Юрий Погуляй - Счастливые Земли
Антаг промолчал.
– Значит, я последний лавинец. Обидно... Последний брат Лавины опозорил цвета отряда! Бросил своих...
Гезеш неожиданно почувствовал жалость к сидящему воину. Почему? Ведь тот спраздновал труса и выжил, в то время как все друзья погибли. Поступок недостойный, но как поступил бы сам Лесоруб?
– Лавина не бежит. Но братьев больше нет. Я один. – Солдат поморщился. – Я сижу здесь четыре дня и жду, когда кто-нибудь выйдет. Слово себе дал если я последний, то должен умереть с честью!
Дикие молчали. Никто не осуждал его, никто не винил, но на лавинца старались не смотреть.
– Я сдержу слово!
– Присоединяйся, – проговорил Антаг.
– Нет, у меня другая дорога. Меня ждут братья.
– Одурел?
– Меня ждут братья, – повысил голос солдат и улыбнулся. – Удачи!
Отряды зашагали по тракту. Дикие старательно отводили взгляд от сидящего на распутье бойца. Гезеш на этот раз шел последним, и когда дорога нырнула в сторону, то остановился на повороте, чтобы посмотреть назад.
Одинокий лавинец поднялся, подхватил оружие и ступил на тропу к Свирейн-Даргу.
Сумасшедший...
* * *
Пышный лес неожиданно закончился, будто обрезанный Творцами, и вокруг воцарилась безжизненная степь. Сухая трава едва прикрывала черную землю. Кое-где встречались небольшие островки высохших, скорчившихся от настигшего мир проклятия, деревьев. Даже небо здесь казалось мертвым, нависшим над головой разбухшей тушей, готовым рухнуть и размазать по земле бредущих воинов.
Вдали, у горизонта, темнели холмы.
Антаг с каждой пройденной милей мрачнел все больше и больше. Простые Мечи вели себя под стать командиру. С тоской поглядывали вперед, кривились, угрюмо сплевывали на погибшую землю. Гезешу показалось, что воины очень не хотят идти дальше на восток.
– Птиц тоже нет, – неожиданно проговорил Родинка. В последнее время он стал молчуном. За долгий путь в компании Искателей весельчак и балагур здорово изменился. Стал серьезнее, задумчивее. Теперь слово из него приходилось вытягивать клещами.
– Тут ничего нет, – заметил идущий рядом Паблар. – Хорошее место.
– Родина? – немедленно фыркнул Джаззи. Он, наоборот, с каждым днем становился все общительнее, угрюмость отряда действовала ему на нервы. Шут старался поддержать любой разговор, иногда даже заводил беседу сам с собой. Лишь бы слышать что-нибудь еще, кроме бряцанья металла и стука сапог.
Паблар лишь пожал плечами, поправил сползший при этом арбалет.
Дундэйлский шут понял, что разговора не состоится, и переключился на одного из бредущих рядом Мечей.
– Приятель, а чего все такие унылые?
Воин холодно посмотрел на заинтересованное лицо Джаззи.
– Ухкув это. Тут радоваться нечему...
– А чего плохого? Земля черная, никого нет, ветра нет, тишь да гладь! – делано удивился шут.
– Еще не дошли, – насупился Меч. – Это лишь пограничные земли... Вот дальше...
Воин сплюнул, поежился на ходу и замолчал.
– Что дальше? – не отставал от него Джаззи.
– А дальше будет Ухкув, – резко ответил тот, давая понять, что болтать не намерен.
– Мы все погибнем! – восторженно заорал Джаззи. – Мы все уйдем во тьму, буаха-ха-ха-ха!
Гезешу показалось, что на шута уставились все Мечи сразу. Почему-то стало за него стыдно.
– Бодриться надо, – разозлился весельчак. – А то как на похоронах. Скучно!
– Скоро повеселишься, – процедил тот воин, кого пытался допрашивать шут. – Ухохочешься.
– То, чем пугают, на вид всегда не такое страшное, как могло быть, – философски парировал Джаззи.
– Боевое построение! – донеслась команда из головы отряда.
– Вот почти и пришли, – фыркнул Меч. – Смотреть в оба!
Дорога поднималась на высокий холм, воины спешно занимали боевой порядок. Щитники по краям, между ними пикинеры, арбалетчики, лучники.
Искатели сгрудились вокруг Гезеша, демонстрируя окружающим, как они его охраняют.
– Помогай, нелегкая, – хлопнул забралом кто-то из слева.
– Чего ждать? – деловито осведомился у него Паблар.
– Всего. Если вдруг кто налетит – бей. Тут все враги.
Гезеш попытался разглядеть Гнева. Горящий шел впереди отряда, но отсюда Лесоруб его не видел.
В небе тягуче, раскатисто громыхнуло.
– Вот только дождя не хватало, – пробурчал Джаззи, поддавшийся всеобщему напряжению.
Отряд поднялся на холм, перевалил его и принялся спускаться. Тут-то у Лесоруба и захватило дыхание от открывшегося на долину вида.
Леса, мертвые леса, серые стволы, редкие черные ветви. Россыпи камней меж деревьев. Справа, вдалеке, постоянно что-то вспыхивало, озаряя мрачную долину красноватым светом.
– Что это? – почти шепотом поинтересовался Гезеш.
– Без понятия, – лаконично ответил Паблар, он на ходу проверил мешок с арбалетными болтами.
– Слышите? – Джаззи с испуганным видом оглянулся. Долина гудела. Едва заметно, ровно. Словно тысячи голосов тянули одну ноту.
– Слева движение, – рыкнул один из Мечей.
Лесоруб резко вспотел, обернулся: по холму сбегало несколько темных силуэтов. Фигуры можно было бы назвать человеческими, если б не одно «но». Тени прижимались к земле настолько низко, что Гезеш и представить себе не мог подобного.
– Оживились, с-суки, – процедил кто-то сзади. – Ночью будет жутковато
– Кто это?
– Местные, – обрезал тот же воин.
В небе вновь громыхнуло, уже намного ближе, с востока несло черные тучи.
– Стемнеет сегодня раньше, – заметил Паблар. – Когда остановимся?
– Не жди остановки, – мрачно посоветовал уже знакомый Искателям Меч. – Идти будем до тех пор, пока не выйдем из долины.
– Да ладно? – Убийца опешил. – А почему дневку не сделали?!
– А вот так, – издевательски хмыкнул воин. – Тут на ночь вставать нельзя... И рядом с этими холмами тоже. Не волнуйся – света для пути хватит.
– А что это горит? – спросил его Гезеш.
– Не знаю и знать не хочу. Добрые вещи по ночам в лесах не светятся.
Через полчаса по доспехам забарабанил дождь. Громыхало гораздо чаще, гроза проходила прямо над путниками.
Промокшие, злые, они шли по извивающейся лесной тропе, мимо мертвых деревьев. Тени сопровождали отряд, не пытаясь приблизиться. Но их становилось все больше. Уже крикнул кто-то из воинов: «Движение справа». Уже тренькнула раз тетива лука, и раздался раздраженный вопль стрелка.
– Дождь... – угрюмо выругался Паблар. – Стрелять бесполезно.
Впереди сиял пламенем Гнев, словно путеводная звезда отряда. Гезеш чувствовал, что начинает ненавидеть Проклятого. Все ему нипочем. Нечего бояться.
– Что за твари? – в очередной раз возмутился Джаззи. Он буравил взглядом лес, тени обнаглели настолько, что не пытались скрыться. Слава Творцам, что и не нападали.
