Алла Рут - Темный день
Дарин с отчаянием посмотрел на Тохту: маг так воодушевился перспективой пристроить нового знакомого в обучение к змеелюдям, что и слышать ничего не хотел. Кобольд решительно взял дело в свои лапы.
– Чародей Попуций! – протявкал он. – Чародей Попуций!
Тот, откупоривая большую склянку чернил, взглянул на менялу.
– Чего тебе?
– Он не хочет магии учиться, он домой, в свой мир вернуться хочет!
Попуций посмотрел на Дарина, тот поспешно кивнул.
Чародей с сожалением вздохнул, заткнул пробкой флакон и задвинул за могильную плиту.
– Гм… домой. А я уж размечтался, думал, пройдешь выучку в Пустынных Королевствах, вернешься в Лутаку настоящим магом… будешь иной раз меня навещать, советоваться по чародейским вопросам…
Он почесал в затылке. Дарин развел руками.
– В Пустынные королевства я бы с радостью, но…
– Так тебя мое заклинание заинтересовало? Вернуться хочешь?
Дарин кивнул, не сводя глаз с Попуция. Чародей снова вздохнул.
– Что ж, время, конечно, подходящее, повезло тебе. Скоро лунное затмение, граница между нашим миром и всеми другими мирами почти исчезает. Я уже пару дней это чую, – Попуций неопределенно покрутил пальцами. – Беспокойство какое-то чувствуется, тени и духи так и шныряют туда– сюда!
– Где? – испуганно озираясь, спросил Басиянда.
– Вы их не видите, – успокоил чародей. – И не увидите, пока живы. Но они здесь! Накануне затмения духи вольны перемещаться куда пожелают, вот они и летают. Усопшие в могилах ворочаются – в это время всегда бессонница, по себе знаю – или шатаются по миру живых, – он развел руками. – Магия затмения, ничего не поделаешь! А как оно закончится, так все и успокоится.
Он посмотрел на Дарина.
– Вернуться…что ж, Попуций никогда в помощи не отказывает, такое уж у меня благородное сердце! Но… – он задумался и снова принялся теребить кисточку. – Не все так просто!
Чародей решительно нахлобучил колпак.
– Затмение, то есть, магия силы природы – Попуций загнул один палец. – Мое заклинание, – он загнул второй палец. – Я его, кстати, в большом секрете держу, даже в книге не полностью описал, придержал кое-какие сведения, чтоб эти болваны из Гильдии головы поломали. Да где им! – он пренебрежительно фыркнул. – До сих пор не додумались! Сам господин Схипхол как-то письмо прислать изволил, интересовался. Ну, я ему написал! – Попуций усмехнулся с довольным видом. – Я ему так ответил!
Он победно посмотрел на своих гостей.
– Думает, если он глава Гильдии магов, то все перед ним благоговеть должны?! Не на того напал… гм, да. Вот, помню, как-то раз…
Дарин снова бросил умоляющий взгляд на Тохту. Тот кивнул и деловито повернул разговор в нужное русло.
– А дальше-то что про заклинание?
– Про заклинание… – тяжело вздохнул Попуций. – Дальше – сложнее. Дело-то не из легких, переход из одного мира в другой – это тебе не будущее по хрустальному шару предсказывать! Хорошо бы еще какой-нибудь источник магической силы иметь… – Он сдвинул колпак и почесал в затылке. – Да ты не расстраивайся, – поспешно добавил чародей, заметив выражение лица Дарина. – Оставайся здесь, я тебе письмецо к змеелюдям…
– А что еще нужно? – спросил Дарин, чувствуя, как его надежды рассыпаются карточным домиком.
Попуций поерзал на мраморной плите.
– А вот послушай. Ты уже знаешь, что при жизни я чародеем был не из последних… да что там, скажем прямо, одним из сильнейших волшебников Лутаки я был! Правда, эти болваны из Гильдии Магии никак не желали это признать, завистливые душонки! Так вот, – перебил он сам себя, заметив пристальный взгляд Тохты. – Я, вдобавок к заклинанию, еще и амулет припас, «Лунная пыль» назывался. Сильная штука! – восхищенно проговорил чародей. – Так просто и не раздобудешь, я на черном рынке артефактов купил, был такой на Восточном побережье. Не знаю, правда, существует ли он сейчас?
– Существует, – кивнул Дарин, внимательно слушая рассказ: в душе его снова забрезжила надежда.
– Веришь ли, я и сам иной раз удивляюсь, как это в первый раз у меня так гладко с перемещением прошло? Повезло, иначе не скажешь! Но сколько на черном рынке с меня за амулет содрали, вспомнить страшно! Эти черные контрабандисты родную мать продать тебе могут, причем, по тройной цене! – с досадой проворчал он. – Да только без сильного артефакта, ты, парень…
Басиняда приосанился, горделиво выпятил грудь колесом и сделал шаг вперед.
– У моего господина есть такой амулет!
Мраморная статуя утерла слезы и, переглянувшись с изваянием с соседней могилы, уставилась на людей во все глаза.
– Чудеса! – возбужденно воскликнул Попуций, выслушав Дарина и Тохту, которые, перебивая друг друга, рассказали ему историю с амулетом. Басиянда тоже попытался вставить пару слов, но кобольд оскалил на него зубы и раб тотчас же испуганно умолк. – Чудеса! Жизнь – такая штука: и после смерти нет-нет, да удивит! Вот, проживаю я тут уже сто пятьдесят лет, – чародей обвел рукой кладбище – Скука, скажу тебе, смертная, ха-ха… оцените каламбур! Я при жизни отличался выдающимся остроумием, все завидовали… Так вот, все развлечение у меня теперь – соседей изводить да кляузы писать. Думал, вечно так будет. Ан, нет! Вдруг являешься ты – человек из другого мира, да еще и амулет духов драконов при себе! И сразу понимаешь: все еще очень даже может быть!
Попуций посмотрел в высокое летнее небо, улыбнулся, сорвал с головы колпак и помахал облакам.
– Сильнейший амулет! Его магии с лихвой хватит, чтоб открыть дверь между мирами! Но, парень, – тут чародей оглянулся по сторонам и понизил голос. – Такая вещь – в руках человека?! Ты сам-то понимаешь, чем это тебе грозит?
– Но как же… – начал Дарин и умолк: мимо по аллее неторопливо брел человек. Громадного роста, с ярко-рыжей окладистой бородой, он был уже немолод, но, судя по всему, находился в прекрасной форме: кожаная безрукавка открывала могучую грудь и такие мускулы, что Дарин только вздохнул от зависти.
Рыжебородый гигант был погружен в свои мысли и миновал могилу чародея, даже не заметив ни самого Попуция, сидевшего на мраморном надгробии, ни притихшей компании.
– Кто этот господин? – полюбопытствовал Басиянда, провожая человека взглядом.
– Это генерал Пфафнус, – небрежно махнул рукой маг. – Между прочим, знаменитость! В прошлом, само собой, – тут же пояснил он. – Герой войны, доблестный полководец! Прославился тем, что первым решил вербовать в свое войско обитателей гор. Это с его легкой руки в армии Лутаки появились тролли, гоблины, огры… да что говорить, у него было целое подразделение, полностью сформированное из мирных горных людоедов!
