Татьяна Зингер - Леди Теней
— Или порадовать господину Розеншалю? — Ректор цокнул. — Он всерьез опечалился, потеряв тебя.
— Вы развяжите войну. Мой супруг…
— Я с удовольствием обезглавлю эту зарвавшуюся тварь, порочащую образ теневого правителя, — надменно бросил Гордеиус.
Тело сковало невидимыми путами. Вот так вляпалась, и, что самое скверное, по собственной глупости. Приревновала, возомнила себя правительницей, вершительницей судеб. Легкомысленная дура!
И ни единого шанса на спасение.
Вру, шанс был. Тень, проползшую по стене, я заметила не первой.
— Пошла вон. — Гордеиус отогнал хинэ как приставучую домашнюю зверюшку.
Всё сложилось в единое целое.
— Это в — вы… — обомлела я. — Вы осквернили храм Пограничья.
Неужели нелепые студенческие байки о том, что среди родичей ректора водились тени, были правдой? Темный маг, способный выпотрошить лучших теневых воинов, овладевший искусством хождения через сумрак, подчинивший себе хинэ — ректор академии чародейства и знахарств. Одно из первых лиц государства. Но зачем ему, обладателю величайшего резерва в королевстве, воровать магию с помощью теневой твари?
Ректор оглянулся по сторонам и спросил с недоумением, хотя в глазах его читалась победа.
— Что за чепуху ты несешь, воровка?
Между тем, он потянул на цепочку, овивающую его шею, и вытянул на свет штемпель в форме трилистника. Того самого трилистника, что оставался кровавой раной на лбах жертв. Клеймо ректор академии всегда носил при себе.
— Зачем вам это?
— Зачем что? — Он убрал штемпель под рубашку, напоследок погладив его что младенца. — Тому, в ком течет теневая кровь, по праву принадлежит одно чудовище из страны родителя, и не я виноват, что современные правители напридумывали идиотских законов и ограничений. Раньше любой житель Пограничья мог завести хинэ, если то подчинялось ему, нынче же это привилегия загонщиков. Несправедливо! Пришлось вспоминать обряды древности и приносить жертвы богам. Зато этот зверек, — ректор засвистел, и хинэ появилась перед нами, выпучилась на меня круглыми глазами, — подарил мне всевластие. А главное — он неприхотлив в еде. Сожрал резерв парочки студентов с самого неперспективного факультета, и поделом им.
Вы специально натравливали её на ребят Иттана?
Хинэ выгнулась. Гордеиус провел ладонью по тощей спине, почесал за ухом.
— Факультет света обречен на вымирание, при нынешней обстановке его выпускники бесперспективны. Кому как не ректору определять их судьбу? Итак, пора разобраться с тобой.
Он вышел из спальни, оставив теневую тварь сторожить. Та лизнула мою шею шершавым языком, точно примерилась. Дыхание воняло болотной затхлостью. Хинэ легла, подогнув под себя лапы, и зажмурилась. Хлопнула входная дверь — Гордеиус покинул покои.
Тогда тварь приоткрыла левый глаз и глянула на меня с любопытством.
— Ну, здравствуй, — сказала я ей, ожесточенно пытаясь надломить сдерживающую магию.
Хинэ поерзала на месте.
— Предводитель загонщиков обыскался тебя, а ты ластишься к врагу, — беззлобно пожурила я её, скорее, чтобы отвлечь. Мало ли ей захочется укусить беззащитную жертву или напитаться ею. — Зачем же ты меня звала?
Не было ни единого сомнения: тот голос, разносящийся из центра сознания, мог принадлежать только теневому существу. И не зря во всех книгах писали, что существа эти умные до невероятности.
Тварь открыла второй глаз и уставилась, не мигая. Затем потянулась мордой ко мне, но не цапнула, а показала беззащитное горло. Заскулила.
Я пригляделась. Мускулистую шею хинэ овивал ошейник из тончайшего сплава серебра. Он настолько врезался в кожу, что был незаметен под шерстью. В прошлые разы не представилось возможности рассмотреть его, но теперь, когда тварь проявляла чудеса дружелюбия — я видела рунное тиснение наверняка магического происхождения.
Возможно, хинэ и не подчинилась бы ректору, если не эта игрушка. Получается, её нужно снять? Но как, если сама я связана по рукам и ногам?
Сейчас как никогда я ощущала себя женщиной: зазнавшейся в своем мнимом величии, бесполезной и слабой. Ведь всегда думала головой, анализировала, планировала наперед; нет, именно сегодня понадобилось довериться чувствам. И к чему они меня привели?
Хинэ прошлась, цокая когтями по полу, залезла на кровать, где взбила одеяло, потопталась по подушкам. И вдруг, оскалившись, прыгнула прямо на меня. Я взвизгнула от неожиданности и откатилась вправо. Тварь крутила шеей, выла. С ней происходило что‑то неладное. Повернувшись к двери, она зарычала.
Гордеиус?
Но нет. Выброс энергии, заставивший внутренности скрутиться узлом, и из пустоты родилось черное пятно. Оно ширилось, точно всасывая в себя спальню. Первым из сумеречного туннеля вышел предводитель загонщиков, за ним вылетел Трауш. Будущий супруг кинулся ко мне и подхватил на руки:
— Ты не ранена?! — А сам ощупывал взглядом.
— Нет, только руки бы развязать, — засмущалась как девочка от его прикосновений, на секунду позабыв обо всём дурном.
— Лорд, наговоритесь позднее. — Предводитель не смыкал края темного что безлунная ночь полотна. — Если защитные заклинания академии почувствуют наше вторжение, быть войне. Малышка, к ноге. — Он постучал по колену, подзывая хинэ.
Та припала на брюхо, недоверчиво озираясь.
— Иди же сюда, непослушная.
Тварь глянула на меня, точно ища одобрения. И в тот самый момент, когда она рискнула сделать недоверчивый шажок, из дверей донесся рев:
— Стоять!
Струя раскаленного пара взметнулась ввысь и коснулась наших тел. Спину опалило жаром. Одежда вспыхнула, но тут же погасла: лорд смахнул пламя туманами. Гордеиус специально атаковал по такой траектории, чтобы ненароком не задеть припавшую к полу хинэ — ещё бы, он столько охотился за ней не для того, чтобы спалить, — но огонь, скинутый Траушем с меня, угодил прямиком в тварь. Та взвизгнула и покатилась по полу, пылая заживо. Туннель схлопнулся. Ректор академии повел пальцами, и я почувствовала, как ломит кости, будто выворачивает изнутри. Трауш покачнулся. Из носа его потекла струйкой кровь, но он не отпускал меня. Предводитель нашептывал магические формулы, но бесполезно. Его заклятья пожирала защита архимага.
— Нападение на чужую территорию карается смертью, — каркал Гордеиус. — Лучше и придумать было нельзя: сам предводитель загонщиков и оба теневых правителя. Здесь у вас нет власти, и я с удовольствием иссушу ваши резервы.
Предводитель закашлялся и пал на колени. Что‑то липкое потянулось к моей груди. Держался один лорд. Ему всё‑таки пришлось бережно — настолько, насколько позволяла слабость, граничащая с истощением — привалить меня к основанию кровати и выхватить из ножен меч. Родной запах полыни горчил во рту — боги, неужели я умру, не надышавшись им вдоволь.
