Игорь Федорцов - Черная нить горизонта
Гуи с неохотой рассмотрел предмет.
− Вы его продаете? - спросил он вкрадчиво.
− Нет-нет, − поторопился отказаться Мэдок, готовый вырвать медальон у старика. - Я бы хотел узнать о нем что-нибудь.
− Моя давнишняя работа. Тогда мои глаза лучше видели, и я еще любил возиться с финифтью. Он единственный в своем роде. Я сделал его по просьбе одной знатной бэну.
− Можете сказать, кому именно вы его сделали. Или для кого?
Старик нахмурился.
− Бэну внесла деньги не только за медальон. Мое молчание входило в оплату.
Гуи говорил странно, подбирая каждое слово, боясь ляпнуть лишнего.
− Но сказать когда сделали, можете?
− Скажу, поскольку сделал его очень давно. Девятнадцать лет назад.
− Вы так хорошо запомнили?
− Я запомнил ту для кого её сделал. Изумительной красоты бэну, − Гуи глянул на юношу и отвел взгляд.
"У тебя такие же глаза как у неё," − прочитал недосказанность Мэдок. Или ему показалось, что прочитал.
− И кто она? - отчего-то покраснел Мэдок.
− Вы уже об этом спрашивали и я вам, если запамятовали, не ответил. И не отвечу.
Мэдок извлек тавлион Керкита.
− Я могу потребовать ответа. И вы его дадите. Здесь или в Шаронэ. Но я прошу. Мне нужно знать имя знатной бэну, − Мэдок сунул в кармашек руку и стал выкладывать только что полученные солиды обратно на стол. Пододвинув их к старику, понял, что сотворил глупость.
− Хотите купить поингард обратно? Тридцать солидов, − рассердился старик.
Удар кулака по столу выплеснул душевное напряжения Мэдока. Старик вздрогнул.
− Это официальный вопрос, − проронил керкит. В клятве ордена сказано, брат ордена никогда не позволит себе использовать данную ему власть в собственных интересах. Но что ему оставалось делать? Воспитанник Сломанных Мечей просто бы запалил лавку и медленно поджаривал молчуна в ожидании ответов.
− Тавлион спрячьте. Он не имеет для меня значения. Можете увести меня в Шаронэ. Я выйду оттуда скорее, чем вы спуститесь по центральной лестнице. И заберите деньги.
Юноша послушался.
− Мое имя Мэдок ди Хенеке, − назвался он мастеру. - Мой отец глориоз Бекри.
Гуи покачал головой.
− Я сделал её для Брэйгис покойной жене глориоза Ларса ди Бекри.
− Она не говорила, кому он предназначался?
− Ребенку. Будущему ребенку. Должно быть вам. Вы на нее похожи. Бэну очень надеялась, он оградит обладателя медальона от невзгод и поможет. Насколько знаю, она освятила его в Большом Соборе в празднование Восшествия Святителей.
− Благодарю вас, − просветлел Мэдок лицом и скоро вышел.
Гуи сидел за прилавком, устало сложив руки на колени. Впервые в жизни он соврал человеку. Простит ли ему Создатель? Эк-просопу Аммельрой уверял, ложь лжи рознь. Ложь во благо, есть спасительная ложь. Эта мысль не утешила Гуи, старого мастера прожившего честную жизнь. Если ты семьдесят лет не прибегал к вранью ни во благо, ни во вред, то первый и, он надеялся, в последний раз все равно дается тяжело. Даже вспомнив посветлевшее лицо юноши, Гуи не нашел оправданий своему поступку. Хотя конечно оно было. Какое? Секреты исповеди нерушимы.
Мэдок не заметил как пролетел улицу и несколько раз бесцельно свернул. Сам того не осознавая раз за разом касался рукой кармашка с медальоном. Он напоминал неопытного вора, укравшего великую драгоценность и поминутно проверявшего, не утерял ли он её?
На башне отбили четыре. В шесть ему предстояло навестить дом пэранса Крайта. Мэдок посетил несколько лавок с одеждой, затем брадобрея. И там и там его безнаказанно обманули, воспользовавшись рассеянностью клиента.
Приведя себя в порядок, долго искал подарок Армин. Дарение не обязательно, все-таки его приглашала не она, но этого требовал этикет гостя. Приобрести дорогой подарок Мэдок позволить себе не мог, да и вряд ли наследницу Райгела таким удивишь. Не мог подарок оказаться и никчемной безделушкой. Безделушек у пэрансэс скорее всего полным полно в чулане.
Помог ему один из торговцев.
− Если это для молодой бьянки, то подарите что-нибудь похожее на недавно ею утерянное. Если стараетесь для благосклонной к вам бэну, подарите вещицу, которая напомнит ей о вас.
Мэдок последовал столь трезвому и главное верному совету и остался доволен.
Ровно в шесть он стоял у ворот дома Крайта. Ему открыли, не задавая вопросов.
− Ваш ждут, кир Мэдок.
Когда тебя знают по имени, чувствуешь себя уверенней.
Мэдок прошел, стараясь не глазеть по сторонам. Это не трудно, когда не находишь в увиденном ничего особенного. Барельеф резца Кьерта? И что? Видывал и занятней. Тонкая работа скульптура Сарра? Его знаменитая Воительница. Такую неприлично поставить на улицу. Обнаженное тело грех. Картины в тяжелых рамах, кисти старых мастеров? Ну не очень-то они хороши. У коня под всадником неестественно выставлена нога. Сам всадник сидит не в седле, а на ящике. Оруженосец, спешащий на зов, вряд ли управиться с мечом. Дрын, а не меч.
Длинноворсовый ковер скрадывал шаги и мешал идти. Мэдок два раза запинался.
Армин встретила его в следующей комнате. В строгом соркани темного цвета и волосами, прибранными под жемчужную сетку, она выглядела несколько отстранено и холодно.
− Кир скоро примет вас. Он заканчивает письма, − сообщила пэрансэс.
Армин на празднике в Барбитоне и Армин теперяшняя две разные девушки. Мэдок воспринял перемены спокойно. В женских уловках он не очень разбирался. А единственная, к какой прибегала Найтела, обходилась ему в триенс.
Однако рассмотреть пэрансэс в домашней обстановке он возможности не упустил. Пожалуй, высока. Лицо не назвать красивым или дурным, оно имело свои обаяние и шарм. Фигура. Мэдок честно признал − худа. И худоба эта никак не радовала мужской глаз.
"Доска," − припомнил он дразнилку соседки. Кир Аё, услышав, как обозвали девчонку, долго его ругал. Мэдок остался при своем. В его молодом и горячем уме девушка обязана блистать формами и красотой. Кир Аё философски заметил ему.
− Их порода сродни диковинному ореху. Важно, что под скорлупой.
Почему вспомнился этот давний эпизод? А что такого? Мы часто в дне вчерашнем ищем ответы для дня сегодняшнего.
− Разрешить выразить вам свою признательность. Благодаря вашему вмешательству я остался жив, − склонился Мэдок. Он торопился вручить подарок, поскольку не знал когда приято одаривать. К тому же подарок ему мешал, а перекладывать из руки в руку и таскать с собой неудобно.
− Вы о паку? Правда удачно вышло? − отбросила сдержанность Армин.
