Сергей Ковалев - Котт в сапогах. Конкистадор.
— Не советую этого делать,— предостерегающе произнес знакомый голос — Солдатам приказано стрелять, если ты хоть пальцем шевельнешь!
Коллет медленно опустила руки. Завихрившийся было над ее головой темный туман рассеялся. Из-за телеги выглянул тот самый инквизитор, который пытался нас схватить в первое наше посещение Кадиса.
— Правильное решение. Сказать по правде, меня вполне устроило бы, окажи вы хоть сопротивление. У меня и без вас полно дел. Впрочем, поимка столь известных преступников живыми поднимет мой авторитет.
— Когда это мы успели стать «столь известными преступниками»? — поинтересовалась Коллет.— Помнится, в нашу предыдущую встречу ты понятия не имел, кто мы.
— Курии виднее, кому и сколько знать,— важно ответил инквизитор.— В тот раз мне просто сказали задержать приезжих колдунов. В этот раз я знаю о вас все.
— И то, что, задерживая нас, ты покушаешься на особу королевской крови? — выложил я козырь. Без особой, впрочем, надежды.— Ты рискуешь втянуть Испанию в войну!
— Не смеши меня, малефик! В этом громиле столько же королевской крови, сколько в коне, на котором он сидит! Да и чем может грозить ваше карликовое королевство Испании?
— Надо же,— удивленно пробормотал Максимилиан.— Оказывается, его величество и правда благородного происхождения! Уж инквизитор-то знает, что говорит!
— Ты прав, Максимилиан! Совершенно недопустимо, что этот наглец оскорбляет его! — возмутился Артур.— Его следует примерно наказать!
И прежде чем я успел вмешаться, оба дестриэ сорвались с места. Стражники, к счастью, тоже не успели отреагировать, а в следующий момент гигантские кони разметали их словно траву и сиганули через телегу. От такого трюка Андрэ, разумеется, вылетел из седла и закончил «примерное наказание» самостоятельно, хотя и не по своей воле. Затем все смешалось, один из копейщиков попытался схватить Иголку под уздцы, прекрасно обученная лошадь ловко нанесла удар передними копытами, потом брыкнулась, меня вышвырнуло из седла, но я удачно приземлился на цветочные ящики под каким-то окном.
— Мои гортензии! Ах ты мерзкий коротышка!
Я обернулся и еще успел увидеть стремительно приближающуюся чугунную сковородку.
Запись в дневнике Конрада фон Кота
от 12 сентября 16... г. от Р. X.
(Запись изъята святой инквизицией как содержащая секретные сведения и способная искусить незрелые души.)
— Облейте его водой!
Я хотел сообщить, что уже пришел в себя и надобность в обливании отпала, но опоздал и только зря наглотался воды. Люди часто удивляются отвращению, которое питают к водным процедурам коты. Увы, человеку не дано ощутить то, что испытывает приличный кот, намокнув. Обычно не дано.
Я бы с удовольствием тоже обошелся без этого знания!
— О, гля — очнулся! Глазами лупает!
— Не отвлекайся, Бебе! Записывай внимательно! Третий пергамент уже испортил!
—Да это разве ж порча? Ножичком выскоблим, и будет как новый!
—А время, что я из-за тебя бездарно угробил, ты мне тоже назад отмотаешь?! Пиши уже, сморчок недоделанный!
— Что писать-то, ваше преподобие?
— Вышеупомянутый малефик, будучи окруженным стражей, подлым образом науськал на верного сына церкви отца Элпидио своих спутников. В числе оных пребывал и король Гремзольда, несомненно вовлеченный в непотребные дела обманом и колдовством. В последовавшей затем ожесточенной схватке причинен был немалый ущерб как городской страже, так и лично отцу Элпидио, коего король Андрэ Первый Могучий сильно ушиб седалищем и коего жестоко покусали кони. Добрейший отец Элпидио из-за полученных травм находится на излечении в отдаленном монастыре, и, хотя тело вне опасности, дух его пребывает в упадке из-за пережитого унижения... Я не удержался и тихо хихикнул, вспомнив, как удачно приземлился Андрэ. Смеяться было больно — голова после злополучного удара болела. К тому же лапы мои закреплены были в петлях из толстой кожи, а сам я растянут на дыбе и обнажен — насколько это слово применимо к коту, — что, естественно, не прибавляло оптимизма.
— Что, колдун? Ты находишь физические и моральные травмы служителя Господа смешными? Воистину погрязла твоя душа во грехе и нуждается в очищении!
— Постойте, постойте! — От перспективы очищения, что бы там под этим ни подразумевал инквизитор, мне сразу расхотелось смеяться.— Вы совершаете большую ошибку! Я вовсе не колдун, не надо меня очищать!
Теперь настала очередь смеяться инквизитору. Бебе подобострастно подхихикивал.
— Не колдун? Да ты на себя посмотри! Говорящий кот — где это видано? Ты или колдун, или подручный демон, вызванный ведьмой... Да! Думаю, эта версия похожа на правду! Уж больно ведьма беспокоилась о тебе!
Коллет! Сердце испуганно сжалось. Значит, ее тоже схватили... Ну конечно схватили. Останься она на свободе, от этих стен бы уже камня на камне не осталось.
— Затрепыхался? — довольно произнес инквизитор, наблюдая за мной.— Я так и думал, что у вас не просто деловые отношения! Она ведь вызвала тебя, дабы ты ублажал ее? Какое падение нравов — отдаваться демону! Ну-ка расскажи мне, как ты это делаешь? Поподробнее, не упускай ни одной детали!
— Фу-у-у, гадость какая! — содрогнулся я.— Ваше преподобие, что у вас за извращенное воображение!
— И вовсе оно не извращенное! — обиделся инквизитор.— Я пишу научный труд! Он будет называться «История сношений женщин с дьяволом» и послужит руководством... э-э-э... то есть предостережением для слабых душ! А потому мне важно знать все до мельчайших подробностей.
— Да нету между нами ничего подобного! Совсем обалдели от своего целибата! И вообще, я же вам говорю — я не колдун и не демон. Я обычный человек, просто... э-э-э... один колдун превратил меня в кота. И все мои устремления с тех пор — всего лишь вернуть себе человеческое тело.
—Тебя это волнует? — с сочувствием произнес инквизитор.— Хочешь поговорить об этом?
Спас меня стражник, без стука ввалившийся в пыточную.
— Эта... ваше перпо... припа... перипадобье! —-преданно вытаращившись, гаркнул он, обдавая комнату мощным запахом чеснока.— Там эта... жена графа Альфонсо. Опять желает исповедаться! Говорит — очень срочно!
— Мм... вот же незадача! — заломил холеные ручки инквизитор.— То ничего, то два таких интересных случая одновременно! Ну, впрочем, ты ведь у меня все равно никуда не денешься, правильно? А графиня может передумать. Бебе, запри его в камере. Мы продолжим разговор вечером.
Дверь за инквизитором закрылась, Бебе — какой-то бесцветный рыхловатый человечек в серой сутане — ловко отвязал меня и тут же накинул на шею петлю:
