Ева Николская - Паутина "кровных" уз
Справившись с нарастающим раздражением, моэра спрыгнула с кресла, где давно уже сидела, не сложив на коленях руки, а положив на подлокотник ноги, ибо поза кроткой школьницы ее утомила так же сильно, как и созерцание узоров на стенах. Подойдя к золотой скульптуре с восьмью конечностями, что висела над полом, словно пленник на цепях, синеволосая красавица изобразила на лице самую вежливую улыбку, на какую только была в данный момент способна, и деликатно постучала костяшками пальцев по… по месту, которое у огромной статуи по идее должно было быть животом. Наверное. О том, что за орган символизирует одна из золотых пластин на теле шестирукого божества, Ырли не сильно задумывалась. Главное, что звук получился хороший. А грудь там (вдруг особо вытянутый вариант?), живот или то, что ниже — какая для статуи разница? Но реакции за стуком, приправленным металлическим звоном, увы, не последовало. Немного постояв в нерешительности, моэра снова забарабанила пальцами по золотому саркофагу, на этот раз заметно увеличив силу удара. Потом она повторила маневр, используя кулак, затем — толстый каблук снятой с ноги туфли. Их тоже нашел для нее Сэн. И даже с помощью бытовой магии размер уменьшил… пальца эдак на три. Внушительные, видать, ножки (или ножищи?) были у первой сейлин, которая забрела в Неронг. Неудивительно, что эта дылда бракованной оказалась. Крестьянка, небось, какая-нибудь из отсталого мира за Гранью, как и та вторая, что не прошла тест на избранность. Куда им до нее — настоящей лейры?!
Лейры, которая сейчас не способна была даже пару капель воды призвать, не говоря уже о таких заклинаниях, как левитация. А ей очень хотелось подняться повыше, чтоб попробовать заглянуть за белую маску на лице статуи. Потому что на другие способы привлечения внимания, повелитель реагировать отказывается. Либо он спал, как вампир, либо просто издевался. Оба варианта девушку не устраивали. Она устала, настроение ее заметно ухудшилось, а желание решить как можно скорее вопрос о том, быть ей матерью Древнего или нет, росло и крепло в душе, требуя немедленного претворения в жизнь. Осталось только придумать, как, подпрыгнув на такую высоту, умудриться там еще и зависнуть минут на пять, чтоб отколупать белое пятно с крышки саркофага и попробовать заглянуть внутрь. Где-то в том районе должно было находиться лицо Светлоликого. Теоретически.
Ну, не спит же он вверх ногами, правда? Или спит?
Ырли раздумывала, рассеянно постукивая носком снятой с ноги туфли по собственному запястью. Карабкаться на золотую глыбу в виде человекоподобной фигуры, как на дерево, ей не хотелось. Лезть наверх по цепям — тоже. И, тем не менее, другого выхода у нее не было. Гибкость тела — отличное качество: красивое, а главное, полезное. Для таких акробатических трюков на шатающихся золотых звеньях, концы которых намертво закреплены на потолке и в полу — самое оно! Если бы еще тяжелый подол синего платья не цеплялся за все подряд, и волосы не лезли в глаза, и цепи не шатались, как качели, когда она из себя канатоходца изображать надумала… если бы всего этого не было, девушка не взревела б как раненая риога[47], когда, добравшись до вожделенной маски, обнаружила, что ту невозможно снять. Потому что… ее просто нет. Это была всего лишь зрительная иллюзия — одна из тех, что выглядит материальной, но на ощупь совершенно не ощутима. Великолепная обманка, призванная скрывать лицо того, кого в саркофаге тоже НЕ БЫЛО! Просунув руку сквозь "белую завесу", Ырли пошарила в изголовье гроба, затем опустила ладонь ниже, четно надеясь нащупать там макушку повелителя (вдруг он ростом не вышел в отличие от своей усыпальницы?) Но растягивающиеся, словно резина, пальцы продолжали захватывать пустоту, и вскоре девушке пришлось смириться с мыслью о том, что в этой комнате с зеркалами, троном и пустым гробом она совершенно одна. Одна! В дурацком платье, уродливых туфлях, без оружия и магического дара, который сама же отключила часов этак на десять или чуть меньше.
И кто та скотина, что так нагло ее подставила? "Заботливый" зеленоволосый маг или сам гай Светлоликий, который либо улизнул от незваной гостьи каким-то волшебным образом, либо… и не приходил сюда ночью вовсе. А, может, это происки рыжего наместника? Да какая теперь разница?! Все мужики скоты бессердечные! Наверняка, сговорились, чтоб выставить ее полной дурой. Ее, Мага Воды… единственную среди моэр и вандов за последние века. Ну, ладно-ладно, мало им не покажется. Вот только выйти бы сначала из этой проклятой комнаты, а там уж она и без магии морды начистит: и магам, и их ушастым подпевалам. В конце концов, уроки боевых искусств в доме гаи Белоснежной ей тоже не зря преподавали!
Спуститься на пол оказалось гораздо проще, чем открыть закрытую магической печатью дверь. Мало того, что Ырли обманули, так ее еще и заперли. Это осознание испортило настроение юной моэры окончательно. Медленно зверея, девушка принялась исследовать замок с помощью мизинца, который изогнулся, тонкой лентой проникая в замочную скважину. Забыв в гневе о своей временной неспособности колдовать, она попыталась нарушить плетение чар, и… взорвалась. Вернее взорвалась дверь, но несчастной взломщице от этого было не легче. Пострадала она не сильно, если не считать ссадин от щепок, синяков от магического отката и вставших дыбом волос, большая часть которых приобрела кислотно-зеленый оттенок и заметно укоротилась в размерах. Увидев свое отражение в зеркале напротив, Ырли снова взвыла. И на этот раз ее реву позавидовало бы целое стадо риог. Не окажись дверь уже открытой, взбешенная моэра просто снесла бы ее с петель силой всепоглощающей ярости. Но благодаря проклятому взрыву, растрачивать свое единственное оружие ей не пришлось. Вынув из ниши один из кристаллов (не для освещения, а в качестве подручного средства для борьбы… С кем? Да с тем, кто первый под горячую руку попадется!), девушка шагнула с ним в темный коридор. Осмотрелась, прикидывая, в какую сторону лучше отправится, потом плюнула на это бестолковое занятие и пошла наобум, ибо ориентировалась она в подземельях Неронга не лучше, чем в любом другом лабиринте.
Первая ловушка поджидала одиноко бредущую путницу на повороте. Инстинктивно изогнувшись, моэра уклонилась от железных кольев, что вынырнули из стены, едва не проткнув ее своими острыми наконечниками. Следующие пару шагов Ырли не шала, она словно плыла над полом, извиваясь, точно морская змея в синих водах. Шаг… и тело девушки сделало волнообразное движение вправо, еще шаг — и гибкая рука одним резким движением оборвала подол платья. Качающаяся фигурка с торчащими во все стороны сине-зелеными волосами, зажатым в руке кристаллом и с глазами, полными сумасшедшего блеска, легкой поступью продвигалась вперед. А позади нее неровным шлейфом лежали обрывки расшитой золотом ткани, скинутые по пути туфли и… капли голубой крови, стекающие по бледной коже от неглубоких, но болезненных царапин. Шаг, другой… еще один шаг.
