Э. Аллибис - Уника. Пламя Жизни
Внезапно Офидиэль снова стал коброй, а Метатрон — мангустом. Змея шипела, нервно покачивая огромным капюшоном. Мангуст принял боевую стойку, готовый напасть. Они стояли близко. Очень близко. Неожиданно Офидиэль скользнул назад, отступив на несколько метров, и принял свой обычный вид. На его лице появилась загадочная, а затем саркастическая улыбка.
— Я победил без боя, — произнес он громко, но очень сдержанно. — Главные Сущности теперь принадлежат мне. Мои воины только что захватили твоих молодых ангелов.
Мысли Метатрона обратились к Унико и Унике, к самому дорогому, что было в его сердце. И это было роковой ошибкой.
Офидиэль широко открыл глаза и расхохотался. Он вытянул вперед руку, сжатую в кулак, опустив большой палец вниз.
— Всё. Ты мертв.
Только теперь Метатрон понял свою ошибку. По спине у него пробежала дрожь. Но было уже поздно. Слишком поздно. Он смотрел в глаза Офидиэлю и чувствовал, что силы оставляют его.
— Ты подумал о самом дорогом, что у тебя есть, и я, воспользовавшись этим, парализовал твое тело и заточил твой разум с помощью заклятия Плененного Духа. Ты же помнишь его, правда? Уника меня научила… Многие годы она использовала это заклятие, чтобы научить ангелов понимать, что тело — всего лишь средство, чтобы показать наше присутствие. А разум служит для побуждения к действию. Но вот дух, живущий в теле и в разуме, и есть наша сущность, частица вечности, что присутствует в каждом из нас. Чтобы научить нас высвобождать дух, Уника советовала сосредоточиться на чем-то самом важном в жизни, а затем приводила в действие заклятие, которое обездвиживает тело и лишает способности мыслить. Знаешь, это было очень болезненно — сделать видимым что-то самое для тебя дорогое и в то же время утратить контроль над своими движениями и разумом. Все ангелы пугались, когда лишались возможности двигаться, и в поисках выхода инстинктивно обращались к силе мысли. Только спустя долгие часы, дни и недели им удавалось осознать, что все дело в духе. Что он и есть та самая суть, с помощью которой возможно перемещаться во времени и пространстве. С помощью заклятия Плененного Духа Уника учила нас преодолевать видимые границы тела и рассудка и летать на крыльях души.
Взгляд Офидиэля был устремлен в пустоту, он словно заново переживал далекое прошлое.
— Я всегда ненавидел эти занятия. Потому что считал, что мы сами — осязаемая реальность, жизненная сила и мощь. Наши тело и разум и есть доказательство того, что мы существуем, что среди нас есть сильные и слабые. — Он огляделся. — Но где же твой белокурый ангел, такой щедрый на советы? Неужели бросил тебя на произвол судьбы? Уверен, Уника гордилась бы мной, ведь я хорошо усвоил ее уроки — видишь, с какой легкостью мне удалось победить тебя… — Офидиэль перевел взгляд на Метатрона и долго смотрел на него. — А теперь мы проверим, способен ли твой дух, не имея возможности использовать тело и силу мысли, достигнуть высшего состояния в тот момент, когда я вырву сердца у обожаемых тобой созданий.
Он развел руки в стороны, а потом сомкнул их вокруг воображаемой хрупкой жизни молодых ангелов и сжал кулаки, будто хотел раздавить их.
— Ты почувствуешь, увидишь все воочию, переживешь это и проклянешь Унику за то, что она заставила тебя осознать бесполезность твоей души. Любое заклятие действует только тогда, когда существует способ снять его. Избавление тебе может принести только она — та, кто все это придумал.
Капля пота появилась на лбу Метатрона. Стекла на висок. Пересекла щеку. Сорвалась в пустоту.
— Этот ручеек страха — твое последнее телесное проявление!
Из глотки Офидиэля вырвался возбужденный смех, похожий на неестественные, судорожные рыдания, наполнившие воздух ненавистью.
Секретная глава
Глава 66 НЕОЖИДАННЫЙ ПРОТИВНИК
— Унико…
— Да, Нишида.
— Нам надо поторопиться. Езод только что сказал мне, что лазутчик Офидиэля идет по их следам. Скорее всего, кто-то из его приспешников будет преследовать и нас. Мы не можем больше идти пешком… Нам надо как можно скорее достигнуть Фари.
— Если ты хочешь полететь, я смогу.
— Так будет лучше. Можно открыть глаза и смотреть вокруг.
— Хорошо, идем! — решительно ответил Унико.
Они вышли из огромного дерева, приютившего их, и взлетели. Нишида почувствовал облегчение — ему удалось скрыть от Унико, что по следам Уники идет Зак. Теперь он задался вопросом, кто именно будет преследовать его самого и Унико. Нишида верил: то место, куда они направляются, будет отличным убежищем. Это была пещера в потухшем кратере вулкана, ставшем озером. Вход в нее находился под кромкой жерла, чуть выше уровня воды, в потайном месте.
Нишида узнал об этой пещере от Мизара, который обычно жил в Фари. Однажды тот привел его к кратеру. Пока они сидели на краю жерла и беседовали, Мизар указал ему на впадину. Нишиде пришлось потрудиться, чтобы разглядеть ее между скал.
«Если тебе когда-нибудь понадобиться скрыться от всех, прячься там, — посоветовал ему Мизар, — и тебя никто не найдет». Эти слова прозвучали в памяти Нишиды, и он успокоился.
Он и представить себе не мог, как сильно ошибается.
Нишида летел все быстрее, Унико старался не отставать, и вскоре они приземлились на подступах к Фари. Они прибыли с севера и должны были миновать три действующих вулкана. Унико замер при виде этого величественного зрелища: яркое свечение, жар, исходящий от лавы, и зловонные испарения обострили его чувства. Вдали за вулканами открывалось зеркало голубой воды, которая угрожающе бурлила: озеро пребывало в постоянном движении из-за сотрясений, вызываемых активностью магмы в недрах земли.
— Нам нужно попасть туда, — сказал Нишида, когда они остановились около вулканического озера, указывая рукой направление.
Юноша выступил вперед и заметил в тени скалы углубление.
— Но как мы туда спустимся?
— Подлетим. Будь осторожен, вода в озере горячая, как кипяток.
Нишида поднялся в воздух и опустился у входа в пещеру, давая знак Унико сделать то же самое. Юноша неуверенно двинулся к нему.
В пещере было жарко и очень сыро. В воздухе стоял такой резкий запах, что дышать было почти невозможно, и нужно было время, чтобы к этому привыкнуть. Под ногами у них струился поток, где-то в глубине пещеры рокотала лава.
Унико сел на землю в нескольких шагах от входа и высунул голову, чтобы видеть, что происходит снаружи. Его лицо пылало, он был потрясен.
