! — Аю расплылась в улыбке и ухватилась за стремя моей кобылы. Я поняла, что быть мне "аяйкой" до конца ее дней, и мысленно пообещала никогда не называть Аю своего имени. Потому что в ее исполнении "Флоссия" выйдет как "Ошша", а если учесть, что "лошадь" в ее устах звучит как "о-оша"… Лучше я останусь "аяйкой".
Сойдет ли Аю за конюха, нужно будет еще проверить. Но судя по тому, как уверенно она обращалась с лошадью, — очень может быть. А нет, так продам обратно за бесценок тому же Равесу. Полтора ара меня не разорят…
Я шла по рынку, вела кобылу в поводу. Аю трусила рядом, то и дело взглядывая на меня с огромным любопытством. Вот счастливая натура: надо думать, с раннего детства в рабстве, изуродована, а все же радуется жизни! Многим бы у нее поучиться…
Я не собиралась сегодня заходить на конную ярмарку, но внезапно передумала. Когда еще выберусь, а приглядеть пару лошадок на смену нужно. "Тем более, у меня теперь конюх есть," — усмехнулась я и свернула налево.
Сегодня, в ярмарочный день, лошадей тут было несметное множество. Дух стоял соответствующий. Аю в полном восторге вертела головой, разинув рот, но при этом не отцеплялась от стремени. Неужто боялась потеряться?..
Я остановилась у одного загона — мне приглянулась гнедая кобылка, поговорила с торговцем. Почти сразу же почувствовала, как кто-то дергает меня за штанину. Оказалось — Аю, кому же еще…
— Аяйка! — сказала она, по-птичьи склонив голову к левому плечу. — Аяйка — о-оша?..
Она дотронулась до кошеля у меня на поясе. Сообразительная оказалась девчонка, впрочем, в таком возрасте пора соображать, что к чему, особенно если ты рабыня…
— Ну да, — ответила я. — Я хочу купить лошадь. Хорошую лошадь.
— Аяйка!.. — Аю потянула меня за собой. — О-оша! Оши! Оши!..
Она остановилась перед загоном с вейренами. Еще бы это были плохие лошади…
— Хорошие, — согласилась я. — Очень хорошие. Но мне такие не нужны. Дорого и приметно. Мне нужна простая лошадь. Самая обычная, но выносливая и быстрая.
Я сомневалась, что Аю меня поймет. Девчонка, однако, призадумалась и тащилась за мной молча. Я шла по рынку, приглядываясь то к одной лошади, то к другой. Никак не могла выбрать: то слишком пугливая, то чересчур приметная, то норовистая… Увы, копии моей серой кобылы было не сыскать. Я бы с удовольствием снова села на ту лошадь, но она, как выяснилось, давно пала от старости. Одно утешало: последние годы жизни она провела привольно, на хорошем пастбище, о ней заботились, — хоть это я могла сделать для верной лошади…
Вконец уверившись, что найти подходящую верховую лошадь мне не улыбается, я решила поворачивать домой, как вдруг меня снова схватили за штаны:
— Аяйка! О-оша!..
— Тут везде лошади… — пробормотала я, но все же пошла за Аю. Та привела меня к загону, который я уже миновала, не обратив внимания на содержащихся в нем лошадей, слишком уж они показались мне невзрачными.
— Оши! — уверенно сказала Аю и ткнула пальцем в одну из лошадей, совершенно непривлекательную на первый взгляд.
Я присмотрелась лучше: высоченная, мосластая, ширококостная кобыла. Спина такая, что хоть ночуй на ней вместо лавки. Горбоносая, шея коротковата, а главное, масть… Не буланая, не соловая, не рыжая… желтоватая какая-то. И, по виду, та еще скотина — учить батогом, не иначе!
— Эта? — скривилась я, а Аю уже оказалась в загоне.
— Эй, эй! — поспешил к нам хозяин. — Госпожа… это ваш мальчишка?
— Мой, — безмятежно ответила я. — Хочет лошадку посмотреть. Вы же не против?
— Ни в коем случае, — оценил он мою одежду и вейренскую полукровку в поводу (эту придется продать, как ни жаль). — Смотрите, сколько угодно, госпожа. Только, может, вам подобрать кого попородистей?
— Всему свое время, — ответила я, наблюдая за Аю.
Та уже успела повисеть у кобылы на шее, сноровисто заглянула ей в рот, посмотрела зубы, ощупала ноги, одно за другим осмотрела копыта, чуть ли не хвост задрала. Подбежала ко мне, наконец, лучась щербатой улыбкой:
— Оши! Оши, аяйка!!
Я и сама видела, что лошадь неплоха, довольно молода и ухожена. Что неказиста с виду, это чепуха, моя серая была не лучше. А вот что вынослива — это ясно, к тому же кобыла оказалась рослой, что при моей комплекции являлось не последним критерием выбора… Одним словом, я купила этого монстра невнятной масти (даже торговец затруднился ее определить).
