Андрей Егоров - Путешествие Черного Жака
– Опа, – сказал я, хотя чего-то такого ожидал, – здрасьте, сударыни…
– Здрасьте, сударь, – нараспев повторила одна из них, чем в немалой степени напомнила мне дрофу.
Фигуры их были почти недвижимы, а глаза смотрели со странным выражением, как у бойцов, которые только кажутся расслабленными, а на самом деле готовы в любой момент совершить прыжок, стоит их противнику двинуться.
– Ну что замерли? – спросил я, решив, что правильнее было бы поддерживать с ними нейтральные, ни к чему не обязывающие отношения. – Давайте знакомиться… Меня зовут Жак.
– Я – Балалия, а это моя сестра Тутулия… – единорожица приложила руку к груди и слегка поклонилась, сестра повторила этот странный жест.
– Ну вот и прекрасно, – сказал я, – теперь мы хорошо знаем друг друга. Я и мой друг, конь, мы направлялись по важному делу, когда вы появились…
Они прервали мою пространную речь, когда вдруг звонко рассмеялись, словно серебряные колокольчики зазвенели.
– Отлично, – сердито пробормотал я, – вам кажется очень смешным, что мы опоздаем, придем по делу вовсе не вовремя…
– Пойдем с нами Жак, – вдруг сказала Балалия, – мы покажем тебе, как мы живем в нашем Городе единорогов…
Тутулия приблизилась и взяла меня за руку. От нее исходил едва ощутимый пряный аромат, и у меня мгновенно закружилась голова. Потом лужок, рощица и дорога стали вращаться, сделавшись туманными и едва различимыми за пеленой неземного покоя и доверия. Я послушно последовал за ней. Балалия подбежала и просунула ладонь в мою левую руку. Медленно мы побрели в сторону рощицы, я перебирал ногами, словно во сне, длинноухого я видел сквозь, туманную дымку, он прыгал и веселился, в то время как я брел в сопровождении единорожиц по правую и левую руку на заклание… На заклание?! НА ЗАКЛАНИЕ!!! Я вдруг пришел в себя, едва не подпрыгнул, оттолкнул их и яростно выкрикнул:
– Вы что это?! Куда это мы идем?
– Успокойся, милый. – Тутулия попробовала погладить меня по лицу, но я резко отпрыгнул. – Ну что ты? – Тутулия сделала шаг ко мне, протягивая ладонь. – Мы просто хотим показать тебе, как мы живем…
– А зачем мне смотреть, как вы живете, – с подозрением сказал я, – я вовсе не хочу это видеть…
– Может быть, ты не хочешь быть единорогом? – со скрытым страхом спросила Тутулия, ее пальцы все еще тянулись ко мне, а голос был таким напевным, словно она пыталась меня загипнотизировать.
– Единорогом, это еще что за чушь?! – Я сердито взирал на девушек. – Конечно не хочу.
Тутулия вскрикнула и закрыла лицо руками, Балалия повела себя менее истерично, и все же ее лицо стремительно побелело.
– Пожалуйста, – взмолилась она, – не говори так больше, нас может услышать Эпирукий, он не простит нам промаха… Я не знаю, как получилось, что на тебя не подействовали наши чары…
Про себя я возблагодарил небеса за ведьмины снадобья, которые так изменили мое тело, что я мог теперь не опасаться всяких чар физиологического характера, исключая, к сожалению, а может быть, к счастью, – только половое влечение.
– Да уж, для меня надо что-нибудь посильнее ваших чар, – самоуверенно заявил я. – А кто такой этот ваш Эпиногий…
– Эпирукий, – в ужасе поправила меня Балалия. – Пожалуйста, больше не коверкай его имя, а не то он явится, и всем нам будет плохо… Сестры… – крикнула она лошадкам, занятым охмурением длинноухого.
Сестры повернули к нам свои умные лошадиные морды и мгновенно покинули моего приятеля, устремившись к нам. Как покорный осел – сходство подчеркивала длина его розовых ушей, – мой конь поплелся за ними, не отрывая ни на секунду восторженную физиономию от их пышных крупов. Как я его понимал! Когда две оставшиеся лошадки вдруг приняли человеческое обличье, длинноухий в ужасе заржал, встал на дыбы и ударил воздух копытами, потом он стал пятиться назад, его задние конечности подогнулись, и он уселся на землю, озадаченно и грустно разглядывая меня и четырех пепельноволосых дамочек, составлявших мое окружение.
– Что с животным делают, – пробормотал я, – буквально издеваются над ним.
– Сестры, – обратилась Балалия к единорожицам, – на этого самца… – она покосилась на меня… – почему-то не действуют наши чары. Боюсь, Эпирукий нам этого не простит. Мы должны прямо сейчас принять решение, как нам следует поступить. Тутулия подняла вверх руку.
– Я думаю, – важно сказала она, кивая головой, – что нам следует напоить его зельем прямо здесь, если он не хочет идти в Город единорогов.
– Это хорошее решение, – улыбнулась Балалия, – как мы поступим сестры, чтобы он дождался нас?
– Я дам вам честное слово, что подожду, пока вы сходите за зельем, – встрял я в их беседу.
– Не думаю, что нас устроит такой вариант, – резко оборвала меня Балалия, она явно была среди единорожиц за главную. – Я думаю, что вы, сестры, должны отправиться за зельем и принести его, а мы пока покараулим путников, чтобы они куда-нибудь не ушли.
Сестры согласно кивнули, обратились в единорогов и стремительно умчались. На длинноухого, который галопом понесся за ними, высоко забрасывая задние ноги, они не обращали ровным счетом никакого внимания: после того как чары не подействовали, их основной добычей сделался я.
– Я что-то не понял, – сказал я, – что вы себе позволяете? Я собираюсь прямо сейчас развернуться и уйти…
– Лучше не пытайся этого делать, – Балалия угрожающе сощурила глаза, – тогда тебе не поздоровится. Ты должен дождаться их возвращения, выпить зелье и стать единорогом…
– Послушайте, милые, я вовсе не уверен, что на меня это зелье подействует именно так, как вы хотите, у меня организм не совсем человеческий, и я могу стать не единорогом, а кем-нибудь очень неприятным… Неужели вам ни о чем не сказал тот факт, что на меня не подействовали ваши чары? У меня другая физиология…
– Это универсальное зелье, – заверила меня Тутулия, – может, пока приляжем?
В другое время я бы отреагировал на ее предложение с энтузиазмом, но сейчас, перед липом опасности, я воспринял его как издевку.
– Идите вы! – сказал я.
Меня сильно раздосадовало исчезновение длинноухого – он был мне хорошим другом, и теперь я испытывал по отношению к единорожицам сильное раздражение. Я отпихнул их и пошел к дороге.
«Длинноухий решил остаться с ними? Прекрасно. Значит, дальше я пойду пешком, как шел раньше».
– Немедленно остановись! – с раздражением выкрикнула Балалия.
Испытав легкий укол страха (мало ли что они могли придумать), я продолжал следовать заданным курсом – не хватало еще откликаться на окрики тупоумных самоуверенных дамочек. В ее голосе прозвучал металл, но, чтобы сейчас остановить меня, необходимо было что-то потверже металла.
