Людмила Астахова - Дары ненависти
И что бы там ни насочиняли светские сплетники, но спальню Лердена Джона никогда не посещала. Они с лордом Гарби слишком друг друга ценили и понимали, чем рискуют, чтобы путать интрижку с интригой. Самое большее — несколько двусмысленных шуток в легком подпитии.
А он, оказывается, был романтиком. Любил спокойные тона в обивке стен и утром предпочитал видеть старые каштаны за окном. Летом здесь должно быть прохладно, а зимой жарко от камина, к тому же есть теплые одеяла и пледы, в которые можно закутаться для пущей надежности. Кухарка Лердена пекла вкуснейшие пироги, и раньше в комнатах всегда приятно пахло ванилью. Ныне же только сыростью и плесенью, прямо как в подвале. Неудивительно — дом простоял нетопленым целых два месяца. И говоря откровенно, раздеваться не хотелось ни Джоне, ни ее ухажеру. От одной только мысли, что придется обнажить бедра и по ее голому заду будет гулять сквозняк, леди Янамари бросало в дрожь. Возможно, те же думы терзали Жозеба Мендию, потому что его поцелуй вышел не столько страстным, сколько тревожным.
Зато как веселился призрак дедушки. Дохлый ролфи просто изошел на грубые насмешки в адрес будущих любовников:
«Какой он ролфи! Щенок мокроштанный, так ему и скажи! Кто? Кто так змеиную бабу имеет?»
«А как надо?»
Бешеный предок размышлял недолго.
«Как, как… Одежды сорвать и силой взять, а потом острым мечом поперек хребта или на пики…»
Вот что тут ответишь? Твари дикие эти ролфи, даром что человеки о двух ногах и двух руках.
Лобзания же с господином Мендией все больше напоминали тщетную попытку хоть как-то согреться, чем плотские утехи двух взрослых людей. Надо было срочно что-то предпринять…
— У лорда Гарби, бывшего хозяина, в подвале хранилось неплохое вино, — «внезапно» вспомнила Джона. — Что, если нам с вами отметить…
Она замешкалась подбирая нужное слово. Как ни верти, а «событием» можно посчитать разве только оперный спектакль, «праздником» неловкую ситуацию тоже сложно назвать.
— Отметим мое новое приобретение, — нашелся Жозеб, сделав широкий жест.
— Да, точно. Своего рода — новоселье.
Мужчина сразу же повеселел и обрадовался. Вино — это то, что надо, когда требуется и согреться, и взбодриться.
«Гы-гы-гы! — ржал, точно конь, вредный пращур. — А ведь в корень смотрит, щенок-смесок. Некрасивых баб не бывает, бывает мало выпивки и много закуски».
— Я принесу бутылку, моя леди.
— Берите сразу две! — крикнула вслед Джона.
Две бутылки вина и немного самых простых любовных упражнений — и господин Мендия будет спать до самого утра, предоставив леди Янамари дом в полное распоряжение. что-то здесь все-таки пряталось, что-то… ролфийское…
«Неужели Гарби всерьез занимался магией Вторых — размышляла графиня, оставшись одна. — Если это так, то многое можно объяснить. Многое… да почти все. И явную неудачу эсмондов. Кому в голову могло прийти, что диллайн станет пользоваться волшебством ролфи?»
Начертить руны — это лишь четверть дела. Есть еще кое-что, недоступное диллайн и полукровкам. Но вдруг… Джона смутно припоминала, как Лерден рассказывал о своей любимой няньке-ролфи, не только вскормившей его своим молоком, но и воспитавшей.
От нахлынувших предположений леди Алэйе стало душно. Задыхаясь от запаха сырости, она приоткрыла окно. Все равно вино пить, и не только. Еще согреемся.
Осталось только найти ролфи, который бы помог разобраться с этой загадкой…
«Эйккен, ты ведь поможешь мне?»
Призрак явно не ожидал такого поворота. Растерялся? Удивился?
«Я… я никогда не был колдуном, малявка».
«Попробуй хотя бы. Ну что тебе стоит?! Когда Жозеб уснет, мы проверил дом».
Дед-прадед помолчал, но потом все же выдавил из себя:
«Х-х-хорошо. Так и быть. Уговорила… чтобы хвост ты себе отморозила…»
«А я тебе тоже, чем смогу, тем помогу», — честно пообещала Джона.
Что бы там ни болтали эсмонды про нежить и нечисть, но духи предков могут стать прекрасными союзниками. Если найти к ним правильный подход и не злить.
«Эйккен, ты ведь тоже чувствуешь, что здесь что-то спрятано?!»
«Чувствую! Чувствую!»
Краем глаза Джона заметила лишь мелькнувшую тень. В лунном свете блеснули зубы и белки глаз, а потом для графини Янамари наступила тишина. И темнота.
Часть вторая
Грэйн эрна Кэдвен
«Моя!!!»
Несколько бесконечных мгновений Грэйн не дышала, прикипев взглядом к своей беспомощно распластанной на кровати оглушенной жертве. Из глотки неистово рвался торжествующий вой, тело стремилось в победную пляску. Нестерпимое желание — нет, потребность! — оповестить людей и волков на земле, три луны в небесах и Оддэйна в Чертогах о своей победе овладело ролфи полностью, без остатка. Первые, самые сладкие, ноты этого дикого клича уже трепетали в ее горле… но тут далекий скрип, приглушенный стенами и перекрытиями грохот и эхо болезненного вопля ворвались в упоенный транс Грэйн и напрочь разрушили все очарование. Она протрезвела мгновенно и досадливо скривилась. Поганые смески! Вечно влезут, куда не звали, и все похерят. Хуже проклятых шуриа, видит Локка!
Впрочем, добычу надо утаскивать, и побыстрее. Не хватало еще, чтоб драгоценную дичь выхватили у Грэйн, можно сказать, прямо из пасти.
Из распоротой острым скэйном шелковой накидки графини получились отличные путы — достаточно прочные, чтоб ненароком очухавшаяся змея из них не вывернулась, но и весьма деликатные — а то вдруг поранится? Вилдайру Эмрису леди Янамари нужна не только живой, еще и невредимой, так что за каждую царапину на змеиной коже Грэйн придется отвечать собственной шкурой.
Устилавшее широкую кровать плотное покрывало тоже кстати пришлось. Эрна Кэдвен сноровисто запеленала в него щуплую графиню с головой, проверив, впрочем, чтоб та могла свободно дышать через нос, ведь во рту у нее был кляп. Так. Теперь — вытащить наружу. Если б не шуршащий где-то внизу синтафский смесок, Грэйн не стала бы мудрить и просто вышла бы через дверь, однако красться по коридорам незнакомого особняка, да еще и с такой ношей на плече — это совершенно неоправданный риск. Значит, окно. Как удачно, что не пришлось разбивать стекло, а в комнате не останется никаких следов борьбы! Теперь на какое-то время противники могут вообще решить, что шуриа сбежала сама. А что? Судя по нездоровому интересу к ее особе той же Леди-Совы, графине Алэйе было от кого побегать.
Грэйн пришлось поосторожничать, обвязывая сверток с пленницей веревкой, — не задушить бы случайно! А потом — ужасающе медленно, прямо-таки по доле дэма вытравливать веревку, спуская бесценный груз вниз. Ну, наконец-то. Балансируя на карнизе, ролфи аккуратно притворила за собой окно, оседлала гипсовую птицедеву и, подтянувшись, отцепила «кошку». Сползать на землю по плодово-змеиной гирлянде оказалось гораздо сложнее, чем залезать, — пару раз сапог девушки соскальзывал с лепнины, и на бесконечные мгновения она повисала на одних руках. Тюк тем временем лежал на мокрой ледяной земле, а теплолюбивая змея могла ведь еще и простудиться!
