Виталий Бодров - Охотник
– Сад Тысячи Древ сажали эльфы, – с невыразимой тоской говорит Дон.
Оборачиваюсь, смотрю пристально. В глазах эльфа слезы. Он до последнего надеялся, что хотя бы это творение его сородичей уцелело, в Руине ведь все возможно…
И тем больнее ему сейчас, когда эта последняя, безумная надежда умирает на глазах. Дона я не слишком-то привечаю, раздражает меня его высокомерие, самоуверенность, но сейчас отчего-то хочется ему помочь. И я даю ему пинка.
Мировая скорбь в глазах тут же сменяется яростью. Дон бросается на меня, я уворачиваюсь, бью под ребра, его кулак вонзается мне в грудь, выбивая дух. Самозабвенно молотим друг друга минуту, другую, пока не обнаруживаем себя подвешенными в воздухе.
– Немедленно прекратите! – слышим возмущенный голос Релли. – С ума посходили? Из-за чего драка?
Молчим, безуспешно пытаясь извернуться. А потом Дон ухмыляется. Во всю свою эльфийскую рожу.
– Спасибо, – говорит. Не Релли, мне. Догадлив, поганец.
– Обращайся, – пожимаю плечами, и мы пожимаем друг другу руки. По-прежнему болтаясь в воздухе.
Релли приземляет обоих, смотрит с подозрением. Не понимает, конечно. И то чудно, что Дон понял.
Отвожу взгляд, чтобы не встречаться глазами ни с Доном, ни с Релли. И неожиданно замечаю то, что поначалу от моего внимания ускользнуло.
Росток. Нет, даже небольшое деревце. Вообще-то в Злом лесу обычные деревья не растут, он их превращает во что-то совсем иное. А здесь…
– Смотри, – негромко говорю эльфу, тот поворачивается…
– Мне не чудится? – спрашивает шепотом, словно боясь спугнуть сказку.
– Нет, – так же шепотом отвечаю. Потому как чудо спугнуть легко, пристальным взглядом, громким голосом.
Дон раскрывает навстречу деревцу ладони и поет. Листья подрагивают в лад песни, открываясь навстречу. Точь-в-точь, как ладони.
– Его сажал сам Пресветлый, – с благоговением шепчет эльф. – Никто и не думал, что он выживет… силы в ростке немного. Сын Великого Древа… младший и последний, насколько мне известно… даже в Вечном лесу не осталось…
Он всхлипывает, в глазах – пьяное счастье. Они ведь совсем иные, эльфы. Мы не умеем ни радоваться, ни печалиться, как они. Разве что дети…
– Ты сильно подрос, малыш… – Дон ласкает листья рукой, смеясь и плача одновременно.
Релли наблюдает с сильнейшим недоумением. И недовольством. Госпоже ректор не нравится, когда она чего-то не понимает.
– Я же просила не называть меня госпожой ректоршей, – шипит девушка и чувствительно пихает меня локтем в бок. – Что происходит, объясни?
– Потом, – говорю ей.
Взглядом, голосом… проще всего спугнуть чудо неосторожным словом. Потому и редки они так, чудеса…
Глава 32
Идиллию нарушают герры. Очарованные, мы совсем забыли об осторожности и пропустили их появление.
Построение самое что ни на есть боевое. Впереди воин – я киваю ему, как знакомому, он усмехается в ответ. За ним три мага, четвертый прикрывает принцессу.
Перестраиваемся мгновенно, по наитию. Вперед выступает Медвежонок с пожарной секирой, я – у него за спиной, в руке – стрелятель. Релли и господин Излон последние. А эльф… он прикрывает собой деревце. В руках лук, в глазах – решимость сдохнуть на месте, но сына Великого Древа сберечь. Потому что, если кто не понял еще, для него это последняя надежда всего эльфийского рода. Надежда на будущее. И защищать он ее будет… мы так не умеем защищать. Уже не умеем. Предки наши – могли. Всем, что имели, вплоть до Потопа.
– Надо же, какая встреча, – нехорошо (определяю по голосу) улыбается Релли. – Наконец-то мы встретились…
Все напряжены до предела. Одно неосторожное движение – и начнется… однако первым атаковать никто отчего-то не хочет. Хотя момент самый подходящий, успеют ли маги защиту поставить – вопрос еще тот.
– Мы ее не искали, – объявляет маг, стоящий рядом с принцессой.
– Ну еще бы. – Релли сама язвительность.
Почему, скажите на милость, этим магам непременно надо поговорить перед тем, как начать друг другу мозги выжигать?
Принцесса неожиданно вырывается из рук герра, бросается к нам.
– Остановитесь немедленно! Они не враги!
– Они – герры, – говорит Релли медленно и начинает действовать.
Миг – и синий водоворот утягивает принцессу куда-то за наши спины. Еще миг – и ближайший геррский маг катится по земле, сбитый мощным ударом.
Маги противника одновременно поднимают руки, и нас плющит так, что скрипят кости, однако давление сразу прекращается, господин Излон ставит защиту. Вперед бросается воин, прикрываясь щитом, Релли плетет новое убийственное заклятие, зато господин Излон делится с герром молнией. Неприятная неожиданность – чары совершенно не вредят тому, молния пронзает герра насквозь, нимало ему не повредив и не замедлив даже. Вскидываю стрелятель, нажимаю спуск. Кольца зеленого огня точно так же проходят сквозь воина, достигают магов и рассыпаются бессильными искрами.
– У него артефакт! – отчаянно кричит господин Излон, но Релли не может уже отвлечься.
Роняю стрелятель, тянусь за луком, воин уже рядом, навстречу бросается Медвежонок. Герр замедляет бег ровно на секунду, взмах меча, и парнишка катится по земле, оставляя кровавый след.
Всего лишь миг выиграл Медвежонок, но этого хватает. Лук в руке, стрела на тетиве, герр с занесенным для удара мечом прямо передо мной.
Бью в упор, в грудь, мимо щита, в последний миг воин успевает нырнуть, стрела попадает в плечо, отбрасывает его на пару шагов и разворачивает боком. Доспех на таком расстоянии не спасает, вторая стрела с хрустом впивается в бок, укладывая герра на землю. Где-то за нашими спинами отчаянно воет принцесса, хрипит на земле Медвежонок.
– Перестаньте! Хватит! Они – друзья!
Третья стрела ложится на тетиву, маги герров слаженно колдуют что-то убийственное, но господин Излон держит защиту.
– Не-е-ет! – срывает горло принцесса Ирэн, и моя стрела втыкается в землю рядом со шлемом герра. Не иначе от неожиданности смазал.
Воин шевелится, пытается встать, рядом в луже крови барахтается Медвежонок. Релли наконец бьет, магов разбрасывает в разные стороны, тащит по земле. На ногах остается лишь один, тот, который держал (или прикрывал?) принцессу, хотя и ему достается, кровь из носа и ушей так и хлещет. Стреляю, чтобы добить, стрела сгорает в полете, господин Излон выпускает поток пламени, слегка обжигая мне плечо – в точности как огнегад какой. Маг держится, приходит в себя, видно даже мне, атаковать не пытается уже, только защита. Релли и господин Излон бьют попеременно, держится поганец. Один за другим двое упавших магов поднимаются, присоединяются к нему, еще один шевелится на земле, встать не может. Четвертый даже не пытается, лежит неподвижно.
