Молка Лазарева - Фрейлина немедленного реагирования
— Мне показалось, или ты вопросом на вопрос стал отвечать? — Живой глаз герцога окончательно заплыл от удара, но никаких видимых неудобств мужчина не испытывал. «Орлиное око» продолжало выполнять свою функцию, обеспечивая владельцу прекраснейший обзор. — Рассказывать я тебе ничего не собираюсь: если бы ты не исчез из ее жизни на неделю, закопавшись в библиотеке в пыльных томах, был бы в курсе.
— Прекрасно! — Магистр даже руками всплеснул, выражая эмоции. — Обвини меня еще в помощи Трое. — Зельевар взял паузу. — И я не считаю Эллу своей собственностью. Она сама способна выбрать, с кем ей быть и когда быть. Но одно дело, когда к выбору ее склоняют, а другое, если она сделает его самостоятельно!
— Но ты решил, что она должна выбрать именно тебя.
— Я за нее ничего не решал. Тем более не считаю себя идеальным кандидатом, равно как и тебя! Но и отступаться тоже не собираюсь!
— А мне, значит, предлагаешь?
В руках герцога материализовалось письмо, украшенное королевским гербом Керении.
— Что это? — кивая на конверт, заинтересовался Глеб.
— Твой билет на недельный отдых от Савойкиной, — хмыкнул герцог и легким движением руки швырнул приглашение магистру.
Глеб неторопливо развернул, пробежался взглядом по строчкам. Пальцы, сжимающие край бумаги, побелели от напряжения, прочитанное зельевару однозначно не нравилось.
— Я не буду спрашивать, почему здесь твое имя. — Его глаза гневно сверкнули. — Но какого черта на такое мероприятие приглашены иномирянки?
Втягивание ничего не ведающих в политических играх этого мира девчонок казалось Глебу подозрительным и нелогичным, а после всех событий еще пугающим и настораживающим. Гораздо более пугающим, чем перспектива оставить Эллу под недельным присмотром Эридана.
Лицо герцога скривилось. У него было несколько версий, одна хуже другой, начиная от самой безумной, где иномирянок позвали на смотрины для принца Даррия, что само по себе могло говорить исключительно о прогрессирующем маразме королевской четы, заканчивая той, где Ризелла пронюхала о проснувшемся даре девчонок. Последнее ничего хорошего не сулило, особенно все для той же Савойкиной.
Эридан навел исторические справки о ее даре. Последний раз такой талант проявлялся несколько тысяч лет назад. Пресловутая Кларисса была нарасхват. Предсказывала катастрофы, землетрясения, цунами, свержения политических режимов, помогала планировать интриги. Только было одно «но» — сидела она под миллионом замков и защитных заклинаний в королевстве Никидония. За десять лет ни разу не видела солнце, и неудивительно, что начала сходить с ума. Очевидцы в летописях черным по белому описывали, как молодая привлекательная девушка за минуту превращалась в абсолютно другую, неадекватную личность, начинала разговаривать с собой, бросалась на людей и пыталась покончить жизнь самоубийством. В какой-то момент у Клариссы это все же получилось, выхватив нож у одного из охранников, она зарезалась, чем окончила свои страдания.
После прочтения Эридан захлопнул книгу с историческими сводками и изъял ее из открытого доступа библиотеки. Любопытство юных иномирянок он оценивал здраво и очень не хотел, чтобы Элла нашла сей монументальный труд и испугалась за себя и свой дар. Сам герцог никогда не пожелал бы ей судьбы Клариссы, поэтому и собирался оттягивать всеми средствами тот момент, когда Ризелла и Викториан узнают о способностях своих будущих фрейлин. Обойдутся без предсказательницы!
Видимо, какая-то из этих мыслей отразилась на лице начальника СБ, потому что Глеб без труда сумел ее прочесть:
— Это как-то связано с тем, что ты запретил девчонкам мне рассказывать?
— Да. — Короткий кивок подтвердил все сомнения. — Но это ради их же и твоей безопасности! Поверь. Есть вещи, которые не стоит знать, пока обвинения в убийстве Трои с тебя не сняты официально!
— Это почему же?
— Тебя не трогают, пока я в Академии. — Эридан наконец-то опустился на свое кресло. — Я выступил гарантом твоей невиновности. Что же происходит сейчас? Я вынужден покинуть стены заведения ради сопровождения иномирянок, следовательно, ты остаешься без защиты! Милонский, конечно, будет отстаивать тебя до последнего, но ты ведь понимаешь! Фактической власти у Филония нет.
Магистр усмехнулся. Десять минут назад он набил морду своему защитнику за то, что тот поцеловал его девушку. При этом сам зельевар теперь вынужден отпустить эту девушку с соперником, потому что так пожелали сильные мира сего! Круг замкнулся!
— Ну и как связано мое плачевное положение с кучей тайн, которые ты не хочешь раскрывать?
— Если тебя схватят и начнут пытать, то эти знания могут повредить иномирянкам! Поверь, в таком случае меньше знаешь — лучше спишь!
Эридан хотел что-то еще добавить, но зельевар остановил его жестом:
— Постой-постой! Если я тебя правильно понял, то ты мне сейчас предложил следующее: посиди-ка ты, Глеб, в сторонке в Академии под замком, пока я с тремя иномирянками, одна из которых твоя девушка, которую я пытаюсь отбить, съезжу на бал в логово зверя. К слову, именно эти звери пытаются тебя обвинить и арестовать за поступок, который ты не совершал. И если, не дай бог, поймают, то начнут пытать, и ты им, дурак безмозглый, выдашь вагон секретов, один из которых может подвергнуть опасности некую рыжую особу и ее подруг!
Эридан пожал плечами:
— Все именно так, магистр Проницательность!
Удивительное дело, уже затекший глаз герцога начал проявлять чудеса регенерации. Синяк на глазах светлел и сходил, а гематома на щеке затягивалась и исчезала.
— Тогда вынужден тебя разочаровать. — Лицо Глеба стало решительным. — Я на пятой точке ровно сидеть тоже не собираюсь!
— Не делай глупостей, — предостерегающе прошипел герцог. — Я же хочу как лучше!
— Хоти дальше! — огрызнулся поэт. — Вот только одну деталь нашего плана ты уже забыл! Меньше чем через неделю открывается окно во Внешний мир! И я собираюсь, с тобой или без тебя, спасти Трою! Я бы отправился с тобой в Керению, помог присмотреть за девочками, но здравый смысл подсказывает, что мое приключение в этом королевстве будет действительно недолгим!
— Выходит, Савойкину ты мне доверяешь? — Герцог хитро прищурился уже почти зажившим глазом. — Не боишься? Отобью ведь!
— Я верю в твое благородство… — Магистр встал с дивана и подошел вплотную к столу. Перегнувшись через столешницу, он приблизился лицом к эридановскому фейсу так, что их разделяло лишь несколько сантиметров. Голос зельевара был тих и словно бы абсолютно спокоен. — Я верю в твое благородство, умение играть по правилам и желание сохранить второй глаз.
