Единственный цветок в этой говноклумбе (СИ) - "Holname"

— При всем уважении, — заговорил Шейн, поднимая взгляд на счастливого мужчину, — но мне кажется, что у него скоро внутренние органы изо рта полезут. Давайте оставим все на своих местах?

Джуро удивленно опустил взгляд. Казалось, будто только после этих слов он заметил присутствие в этом месте еще одного человека. Оценивающе осмотрев Шейна, а, следом и прокрутив последние слова Марко у себя в голове, Джуро начал быстро все осознавать.

Он осторожно поставил Марко на землю и развернулся лицом к Шейну. Лишь сейчас парень смог осмотреть его в достаточной степени. Это был рослый темноволосый мужчина с резкими грубыми чертами лица, атлетичным телосложением и слегка смугловатой кожей. Вот так вплотную, снизу вверх, он казался пугающим.

Внезапно Джуро склонился к лицу Шейна. На его губах появилась широкая радостная улыбка.

— А ты, малыш, неужели его ученик?

Прежде, чем Шейн успел ответить, Джуро вновь рассмеялся и протянул:

— Неужели у моего нелюдимого брата появился ученик?

Шейн растерянно улыбнулся и ответил:

— Что-то вроде этого.

— Слушай, — склонившись к уху парня, Джуро зашептал, — сколько раз уже пытался от него сбежать?

— Нет, он не ученик, — неожиданно звонко произнес Марко. — Он паж. Его работа — носить мои сумки.

Джуро удивленно отступил, а Шейн тем временем недовольно посмотрел на Марко. Волшебник от этого взгляда только улыбнулся, и тогда Шейн со зловещей улыбкой ответил:

— Судя по всему, я отлично справляюсь со своей работой. Передам это вашему сервизу в мусорном мешке, и туда же отправлю весь последующий.

Улыбка пропала с губ Марко, а сам он начал гневно щуриться и скалить зубы. Было видно, что те чашки он Шейну еще не простил. Эти двое так и могли бы продолжить гневно душить друг друга взглядами, если бы в их немую войну не вмешался третий участник разговора.

— Имя, — прозвучал строгий командующий голос Джуро.

— Шейн.

— Фамилия?

Шейн посмотрел на мужчину и столь же уверенно ответил:

— Дориан.

— Дориан?

Глаза Джуро в удивлении расширились. По лицу мужчины стало заметно, что он знал семью Дорианов и опасался их.

— Марк, — Джуро выпрямился и развернулся лицом к своему брату, — я все понимаю, но чтобы красть ребенка из семьи герцогини…

— Не парься, он сам за мной увязался. Я его не крал.

— И все же…

— Если позволите… — Шейн решительно подшагнул к Джуро. В этот момент он чувствовал себя так, будто бы его действительно могли выгнать за порог. Никто не хотел иметь дело с семьей герцогини, и потому Шейн знал, что он сам должен был проявить свое желание остаться под покровительством Милошей. — Я не хочу возвращаться к Дорианам. Сделаю это, и меня убьют. Я готов пожертвовать всем, чем только можно, чтобы получить силу и возможность стать хотя бы немного свободнее.

Взгляды Шейна и Джуро встретились. Один из них пытался сохранять спокойствие и решимость, другой оценивал ребенка, стоявшего напротив. Шейн боялся отказа. В этот раз отрицательный ответ мог забрать у него и дальнейшее благополучие, и даже собственную жизнь.

— Хорошо, — с выдохом произнес Джуро. — Если Марко уже принял решение, я не могу отказать.

— Спасибо! — радостно ответил Шейн.

Джуро взглянул на этого паренька с улыбкой. Пусть многого он еще и не знал о Шейне, но ему уже казалось, что он был хорошим человеком. Усмехнувшись, Джуро внезапно хлопнул рукой по плечу нового знакомого.

От этого удара Шейн на мгновение перестал дышать. Боль в спине сковала тело, но сам парень попытался не издать ни звука.

— Не беспокойся, — возвышенно говорил Джуро, — с этого момента я буду принимать тебя за своего родного сына!

Марко, стоявший позади, нахмурился и недоверчиво спросил:

— А сын здесь причем?

Джуро улыбнулся и обернулся. Сейчас вид лица младшего брата, его спокойный голос и эта типичная манера держаться на расстоянии — все это, казалось, вызывало такую ностальгию.

— Учитель — это отец, — заговорил Джуро. — Если ты его отец, то я его дядя. А дядя — это как второй отец.

Марко отрицательно покачал головой. Ему все еще тяжело было понять по какой схеме размышлял Джуро, да и это ему не было нужно.

— За последние тридцать лет логика в твоей голове так и не появилась, да?

***

Обстановка сменилась. Шейн сидел за чайным столиком в особняке в окружении двух братьев. Джуро сидел напротив, в то время как Марко находился слева, на одном диване с Шейном.

Пока Марко рассказывал Джуро все события минувших дней, свое знакомство с Шейном и обстоятельства его побега, сам Шейн осматривал особняк изнутри. Его действительно привлекала красота этого места. Как и в доме Дорианов, здесь можно было увидеть и элементы искусства — картины, статуи, и элементы роскоши — дорогие ткани, покрывавшие стулья и диваны, серебряные дверные ручки и зеркала.

Изредка в комнату заходили слуги. Они доливали свежий горячий чай и доносили сладости, которые успевал приготавливать быстро спохватившейся шеф-повар.

— Так вот что произошло. — Джуро поставил на небольшое фарфоровое блюдце чашку и, приподняв взгляд, с сожалением посмотрел на Шейна. — Кажется, в такой ситуации мы действительно уже не можем остаться в стороне.

Шейн перевел взгляд с чашки, так сильно напоминавшей те, которые он недавно разбил, на лицо самого хозяина дома. Взгляд Джуро казался строгим, хотя в его голосе и звучало сочувствие.

— С этого момента, — продолжал говорить мужчина, — ты будешь целенаправленно готовиться к обучению в академии, ведь для тебя это единственная возможность избежать участи порабощения семьей. Марк, по какому графику вы занимались?

— Что такое график?

Шейн и Джуро удивленно посмотрели на Марко. Тот выглядел таким спокойным и беззаботным, что ответить на этот глупый вопрос сразу же было тяжело. Пусть и было ясно, что этот ответ был просто шуткой, звучал он вполне убедительно.

— Ты серьезно? — Джуро нахмурился. Осознав, что все это время Марко занимался обучением как попало, мужчина начал грозно ругать его. Пока он это делал, Шейн снова смотрел на всю эту ситуацию со стороны и размышлял:

«Кажется, я понимаю, почему именно старший брат стал главой дома, а не младший, пусть даже тот и избранный. Джуро более ответственен. И подход к работе у него планомерный, что совсем не похоже на Марко. Тот работает… Как придется».

Тем временем разговор уже перешел в новое русло, и как только Шейн вновь начал прислушиваться к нему, Джуро уже кричал:

— Мальчику нужно наслаждаться молодостью! Нужно совмещать обучение с отдыхом в равных дозах.

— Мальчику нужно привыкнуть к боли, — равнодушно отвечал Марко, попивая чай. — Проще будет в будущем.

— Расписание!

— Сон.

— Как сон связан с болью?

Марко недовольно посмотрел на удивленного Шейна, казалось, уже совсем потерявшего нить разговора. Нахмурившись, мужчина ответил:

— Просыпаться по утрам не в своем доме без фарфоровых чашек под рукой — вот моя боль.

— Шейн, — позвал Джуро строго, — не беспокойся. С этого момента я буду отвечать за тебя. Уверяю, я вправлю ему мозги на место.

Шейн быстро все понял. Поклонившись своему новому наставнику, парень ответил:

— Рассчитываю на вас.

Марко усмехнулся, отставил от себя чашку чая и с иронией пробормотал:

— Ты только что предал своего учителя.

Джуро встал. Хлопнув в ладоши, он подозвал слугу, ожидавшего приказов за дверью, и повернулся на выход. Когда двери в комнату распахнулись, и вошел слуга, Джуро произнес:

— Дворецкий, проводи Шейна в свободную комнату. И подготовь все необходимое для жизни двух новых членов семьи Милош.

Шейн сразу поднялся. Он хорошо умел улавливать те моменты, когда ему просто нужно было плыть по течению. Снова с благодарностью поклонившись Джуро, парень развернулся и направился на выход. Ему все еще тяжело верилось в то, что в этом месте его приняли.