Татьяна Талова - Королевская стража
С Инквиль уже давно сползло наспех слепленное заклинание, и чувствовала она себя на редкость отвратительно. Вскоре она перебралась на кровать и сама не заметила, как заснула.
Кайса, за неимением собеседника, продолжил размышлять молча. Ни к чему более удачному, чем первая догадка, не пришел.
А Касман действительно явился. Вошел через шкаф. Радостный и взволнованный одновременно.
— Здесь действительно ход, — вместо приветствия сказал он. — И соединяет не только тюрьму и дворец, но и большинство комнат между собой!
— Ну а покои Вирхен? — спросил Кайса быстро. — Они тоже соединены?
— Конечно, — кивнул Охотник. — Я был в ее комнате, что за жуткий погром там?..
Его соратница проснулась, резко сев на кровати.
— Ну как?
— Я прав, — коротко ответил Кайса.
— Так, — сказал Касман под слаженный вздох наемницы и Инквиль, — а теперь объясни мне, в чем.
Бард объяснил с охотой. Такое положение дел ему вполне нравилось. Нет колдунов — нет дела, вопрос с магией решен, а значит, вполне можно убираться из Думельза. Свое дело они выполнили, виновников нашли… почти всех. С дворцовыми интригами Хальтен и сам сможет разобраться, в конце концов, не впервой.
Да, Кайса решил, что делать — уходить. Уходить и решать личные проблемы, а не государственные.
Но Касман по въедливости и упрямству превосходил Инквиль.
— А почему тогда Ройоль бежал так далеко?
— А почему бы нет? Думаешь, Вирхен не рассказала ему об Охотниках Его Светлости? И о том, чего от них можно ждать? — резонно заметил Кайса. — Радуйся, такую славу заработали… По крайней мере, в глазах наследницы.
— Касман, только не говори, что тебе нравится эта идея, — встряла Инквиль.
Охотник серьезно задумался. Видимо, что-то в словах барда его задело. На книги из комнаты Вирхен он смотрел так, как смотрят на клубок змей или, скорее, на ведро сороконожек.
— Звучит вполне разумно, — медленно признал Касман. — Многое объясняет…
— И что тогда сказать Его Светлости? — Элле-Мир заметно повеселел, заручившись поддержкой Охотника. — Вряд ли он захочет начинать охоту на собственную дочь…
— Я могу с ним встретиться… Только ночью, сами понимаете… И спросить.
— Да ничего ты у него не спросишь! — гусем зашипела Инквиль, вскочив с кровати. Подумала и добавила:
— Сейчас. У нас еще текст не расшифро… не переведен! А вдруг там что-то настолько важное, что все ваши догадки…
— Вполне возможно, — грустно откликнулась Риннолк. — И мне бы немного тишины, хорошо?
— О, прости, — Касман немедленно обернулся к девушке. — С какого языка перевод?
— Катора…
— Так это совсем просто! — удивился Охотник. Он согнал Кайсу со стула и подсел к девушке. — Давай, много еще осталось?..
Как оказалось, Касман знал катору гораздо лучше Риннолк, да вдобавок наемницу почти не раздражало, когда он обращался к ней "Ри". Может, потому что она сама когда-то так назвалась…
А Элле-Мир и Инквиль в полной мере прочувствовали собственное невежество в сравнении с бывшими пограничниками.
— Там что, всех учат мертвым языкам? — тихо поинтересовалась Охотница.
Охотник и Ри о чем-то тихо переговаривались, то и дело склоняясь к листам и едва ли не сталкиваясь лбами. Бард пожалел, что не знает катору — сейчас было бы, чем заняться.
— Видимо, — вздохнул бард. — Подадимся в Шермель или Дхэрм по завершению всего этого? Устранять безграмотность, так сказать?
— Не, к квиррам, — без всякого выражения отозвалась Инквиль. — Когда все закончится, я буду танцевать.
Кайса подумал о том, что он, наверное, тоже спляшет. От радости. Если Хальтен их отпустит. По идее, должен… Представив, что придется искать Вирхен, да еще в компании Охотников, Кайса чуть не взвыл.
Неожиданно он вспомнил, что при первой встрече принял Риннолк за убийцу. Похоже, она все-таки ею станет, если бард не найдет другого выхода… "Или нет, — холодно рассуждал разведчик. — Лучше уж я сам…" На словах выходило просто, но если представить… до чего ж страшно… И мерзко как-то, ведь Кайса, если вдуматься, ни в чем не был виноват. Приказ исполнял, да и по сути… много всего натворили Юсс и Эдвин, только Риннолк об этом знать нельзя.
Но кстати о приказах… Кайса задумался. Неплохо было бы узнать, как связываются Батин Второй и Великий Герцог. Не с помощью голубиной почты ведь — слишком долго… Явно Хальтен тогда сказал "я напишу письмо" просто по привычке, да и нельзя правителю Думельза признаваться, что колдовством он тоже иногда пользуется.
Очень вовремя Кайса вспомнил, что король наверняка догадался об опасном состоянии Риннолк — и все равно отправил ее с разведчиком. Он знал!.. Наверняка знал! Даже Касман способен по вещам определить, кому они принадлежали, так чего уж говорить о лучшем чародее Даремла!
Кайса закусил губу. И неужели Его Величество не мог предупредить обо всем своего верного слугу?!
Что-то внутри барда оборвалось. Жалобно тренькнуло и затихло. Король казался ему существом, стоящим на несколько ступеней выше всех прочих людей, а тут… Главное — выполнить приказ, а для этого нужен надежный разведчик и опытный воин? Отлично, имеются оба! А что там с ними дальше будет, пусть хоть поубивают друг друга — только не уронив честь государства!..
Властители одинаковы. И правы, когда заботятся сначала обо всех, а потом об отдельных личностях. Просто Его Величество… Казалось, он мог успеть все.
Имеет ли смысл теперь спрашивать у него совета?..
"Ничего, бард, — Кайса попытался взбодриться. — Разберешься сам". Мысль не радовала.
Глава 27. Шанс на спасение
Наступление вечера ознаменовалось неудачей. Перевод не дал ничего, кроме крайней злобности Охотников. Методы маскировки своих чар Вирхен расписывала со вкусом и иронией, которой позавидовали бы столичные памфлетисты.
Кайса не зря почувствовал знакомый запах в ее комнате недавно — Ройоль действительно был там, когда Инквиль убирала вазу с лилиями. Этот момент Вирхен упомянула как "недостаточную подготовку отцовских ищеек".
— Я уходила буквально на кейду или две! — отчаянно прошептала Охотница.
— При наличии тайного хода, магии и нежной юношеской любви даже столь малого времени бывает достаточно для встречи, — философски заметил бард.
Заметка о Ройоле стала последней в записях наследницы, так что Кайса мало волновался о сохранности собственной тайны, о которой Вирхен, наверняка, уже имела представление: ведь если сейчас он не слышит запахи двух чернокнижников, это значит, маскировка значительно поменялась. Скорее всего, с учетом наличия во дворце оборотня.
