Алексей Лебедев - В поисках Дарования
После этих слов, которые всегда вызывали у людей бурю эмоций, к моему удивлению, ничего не последовало, никакой реакции. Ни один мускул лица не дернулся ни у одного из присутствующих.
- По традиции я должен спросить у членов ордена один важный вопрос. Сомния является свободной страной - без законов и принуждений, где каждый свободен в выборе своего существования. Если по какой-то причине, будь то страх или простое нежелание стать участником военных действий, пусть тот объявит нам об этом. По законам ордена ему ничего не грозит, и ему нечего боятся в принятии такого решения.
В зале повисла тишина, никто не произносил ни слова. Но спустя секунды один за другим трибуны молча начали подниматься, и у каждого, кто поднялся, на груди вспыхнул аквамариновый огонек. Встала и Лиолу, сидевшая рядом со мной, и Арон с Кроном, и вальяжная троица. Только я один продолжал сидеть, не понимая, что мне делать и что все это означает. Я принял эту демонстрацию за акт протеста и упорно продолжал сидеть, поскольку сегодняшнее мое пребывание в Сомнии характеризовалось неотступным желанием помочь нашим мирам отстоять свое существование, и я не понимал выбор всех собравшихся здесь низонов. Я бегал глазами практически по каждому лицу, задавая себе один лишь вопрос: неужели ни одному из них не важен их собственный мир? Но спустя мгновения мои глаза озарил голубоватый оттиск. Я посмотрел вниз на свою грудь и обнаружил, что моя грудь зажглась точно таким же огоньком, подобно остальным проницателям. А Ялатан, в свою очередь, продолжил свой монолог:
- Благодарю вас всех!
Старик, раскинув вверх руки, поворачиваясь по кругу, одарил каждого общими поклонами. Когда же он повернулся в нашу сторону, Ялатан посмотрел мне прямо в глаза и благодарно улыбнулся. Это означало лишь одно, что мое мнение было ошибочным и все, включая меня, приняли предложение старика. Но когда Ялатан перевел взгляд на стоящую рядом со мной Лиолу, на его глаза наползла хмурь, он выпрямился и устало, будто он делал это не в первый раз, обратился к девушке.
- Что на этот раз, моя драгоценная Лиолу?
Я недоуменно повернулся к ней, рассчитывая понять, почему старик так отреагировал, взглянув на нее. И только когда я посмотрел на Лиолу, меня самого заинтересовал тот же самый вопрос. Хотя она и поднялась, как все, но в ее груди не было огня. Ее взгляд был сосредоточен и хладнокровен, поблескивал подозрениями, впиваясь в Ялатана.
- Вы прекрасно знаете мое мнение, Хранитель. По мне, вся эта история с войной полный бред! И вы об этом знаете... А может, нет? Возможно, вас тоже втянули в эту игру и вы тоже, как и мы все, жертва. Но, тем не менее, я так считаю. Может мне кто-нибудь ответит, хоть один из вас, - Лиолу обратилась к залу, - слышал когда-нибудь от простого сомна про Макира? Может!? - Но зал молчал. - Не-е-т. Потому что ни один сомн, ни один клан Сомнии не знает легенд про ужасного Макира.
- Эта легенда существует среди низонов. - Спокойно ответил один и сидящих хранителей.
- Вот именно, только низонов. - Продолжила Лиолу. - Возможно потому, что ее придумали хранители, те, кому она выгодна в свое нужное время? Сколько было войн, столько было слов о Макире, но не было его самого.
- Во скольких войнах участвовала ты, сомнийка? - Хладнокровно, малоимоционально спросил другой хранитель.
Лиолу замолчала, опустив глаза. Через секунду тихо произнесла.
- Ни в одной... - А затем подняла глаза и настойчиво продолжила. - Потому что они предотвращались в силу своей ненадобности или не готовности к ней.
- Лиолу, дорогая моя, это всего лишь твоя фантазия, твои не обоснованные домыслы. - Подойдя к ней, произнес Ялатан по-отечески. - В тебе много человеческого. Возможно, это дает знать о себе, делая тебя такой нетерпимой к переменам?
Эти слова меня удивили больше всего сказанного прежде. Что значит: много человеческого?
- Не исключено. - Спокойным тоном согласилась Лиолу.
Старик добродушно улыбнулся, склонив голову набок.
- Даже если я чего-то не знаю, это не означает, что я нахожусь в невыгодном положении. Возможно, мое незнание оборачивалось лучшим для меня всю мою жизнь. Ведь порой незнание - это самое лучшее знание.
Девушка не стала отвечать ему ничего, возможно, соглашаясь с ним, а может, нет, ее лицо не отражало ничего, кроме затаенного гнева. Ялатан, продолжая улыбаться, отступил в центр зала.
- Сегодня и последние десятилетия мы не так сильны, как прежде. Хотя наш орден пополнился достаточным количеством молодых Низонов, но они не представляют никакой пользы без "Дарования".
При произнесении названия книги он и все остальные приложили два вытянутых пальца ко лбу. Значит, эта книга является большим, чем я мог подумать.
- Все это время наш орден вынужден был существовать на дне просвещения. - Продолжил Ялатан. - Но сегодня, как и пророчила нам "Дарование", - все снова приложили пальцы ко лбу, - появился низон, которому низонеды поют свои хвалы и почести, низон, которому не нужно обретать дар, а он сам в силах нести просвещение. И этот низон сегодня среди нас. И в случае необходимости, но надеюсь такой необходимости не возникнет, он сможет возглавить наш орден на поле боя. - Ялатан вытянул руку в мою сторону. - Позвольте представить нашего друга Максима!
Половина зала недоуменно ахнуло, я оторопел от неожиданности, а Ялатан, не обращая на это никакого внимания, поманил меня кивком ладони. Растерявшись, я замешкался.
- Ну, что ты теряешься? Избранному не достойно себя так вести. Что подумают окружающие? - Съехидничала насмешливо Лиолу.
После стычки с Ялатаном она кардинально изменилась, как тогда при нашей первой встрече. Ответив ей аналогичной улыбкой, я, стараясь как можно спокойно и важно, подошел к старику. Зал, до этого спокойный, как одинокая луна, продолжал шушукаться, только первый ряд сохранил свое хладнокровие.
- Хранитель! - Донесся гнусавый голосок с дальнего ряда. - Это же человек!
Говоривший мужчина встал, показывая себя. Для своего голоса он был слишком высок, но вот его худоватость вполне соответствовала. Ялатан хмуро поднял глаза на сопляка.
- Торвин, с каких времен у нас завелась расовая нетерпимость?
- Хранитель, но ведь орден даже на поле битвы возглавлял сомн. Разве это не так!? - Уже с другой стороны объявилась претензия.
- Это быль, Церт! И закон таков не писан! - Грозно, но спокойно парировал старик.
Всегда, когда он злился, этого не ощущалось, его голос по определению становился грубее, жёстче и даже становилось жутковато от этого, но что-то не давало заметить это изменение.
- Ялатан. - Окликнул его ровный басовитый голос. - Низоны правы. Нам необходимо услышать весомые доводы. Я уверен, ни один из нас не имеет ничего против этого прекрасного юноши. Но нам о нем ничего не известно.
