Лола Екшибарова - Путь
«В правдивости — ничто. Сомневаюсь в объективности».
«Не понимаю».
«Почему принесли только платок, принц? Почему они не позвали меня, почему не назначили места для встречи?»
«Возможно, у Охотников другие планы».
«Я хочу сама увериться в этом».
— Туда и обратно четыре дня. — Затягивая потуже сумку, продолжала убеждать недоверчивых спутников, стараясь решить дело миром. — Ну, скажем, сутки плюсом на мою неопытность. Итого пять.
«Где твой кинжал? — Строго заметил эльф. Я совершенно не помнила, где именно потеряла его: то ли в схватке с водяным монстром, то ли еще где. — Ты не можешь идти безоружной, это исключено. Почему не пользуешься луком?»
Промолчав, закинула сумку за спину.
«Мне пора, господа. Возможно, я слишком несправедлива к вам, но сейчас пойду одна. Потом, если пожелаете, припомните мне самовольство».
«Ты действительно несправедлива. — Согласился принц. — Когда-нибудь тебе будет стыдно за себя сегодняшнюю».
«Согласна. А сегодня позволь мне уйти».
Оглянулась, оценивая реакцию других эйльфлёр, - реакция никакая. Выжидающее молчание.
Геллен выразительно поглядывал на низкое, по-утреннему не проснувшееся окончательно солнце, словно говоря: «»как решите, так и будет, но я не согласен«».
— У тебя пять дней. — Без вызова предупредил эльф в зеленом, подавая свой кинжал. В изумрудных ножнах. — Почти шесть, учитывая сегодняшний. Мы будем ждать здесь, на этом месте. Никто, даю тебе слово, не станет следить, — иди. Проверь всё сама, убедись, поверь своим глазам, если не веришь нам. И, прошу, возвращайся вовремя. Сама понимаешь, я не могу позволить тебе уйти совсем, я в некотором роде в ответе за тебя. Надеюсь, ты будешь осторожна.
— Спасибо, принц. — Сглотнув комок, поблагодарила искренне. — Не могу ничего обещать, но постараюсь вернуться. А кинжал не возьму, не обессудь — у жизни извилистые повороты. Зачем давать повод ложным слухам?
Эйльфлёр с сомнением покривил губы: «»Нельзя без оружия«».
— Возьми мой! — Легко предложил Фрейнир, вкладывая мне в руки изумительный синий клинок в простых деревянных ножнах. — Подвести не должен, а потеряешь — не жаль.
«Я тебе эту насмешку припомню после». — Пообещала, пристегивая пряжки к ремню.
«Договорились. Только обязательно вернись, чтобы припомнить».
Пробираясь заросшими холмами, невольно вновь и вновь вспоминала подробности расставания. Как-то нехорошо тянуло на сердце от слишком встревоженных эльфов, их искренней обеспокоенности. Я обладала даром предчувствия, но сейчас ничто не звенело тревогой в душе. Эйльфлёр, знала точно, обладали сходным даром чувствовать грядущие перемены. Интересно, какие на этот раз?
* * *В Копильнях было пусто и мрачно. У предгорий тут и там попадались сожженные поселения, я насчитала их сразу восемь, потом перестала считать. Явно процветающий в прошлом край заметно вымер. Несколько раз на горизонте появлялись дымы выживших деревень, но я старательно обходила их стороной, не считая себя готовой к рассказам и расспросам.
Поднявшись в горы, двое суток потратила на осмотр выходов старых шахт на южном склоне, и носящих многоговорящее название «Копильни». Никого. Повсеместно следы недавней войны, несколько невысоких курганов внизу. Возможно, рискни я проникнуть вглубь горы, побродить по самим тоннелям, картина недавних событий была бы полнее, но передо мной не стояло такой цели, это раз, и у меня не оставалось времени на долгие поиски, два.
К исходу четвертого дня с момента расставания с эльфами, поняла: пора возвращаться. Война окончена. Те, внизу, вновь отсиделись по норам, заслоненные и в этот раз другими. Не думаю, что люди осознают когда-нибудь, насколько им повезло. Догадываюсь, что и в малости не смогут вернуть долг. Сомневаюсь, что вообще чувство благодарности тронет их сердца, я — человек, я знаю. Из нас пристрастные судьи и ненадежные должники.
Последняя ночь в Копильнях прошла без сна. Теплые внизу, летние ночи обманчивы в горах. Знобкий ветерок, в конце душного дня приносящий расслабляющее удовольствие, после захода солнца превращается в леденящий холод. Стараясь не привлекать лишнего внимания, я прятала костерок тщательно, место для ночевки выбирала долго. Большие пещеры не привлекали, потому как несли в себе слишком явные следы недавних схваток, не хотелось останавливаться там, где недавно еще умирали люди. Маленькие, узкие расселины вполне удовлетворяли скромным запросам, к тому же не прятали небо, а я любила смотреть в него. Небо и сказало: пора отдавать долги.
Понятно, эльфы чего-то крутили с Охотниками, очень возможно, нас специально разводили в стороны, чтобы не дать мне возможности вновь улизнуть, однако в наивных увертках была скорее моя вина, чем эйльфлёр. Разве с самого начала, едва ли не с первых дней, я не чувствовала, как нужна им? Не про то ли толковали все вокруг? Разве не о том же столь долго пытался сказать Эллорн? По-своему, конечно, но пытался. «Рука помощи» - скорее рука просящего. Это ты в силах помочь, но куражишься. Стыдно, Колючка.
Около полуночи поняла окончательно: не усну. Затоптала огонь, постояла на уступе, вбирая ночной покой, стала неторопливо спускаться. Лучше бы, конечно, идти хоженным путем, но это еще три дня. У меня их всего два. Сверху высмотрела полого стелющуюся череду низких безлесных холмов, решила идти прямо, надеясь не опоздать к назначенному сроку.
Прямые дороги не самые короткие.
* * *Утром второго дня наскочила на людей.
— Стой где стоишь! — Раздался звонкий довольный голос.
Прямо передо мной, с другой стороны поляны, худой длинноногий мальчишка старательно натягивал лук. Дернувшаяся было в размах, с послушно скользнувшим в ладонь ножом рука не закончила движения. Уйду, — решила, отступая в кустарник. С такого расстояния всё равно не попадет из своей оглобли, пусть живет.
И напрасно, - поняла, когда очнулась в телеге связанная, лежа носом в гнилой соломе. Глотая стоны на каждой кочке, вжавшись в слежалую труху, старательно оберегая вновь разболевшийся правый бок, мысленно неприлично ругалась. Излишняя сентиментальность никогда не числилась среди моих добродетелей. Нечего было церемониться с паршивцем.
— Лазутчика поймали! — Радостно кричал молоденький. Добросовестно скрученные за спиной руки мешали перевернуться, посмотреть, кому он докладывает. — С горы спускалась, пряталась не шибко. И одета странно - глянь, как Охотник.
— Подыми. — Приказал явно старший, меня стянули с телеги, поставили на ноги, хорошо, за шиворот держали, иначе тут же бы и села, где стояла. То ли от удара по затылку, то ли от неудобного способа переезда, но ноги не слушались совсем.
