Янина Жураковская - Хранители времени
— Другое дело — эльфийские черепа, — заметил он, когда Кристанна вырвалась, и чародеи поменялись местами с точностью до наоборот.
Потолок совсем почернел, а стены начали оплывать, как горящие свечи. Ларвеор сжал волчок в ладони, и мерцающий купол накрыл его, «злыдней» и двух потрёпанных, тяжело дышащих магов, которые так удивились, что даже перестали драться.
— Откуда у вас Жемчужная сфера, капитан? — спросил Сивер и, поморщившись, приложил к затылку срочно наколдованный кусок льда. Роскошный фингал стремительно расцветал под его правым глазом, на щеке сочились кровью пять глубоких царапин. Кристанна украдкой взглянула на мага поверх столь же срочно наколдованного платка, прижатого к разбитому носу, и счастливо вздохнула.
Ларвеор приподнял бровь. На его языке это означало: «Вы спрашиваете, откуда у меня сфера, способная выдержать падение метеорита, спасти от «вьюги теней» и смирить Цветок Пустоши? Полулегендарный артефакт, за который половина магов недрогнувшей рукой вырвет себе печень, а вторая — продаст свою мать и посчитает это выгодной сделкой? Почему бы вам заодно не спросить, нет ли в моих карманах ещё чего-нибудь?»
Сивер, несмотря на велеречивость и довольно бредовые представления о долге, чести и достоинстве, дураком не был, и занялся исцарапанным лицом и подбитым глазом.
— Представление начинается, — сообщила Кристанна, запрокидывая голову и крепче прижимая к носу платок.
Чертог перемещений исчез, сменившись черным небом в ярких точках звезд, высокими деревьями и старым заросшим кладбищем. Подул холодный ветерок, терпко запахли ночные травы, из-за облаков нехотя выглянула лысая, заспанная луна, и все услышали негромкие голоса и знакомый перезвон, который могут издавать только золотые монеты. Вспыхнул факел, озарив двух разбойного вида мужичков, сидящих на могиле. Откуда-то сверху раздалось покашливание, а затем звучный, хорошо поставленный и самую чуть глумливый голос четко произнёс:
— Два вора, лихо скрывшись от погони, делить украденное золото решили. На старом кладбище вечернею порою уселись рядом на заброшенной могиле…
— Если это аарт, я — эльфийская риан, — прогнусавила квартеронка.
Сивер со вздохом выдернул из её руки окровавленный платок, вложив взамен другой, чистый. Кристанна моргнула и чётко объяснила, куда магу следует отправляться со своей помощью. С неба посыпались разноцветные конфетти, на фоне луны мелькнул мускулистый парень в синем трико и красном плаще и три девицы в коротких матросских костюмчиках, и зазвучала…
Нет, ЗАЗВУЧАЛА МУЗЫКА!!!
Никто кроме Ларвеора и ещё двоих не понял, что это музыка. Она походила одновременно на грохот бури, завывание торнадо и долбёжку куском железной трубы по листу жести. Она заставляла мозги плавиться, а глаза вылезать из орбит, крушила кости и раскалывала черепа. Кристанна, которая ошалело таращилась в пространство, внезапно заметила, что у неё из носа опять течет кровь. То же самое обнаружили Ярок, Зикка и Гапон.
Потом к музыке добавился голос, но из-за дикого шумового фона никто не мог разобрать ни слова.
Почти никто.
Чуткие эльфийские уши обладают поистине волшебным свойством отсекать чересчур громкие звуки или уменьшать их. Поэтому эльфка Леориэль, полукровка Сивер и Ларвеор, чья родословная была тайной за семью печатями, без угрозы для слуха внимали незримому барду, и даже пытались подпевать, хотя всем троим медведь на ухо не просто наступил, но и основательно на нём потоптался.
Для них аарт кончился слишком быстро и как-то сразу. Погост исчез вместе с эффектом присутствия в кузнечном цеху Мархенских пещер, вокруг возникли каменные стены, над головой — потолок, а под ногами — пол чертога перемещений. Полуоглохшие люди и нелюди не-эльфы осторожно вынули пальцы из ушей, закрыли рты и вернули глазам нормальные размеры, стараясь не шевелиться и даже не дышать, дабы не спугнуть ненароком благословенную тишину.
— Красивая музыка, — певуче вымолвила Леориэль, играя кончиком светлой косы. — И стиль интересный. Агрессивный, но интересный. Никогда ничего подобного не слышала. Барабаны… какие-то струнные и клавишные, вроде… Эх, ngirdir khaerw'an, надо было маму слушать, учиться играть на лютне, как подобает высокородной эльфийке, а не бегать по лесам с террор-отрядами! И почему я не бард?
— Ось цэ — музыка?! — пролепетал Сея, который как раз был бардом.
— Где моё кольцо? — недоуменно спросил Сивер.
— А мой брошлет? — всполошился Шольд.
— Савсем плахой, слющай, да! Гиде мой амулэт?
— А фот мой металь ктэ?
— Ведь усё, усё, шо нажито непосильным трудом, умыкнули!
Некоторое время товарищи по несчастью судорожно ощупывали себя и свои карманы. Убедившись в безвозвратной пропаже золотого запаса, девушки застонали (кроме Кристанны — та выругалась словами, которых не знал даже Ларвеор), а мужчины разразились проклятьями (кроме Сеи — тот расплакался). Капитан потрогал ухо, с досадой обнаружил исчезновение серьги («Всё золото с собой в могилу уволок… Ну и сучок этот чародей!») и вознёс хвалу Локи, надоумившему его носить обереги из кости и дерева.
— Капитан, — голос Малинки был холоден, как пиво с ледника, — я помню, что ты говорил про неповрежденными телесно, но я убью чародея!
— А я помогу избавиться от тела, — мрачно заявил Сивер, чья коллекция амулетов претерпела значительный убыток.
— Найду!
— Словлю!
— Потом не опознают! — присоединились товарищи.
Так, не приложив ни малейших усилий, Хранитель обзавёлся ещё дюжиной врагов, и авторитет его среди последователей Тёмной стороны значительно вырос. Жаль, но сам герой об этом не узнал. А если б даже и узнал… В тот самый момент чародей белкой скакал по могилам, удирая от нежити, поднятой последним заклятьем мертвого некроманта, и кроме собственной жизни ему все было до лампады.
По камню прошелестели неуверенные шаги. Звякнула задетая струна. И чей-то незнакомый хрипловатый голос удивлённо произнес:
— Ниххрена… Чё за фигня, твою мечту? Кто мне барабан на шею повесил?
«Злыдни» были профессионалами. Они даже не шевельнулись.
Лица магов некрасиво вытянулись.
— Хей, хлопцы, гляньте, крендель какой-то обдолбанный отвисает! — не менее удивлённо сказал другой голос. — Совсем чердак снесло наркоше!
— Не-а, он не под кайфом, — уверенно заявил третий. — Труповозку вызвать надо, мертвяк это. Самая что ни есть дохлятина. Он на шашлык похож и не пыхтит совсем. Сунул мальчонка два пальца в розетку, пепел его собирали в газетку…
— Чё-то я не наблюдаю в этом Казад Думе ни одной розетки, — перебил четвёртый голос. — И груш, которые кушать нельзя, не видать, одни шарики летучие.
