Михаил Белозеров - Нашествие арабуру
— Не знаю, — отвлек его Зерок, — но не волки. И говорили они не потому, что я так хотел, а потому что они так возжелали.
— Стало быть, за нами следили? — удивился Натабура.
— Следили, — тут же согласился Зерок, словно был только рад этому. — Следят даже сейчас.
— Сейчас?! — удивился Натабура и, вскочив, стал озираться, словно ему действительно было страшно. Подскочил даже Афра и вовсю глядел на хозяина. — Да ладно тебе, никого же нет. А ты спи, — и потрепал Афра по холке.
— Это только кажется, и вообще, тех волков на всякий случай надо было растерзать, — стоял на своем Зерок.
— Экий ты кровожадный, — усмехнулся Натабура, усаживаясь на прежнее место. — Здесь никого нет.
Он снова закрыл глаза и приготовился поспать пару кокой. Из горловины дул холодный ветер. Но не было сил даже шевелиться.
— Я буду не песиголовец, если нас уже не ждут! — твердо заявил Зерок.
— Кими мо, ками дзо! Кто-о-о? Ну кто?!
— Три Старца!
Натабура снова вскочил:
— Хватит пугать!
Вдруг ему действительно показалось, что две скалы, очертанием похожие на головы, шевельнулись. Словно в подтверждение этому послышался грохот камнепада. Горы задрожали и отозвались долгим эхом.
— Ого! — Зерок приставил к уху ладонь, чтобы лучше слышать. — Стерегут нас. Стерегут! Не выйдем мы отсюда. Не выйдем!
— Хватит болтать! — крикнул Натабура. — Это куни-кори! Уходим!
— Ова?! — Зерок схватил его за руку и показал куда-то за спину.
Натабура обернулся и увидел, что путь назад им преграждает настоящий куни-кори — винная гора Сакаяма, которая приподнималась из-за противоположного склона долины, и с каждым мгновением в очертаниях горы проступала фигура великана. Плащом ему служили складки гор, а огромное лицо пока еще пряталось в купах деревьев. Торчала лишь белая лысая вершина, с которой сыпались камни.
Вот тогда он и вспомнил: волки же не едят сушеных крыс. А именно сушеных крыс, пересыпанных черным перцем и красными травами, он заметил перед тем, как стая убежала. Связка висела на шее одного из волков. Поэтому они и прятались в кустах, а вовсе не потому, что боялись нас, понял Натабура.
— Это арабуру! — сказал он. — Или их корзинщики!
Зерок, совсем как человек, хлопнул себя по лбу:
— А я думаю, ну что мне все кажется, что нас преследуют арабуру. От них воняло крысами.
— Вот именно! Они нас стерегли, но не знали, кто мы такие, иначе бы убили сразу. Бежим!
— Куда?!
— Туда! — он повернулся, чтобы бежать вверх по ущелью, но земля задрожала, как живая, и скалы, которые сторожили выходы из ущелья, ожили и стали расти, выдирая руки и ноги из леса и скал.
— Это не куни-кори, это дикие кидзины![161] — крикнул Зерок что есть силы.
Гора с белой вершиной выросла до небес. Кидзин справа схватил сосну и принялся крушить склоны ущелья. Кидзин слева все еще не проснулся, но уже открыл глаза — огромные, как два горных озера.
* * *Если бы у них был выход, то они ни за что бы не побежали мимо кидзинов. Но кидзины стали заваливать ущелье огромными-преогромными камнями, и уже не было другого пути, кроме как карабкаться по кручам. Афра понадобились лишь крылья, Зероку — его стальные когти, а Натабуре — сюко[162]. И конечно, он отстал, потому что не лазал по горам много лет, если не больше. Пару раз кидзин едва не поймал его каменной рукой, да Афра и Зерок отбили.
Натабура взобрался на гору в тот момент, когда Афра и Зерок вовсю дразнили кидзинов, швыряя в них камни. Благо, что кидзины оказались подслеповатыми и такими медлительными, что от них мог убежать даже ребенок. Ярость овладела ими. Один из них так распалился, что в гневе сожрал пару сосен и одну разлапистую ель, чем только рассмешил Афра и Зерока. Вот тогда беспечность их и подвела. Не успел Натабура отдышаться, как на них пала тень. Тогда они и увидели куни-кори — великана Сакаяма. Каждый его шаг оставлял в земле дыры, а каждый выдох сметал с горных вершин деревья и землю.
— А-а-а!!! — закричали они в ужасе и пали на скалы, ожидая, что великан Сакаяма вот-вот их раздавит.
Однако великан Сакаяма шагнул и оставил после себя два огромных и глубоких озера. Перешагнул гору, на которой находились Натабура, Афра и Зерок, и очутился в соседней долине, где провалился по колено в землю. Но даже не заметил этого. Его не интересовали ни Натабура, ни Афра, ни Зерок. Он вообще ничего не заметил, а ушел себе вдаль, словно у него была какая-то цель. Он с легкостью перешел океан и ступил на другой континент, где нашел тихое место и уснул, превратившись в гору. Так на Земле рождались легенды о великанах, которые раз в сто лет бродят себе неприкаянными и тревожат людей.
— Нашел! — вдруг закричал Зерок. — Нашел. — Он показывал куда-то вниз.
Вот тогда Натабура и вспомнил то, что ему говорили Гёки и Абэ-но Сэймэй:
— Найдете дыру в земле, считай, что дело сделано. Открывается эта дыра далеко не каждому.
Долина Проклятых самураев. Она начинается дырой в земле, узким лазом, в который едва проходит всадник. Но зато, если ты эту дыру найдешь, то за ней откроется узкий проход, отполированный водой и ветрами. Этот проход очень опасен. Он проходим только в сухую погоду. Случается, попадешь перед дождем, и тебя смоет поток. Поэтому этот участок пути надо проходить как можно быстрее. Потом ты попадаешь в такое же опасное кахи — скалистые ворота или ущелье, стены которого настолько узки, что камни, падающие сверху, отскакивают от одной стены к другой и часто убивают путников. Это участок проходим только в безветренную погоду. Но если ты его прошел, то перед тобой раскроется сухая долина. Она страшна оползнями и проходима только зимой, когда камни скованы замерзшей водой. Летом надо идти по высохшему руслу реки. Если ты прошел и эту долину, то в конце перед тобой откроется гигантская стена. В середине чернеет вход в пещеру, а перед пещерой раскинулся монастырь Проклятых самураев. Три дороги ведут к нему: справа и слева и прямо. Пойдешь по правой, не дойдешь, попробуешь по левой, тоже не дойдешь. А пойдешь прямо и встретишься с Тремя Старцами.
Как только Три Старца увидели Натабуру, то пали перед ним на коленях и воскликнули, заикаясь от волнения::
— О, Великий Солнцеподобный, наконец-то ты пришел! Мы сразу узнали тебя!
Кто же я такой?! — очень удивился Натабура, если передо мной падают в ниц такие достопочтенные люди.
— Встаньте, — смутился он. — Я не достоин такой почести. Встаньте!!!
— О, Великий, — причитали Три Старца, не поднимаясь с колен, — какое счастье, что ты остался в живых. Воистину, мы лицезреем чудо.
