Оливер Боуден - Откровения
Как это наивно – верить, что на каждый вопрос есть только один ответ, у каждой загадки только одна разгадка, что всем управляет только один божественный свет. Нам говорят, что этот свет несет любовь и истину, но я утверждаю, что он ослепляет нас, обрекая на прозябание в невежестве. Я мечтаю о том дне, когда люди отвернутся от невидимых чудовищ и снова примут более рациональную картину мира. Но, к сожалению, эти новые религии такие удобные и обещают такую страшную кару тем, кто их не принимает… Боюсь, что страх помешает нам раскрыть величайший обман в истории человечества…
Старик некоторое время сидел в молчании, не зная, какое из чувств, охвативших его, сильнее – надежда или отчаяние. Возможно, не то и не другое. А возможно, он перерос, или пережил, оба из них. Тишина огромного зала и мрак в нем окутали его бережно, словно материнские руки. Но все же Альтаир не мог отогнать воспоминания о прошлом.
Он отпихнул прочь письменные принадлежности и притянул к себе шкатулку, закрыв ее обоими руками, словно защищая… от чего?
Ему показалось, что перед ним стоит Аль Муалим. Его бывший Наставник. Предатель. Которого он уничтожил собственными руками. Но когда Аль Муалим заговорил, в голосе его звучали угроза и властность:
– Во многой мудрости многие печали. И кто умножает знания, тот умножает скорбь, – призрак наклонился вперед, к уху Альтаира, и зашептал: – Уничтожь его! Уничтожь, как ты и обещал!
– Я… Я не могу!
Другой голос. Достигший самой его души. Альтаир обернулся. Аль Муалим исчез. Где же она? Он ее не видел!
– Ты ступаешь по лезвию клинка, Альтаир, – говорила Мария Торпе. Голос был молодой и уверенный. Как тогда, когда он впервые встретил ее семьдесят лет назад.
– Мной управляет любопытство, Мария. Как бы ужасен не был этот артефакт, он содержит удивительные вещи. Я должен понять их.
– Что оно сказало тебе? Что ты видел?
– Странные видения и послания. О тех, кто пришел раньше, об их величии и падении…
– А мы? Мы же остались!
– Все мы звенья одной цепи, Мария.
– Но что же будет с нами, Альтаир? С нашей семьей? Что сказало Яблоко?
– Кем были те, кто пришел раньше? – ответил Альтаир. – Что привело их сюда? И как давно? – Но говорил он больше для себя, чем для Марии, которая снова прервала его размышления.
– Избавься от него!
– Это мой долг, Мария, – печально сказал Альтаир жене.
Мария громко, страшно закричала. А потом раздался хрип, как тогда, когда она умерла.
– Будь сильным, Альтаир, – шепот.
– Мария! Где… Где ты? – его крик эхом отразился от стен зала. – Где она? – лишь эхо звучало в ответ.
Разделся третий голос. Он звучал огорченно, но изо всех сил пытался успокоить ассасина.
– Отец… она ушла. Ты не помнишь? Она ушла, – сказал Дарим.
Но ответом ему был отчаянный крик:
– Где моя жена?
– Прошло уже двадцать пять лет, старый дурак! Она мертва! – сердито крикнул сын.
– Оставь меня. Дай сделать мое дело!
И следом более мягкое:
– Отец… что это за место? Для чего оно?
– Это библиотека. И архив. Чтобы сохранить то, что я узнал. И все, что Они показали мне.
– Но что они тебе показали, отец? – пауза. – Что произошло в Аламуте? Что ты нашел?
Тишина. И тишина эта окутала Альтаира, словно теплое облако. Он сказал:
– Теперь я знаю их цели. Их секреты. Их мотивы ясны. Но это сообщение предназначено не мне. Оно для другого.
Он посмотрел на шкатулку на столе. Я больше не коснусь этого артефакта. Скоро я покину этот мир. Мое время пришло. Теперь все мои дни наполнены мыслями и страхами, происходящими от осознания этого факта. Я знаю, что материя, из которой состоит тело, вернется в землю. Но что станет с моим сознанием, с моей личностью – то есть со МНОЙ? Подозреваю, что всему этому настанет конец. Я не отправлюсь в следующий мир и не вернусь в этот. Я просто исчезну. Навсегда.
Он открыл коробку. Там на коричневой бархатной подушке покоилось Яблоко. Частица Эдема.
– Если кто спросит, скажи, что я отослал Яблоко. Отправил его на Крит, утопил в море – неважно. Скажи что угодно… Яблоко не должно быть найдено пока не придет время.
Он минуту смотрел на него, потом встал и повернулся к темной нише в стене за его спиной. Альтаир нажал на рычаг, открывая тяжелую дверь, скрывающую нишу, в которой стоял пьедестал. Альтаир взял Яблоко – оно было величиной не больше мяча – и положил на пьедестал. Он действовал быстро; прежде чем искушение вновь охватило его, ассасин снова нажал на рычаг. Дверь закрылась, запечатав нишу. Альтаир знал, что рычаг не будет работать еще два с половиной века. Возможно, пришло время миру двигаться дальше. А для него – положить конец искушению.
Он снова сел за стол и достал из шкатулки белый алебастровый диск. Зажег свечу и сжал диск в ладонях, поднеся его к глазам. Потом опустил веки, сконцентрировавшись, и начал заполнять диск своими мыслями – своим завещанием.
Каменный диск долго светился, освещая его лицо. Потом свет померк, и стало темно. Все исчезло.
* * *
Эцио снова и снова в свете свечи вертел диск в руках. Он не знал, как увидел то, что увидел. Но его переполняли братские, даже родственные чувства, к тому, кто сидел рядом.
Эцио недоверчиво посмотрел на Альтаира.
– Еще один артефакт? – спросил он. – Еще одно Яблоко?
ГЛАВА 77
Он знал, что нужно сделать, но действовал как во сне. Эцио осторожно положил диск обратно на стол и подошел к стене. Он знал, где искать рычаг, и аккуратно нажал на его, и когда дверь скользнула вниз, ахнул. «Я думал, что было только одно. То, что мы с Макиавелли оставили в убежище под церковью Сан-Николо-ин-Карчере. И теперь… его близнец!»
Мгновение он смотрел на Яблоко. Оно было темным и холодным – безжизненным. Но Эцио ощутил, как рука, против его воли, тянется к артефакту.
Ему пришлось приложить усилия, чтобы остановиться.
– Нет! Ты должно остаться здесь!
Он отступил.
– Я достаточно видел для одной жизни!
Эцио положил ладонь на рычаг.
Но Яблоко вспыхнуло, и свет ослепил Эцио. Он попятился и, повернувшись, увидел в центре комнаты, освещенной ослепительно ярким светом, мир – весь мир! – который вращался в воздухе, в двадцати футах от пола. Гигантский шар синего, коричневого, белого и зеленого цветов.
– НЕТ! – закричал он, закрывая глаза руками. – Я сделал достаточно! Я прожил жизнь, как смог, не зная своей цели, но стремясь к ней, словно мотылек, летящий на огонь. Хватит!
