Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8 (СИ) - Петрук Вера

– Ты говорил, что твой друг творит чудеса, – выдохнул Жуль. – Ты это имел в виду?

– Немного другое, – промычал Сейфуллах, пристально глядя на свободный рукав Арлинга, скрывающий культю. – А повторить сможешь? Покажи тот меч еще раз, куда ты его спрятал?

– Нет, – отрезал Регарди и бросил Аджухаму мешок с драгоценностями. – Подарок от Альмас Пир. Она сейчас в усадьбе Ландерсов. Жуль должен знать дорогу, это первая хибара от города недалеко от сюда. Купите все необходимое и ждите меня в той усадьбе, я скоро буду. Только постарайтесь не привлекать к себе внимания. Я какое-то время буду занят.

По-хорошему Сейфуллаха надо было бы сопроводить до лавки и проследить, чтобы к нему больше не цеплялись, но Арлинг боялся, что священник удерет из города. Запасной план, который предложил Нехебкай, извиняясь за «фокус», Регарди понравился. Оставалось ответить на главный вопрос: согласился бы он на помощь Нехебкая снова перед лицом опасности либо предпочел никогда больше не давать Змею хозяйничать в своем теле. Что-то подсказывало: с каждым разом черный солукрай Индигового будет становиться сильнее. А с его последствиями Арлинг больше сталкиваться не хотел. Сумасшедшие ученики имана, которые сбежали вслед за Салуаддин, были на его совести.

– Альмас здесь? – растерялся Аджухам. – Та самая Альмас? А ты куда? Надолго? Мне столько надо тебе всего сказать.

– Потом, – махнул рукой Арлинг. Он снова нащупал священника, который бежал уже мимо ратуши, и больше упускать его не собирался.

С Сейфуллахом все будет в порядке, он торгаш по крови, у него не может быть проблем при покупке каких-то там повозок и ослов, попытался успокоить себя Арлинг, направляясь следом за святым лицом.

Смешаться с толпой не получилось, люди его запомнили и шарахались в стороны. Подумалось забрать у кого-нибудь плащ, но, к счастью, бегство священника закончилось – человек нырнул в привычное убежище и запер изнутри дверь. Арлинг остановился было перед зданием церкви, но колебался недолго. Сзади слышались крики, горожане охотно подсказывали, куда побежал «дьявол». Помянув учителя и Керка недобрыми словами, Арлинг пробежал по улице еще несколько домов, спрятался за экипаж с каретой, увязшей в грязи, и пока кучер с ругавшимся пассажиром осматривали колесо, вскочил на крышу, распластавшись там пауком. То ли багаж еще не выносили, то ли путник путешествовал налегке, но, как бы там ни было, Арлингу спокойно провел на крыше повозки четверть часа, после чего осторожно спустился, утащил из окна кареты забытый там плащ и, закутавшись в него с головой, вернулся к церкви.

Как раз вовремя, чтобы втолкнуть священника обратно. Тот со шляпой и саквояжем в руке запирал дверь на ключ. Табличку «Закрыто» Арлинг оставил. Прочитать надпись четко не удалось. Мазнув по ней пальцами, он смог различить лишь несколько букв, но этого хватило, чтобы понять основное. Понадеявшись, что других служителей распустили, Арлинг все же выхватил саблю и помахал ею перед носом престарелого драгана. Клинок, может, и не годился для боя, но напугать все был способен. Перевязь Арлинг предусмотрительно забрал у бывшего владельца, который поспешно снял и отдал ее «дьяволу» без разговоров.

– Станешь кричать, отрежу тебе нос, а потом уши, – предупредил Регарди священника. – Мне нужна от тебя одна услуга, и чем быстрее ты мне поможешь, тем раньше мы разойдемся.

– Одумайся, грешник! Ты в здании божьем, направил сталь на слугу Амирона. Тебя за это на дыбе растянут!

Церковь была небольшой, но внушительной. Видимо, родные своды придали священнику храбрости. Арлинг чувствовал высоту устремляющихся вверх колон, которые поддерживали стрельчатые арки, почти физически. Вольный не поскупился на строительство единственного храма, потратившись на скульптуры, роспись и витражи. В молодости Арлинг часто бывал в церквях Амирона, выполняя скучные ритуалы, которые полагалось соблюдать лордам, но уважения к религии так и не приобрел.

«Оно и заметно», – не упустил момента прокомментировать его воспоминания Нехебкай, который молчал, когда Регарди, действительно, ждал его советов, и болтал, когда этого не требовалось.

Если бы в церкви находился кто-то еще, священник наверняка попробовал бы позвать на помощь, а так как он бросил все силы на то, чтобы воззвать к совести Регарди, Арлинг заключил, что помешать им пока никто не может. Толстые стены были построены добротно, гасили звуки как изнутри, так и снаружи.

– Бери стул, или садись на пол, или становись на колени, мне все равно. Молись! Я хочу, чтобы ты помолился.

Идея Нехебкая заключалась в том, что обратиться к Богине Тысяче Рук мог любой, разговаривающий с богами. Главное – начать. А за то, чтобы она явилась, собирался отвечать Индиговый. Мол, у него имелись способы надавить на сагуро. Когда Регарди возразил, что он тоже мог бы помолиться, Нехебкай фыркнул:

– Тут нужен профессионал. Вера у каждого своя. Священник может и не верить, но он привык молиться так, чтобы верили ему. У тебя выйдет неискренне. К тому же ты вообще ни во что не веришь.

Арлинг бы с ним поспорил, да времени не было.

– Итак, любая молитва, и я тебя отпускаю, – сказал он священнику. – Как тебя зовут?

– Доран Петр, – выдавил тот. Арлинг чувствовал, что доран Петр таращится не на саблю, а на его культю, явно ожидая появления демонической лапы.

– Мне нужно, чтобы за меня помолились, доран, – поменял тактику Регарди. – Ты сам все видел. Я слишком долго бродил по южным землям, и вот, что со мной стало. Легко потерять себя в песках Сикелии. Таких находят враги человечества. И меня нашли.

«Ты сам ко мне прицепился, – обиделся Нехебкай. – Я тебя не трогал. И с каких пор я стал врагом человеческим?»

Но Арлинг его проигнорировал, потому что почувствовал изменение в настроении священника. Кажется, тот решил, что имеет дело не с мародером, а с психом. Поломанные люди – частые гости храмов, и доран почувствовал себя увереннее.

– Убери клинок. Я помолюсь за твою душу. Преклоним колени вместе, дай мне свою… руку.

Пустой рукав священник заметил не сразу, но решил не сбиваться с покровительственного тона.

– Повторяй про себя за мной, – велел он Регарди и тоже опустился рядом с ним на колени.

– Амирон Великий, помилуй меня по великой милости твоей! Руководи моей волей и душой, дай мне силу перенести беды и напасти, научи меня принять их спокойно и с убеждением, что на все воля твоя. Поддержи и наставь, ибо я согрешил.

Арлинг попробовал мысленно поменять имена, но обращение к Тысячерукой выходило плохо. Оставалось надеяться, что Нехебкай знал, о чем говорил. Ему же как-то удалось договориться со Стормом. Индиговый объяснил, что тогда помог корабельный капеллан, чья каюта находилась как раз под каютой Регарди. Арлинг чувствовал, что Нехебкай где-то лукавил, но поймать его с поличным пока не удавалось. А злость разбирала. Зачем было тащиться в горы искать шамана, когда всегда можно было найти священника? С другой стороны, они бы не встретили Альмас.

– Дай мне всецело предаться воле твоей, – неистово продолжал доран Петр, кажется, увлекшись. – Не осуждай и благослови!

Регарди же накрыла цепочка воспоминаний, потому что вслед за Альмас память потянулась к Магде, а затем и к Хамне, судьба которой была неясна. О том, что ее могла убить Салуаддин, Арлинг старался не думать. Отбросил шелуху сомнений и ухватился за то, что всегда держало его на плаву.

– Магда, помилуй меня, грешного, руководи волей моей, дай мне силы перенести беды и напасти, – вот сейчас молитва в его голове зазвучала правильно, только продолжалась она недолго.

Руку Арлинга, которую держал священник, вдруг обожгло и укололо одновременно. Он дернулся, пытаясь встать, но было поздно. Нехебкай сдержал слово, Арлинг же обнаружил еще одно свойство черного солукрая. Кажется, он видел богов. По крайней мере тех, которым было до него дело. А Тысячерукая явно проявляла к нему интерес, потому что в ее глазах горела жажда мести. Регарди это не только видел, но и чувствовал.