Валерий Теоли - Убийца шаманов (СИ)
Конечно, до поражения в той давней битве с длинноухими она была намного могущественнее его. Ныне же ведьма тень себя прежней, и до прошлого могущества ей нужно поглотить неисчислимое множество жизней и духов, отворить Врата Безвременья и дотянуться до Шуб-Ниггурат, дабы заручиться его поддержкой. Без покровительства она очередная, пусть и неслабая, ведьма, каких не счесть в тролльих лесах.
Надо поспешить. Опустошив деревню, она настигнет крутящегося вокруг её жилища Гор-Джаха и убьёт его. Иного не дано, ведь она бессмертна. Частица Покровителя поможет свершиться мести.
Тьма стремительно несла ведьму сквозь густую поросль осеннего леса. Древесные стволы и ветки расступались, пропуская хозяйку, она же не удостаивала их и взглядом, мельчайшие препятствия на своём пути обходя с ловкостью танцующей Лесной Девы, владычицы чащоб.
Частокол не успевали отстроить до сумерек. Отложив дела и выставив часовых во главе с учеником шамана, тролли улеглись спать. Сэкка различала их эмоции, точно зверь, чующий по запаху, боится ли добыча. Жители деревни тряслись от страха в хлипких хижинах, неспособных защитить от гнева злобной ведьмы. Ещё они надеялись на Убийцу, отчего-то решившего помочь им, никчемным созданиям Великих Духов.
Гор-Джах, Убийца Шаманов, защищает синекожих колдунов. Воистину, Судьба, живущая в доме у Западных Врат Подземного Мира, умеет шутить.
Сэкка, ни на миг не останавливаясь, вылетела из обгоревшей после вчерашнего пожара чащи. Ей некого бояться в деревне. Старик Анг-Джин спит беспробудным сном, а верховный шаман без рук и ног не станет преградой. Его ученики не стоят внимания – слабаки, научившиеся лишь изгонять духов лихорадки и творить простейшие чары.
Возглавлявший часовых колдунишка встрепенулся, почуяв неладное, положил руку на вард с младшим лоа. Его рука с вместилищем духа барсука, забрызгав кровью стоящих возле него троллей, отделилась от туловища и упала в пепел дороги. Лицо исказилось от удивления, боль ещё не вонзила клыки в его кровоточащее плечо. Хлынувший на вард красный поток частично впитался колдовским предметом, насытив пленённого лоа и позволив ему сбросить оковы заклятия. Деревянный жезл с костяным навершием в форме барсучьей морды раскололся вдоль, выпуская радостно-злого узника.
Пронзённый и поднятый в воздух волосами ведьмы ученик шамана раскрыл рот в немом крике, затрепыхался нанизанной на острогу рыбёшкой. Сочившаяся из раны кровь мгновенно поглощалась сэккой, не долетая до земли. Он съёжился, высыхая, за миг обращаясь в обтянутый кожей скелет. Удар сердца, и его словно надули воздухом, уподобив диковинному бычьему пузырю, после чего он разлетелся кожаными лоскутами и сгустками желчи.
Создание Желчного Мертвеца не требует больших затрат колдовской Силы, какую-то четверть от поглощённого из живого колдунишки. Зато желчь растворяет плоть тех, на кого упадёт. Стоявшие рядом часовые бросились стряхивать с себя жгучие желтовато-зелёные капли.
Ведьме нечего бояться в селении Улиткоголовых. Сегодня нет ни заблаговременно заготовленной духовной стены, ни опасных охранных духов. Ей незачем скрываться.
Разъярённый лоа барсука накинулся на ближайшего тролля, полосуя его духовное тело. Часовой завопил, покатился по земле, вздымая облака пепла и пыли. Стоявшие поодаль на недостроенном участке частокола синекожие заорали предупреждения, взывая к несостоявшимся шаманам, тут же высыпавшим из крайней хижины.
И всё-таки, где прячется Гал-Джин? Его будто и нет в деревне. Неужто задумал уловку, хитрец?
Ученики воздели руки к восстановленному за день тотемному столбу, заголосили, испрашивая помощи у покровительницы. Озёрная Улитка никогда не нравилась ведьме. Чересчур мягка, толку от неё никакого в битве. Будь она и её спутники в мире духов пожёстче, то улиточники дали бы достойный отпор соседним племенам и властвовали бы на озере вместо выскочек Водяных Крыс.
На что они рассчитывают? Озёрная Улитка не откликнется на зов непосвящённых. Проси её старик Анг-Джин или верховный шаман, она бы поделилась с ними Силой. Зелёные мальчишки не знают нужных Слов и Жестов.
Настал час развеять иллюзорную веру в помощь покровительницы племени.
Ведьма длинным прыжком переместилась к тотемному столбу, миновав учеников, и хлестнула по нему жгутами скрученных волос. Щепки, каменная крошка посыпались из священного идола. Столб заскрипел, покосился. На нём проступили борозды от удара.
Чары старшего духа укрепляли дерево и камень. Не беда. Следующие два удара повалили тотемный столб на жертвенный камень, расколовшийся под гигантским весом, и разбили на три колоды.
Мальчишки с ужасом взирали на сокрушённую громаду. Они не закончили заклятие, надежда на победу рухнула. Развернувшись, они бросились наутёк.
То-то же. Никому не совладать с ней, убившей стольких колдунов, в этой ничтожной деревне.
Оттолкнувшись волосами от земли, она прыжком преодолела расстояние до хижины верховного шамана. Охрана разбежалась, на ступенях только трясся, выставив перед собой амулет из раковины улитки, отгоняющий злых духов, ученик Гал-Джина.
Ведьма рассмеялась. Её смех взломал спешно возведённый щит и резанул по ушам паренька, окунув его в море отчаяния и боли. Выбитый из рук оберег взорвался осколками, впившимися в горе-колдунишку.
Ноги молодого тролля подкосились в коленях, и он распростёрся перед сэккой. Так и должно встречать её, едва не победившую знаменитого Гор-Джаха, и принимать смерть. Волосы ведьмы окутали мальчишку, выпивая остатки рассудка и жизни.
Она перелетела через высохшее тело и, откинув полог из шкур, ворвалась в хижину. Пьянящий аромат крови, смешанный с запахами тлеющих трав и целебного раствора, навеял смутные подозрения. Верховный шаман полулежал в посудине затылком к ней и не шевелился, но она не чувствовала его. Алые пятна на полу дурманяще пахли гибелью.
Его духа здесь не было. Мёртвая телесная оболочка плавала в кровяном восстанавливающем растворе. Сердце давно не билось, ноги заплелись в пляске смерти, в распахнутых глазах навеки застыли ужас и боль.
«Кто?»
Ведьма взвилась под потолок и вылетела, пробив крышу. Удлинившиеся волосы удерживали её в воздухе, опираясь о перегородки.
«Кто посмел отобрать мою добычу?»
Ярость захлёстывала, мешая сосредоточиться. Она пообещала убить его последним, и вот, он мёртв, а его ученики и родичи живы. Он должен был пасть от её рук и от зубов детей, а стал жертвой чужака, чьего запаха она не помнила. Гал-Джин не просто погиб. Из него выпили дух.
– Кто? – крик сэкки накрыл волной деревню, ударив по прячущимся в хижинах троллям, и рассеял младшего лоа, завершавшего трапезу над трупом часового.
