Андрей Смирнов - Чернокнижник
Хотел этого Уилар или нет, но она сильно измелилась, будучи вынужденной как-то приспособиться к пугающему и противоречивому миру, в который он ее втянул.
— Простите, — самым непринужденным тоном попросил Эрбаст Ринолье. — Вы не могли бы думать чуть помедленнее?..
— Вы не успеваете?.. — Эльга против воли улыбнулась. Ее щеки снова вспыхнули, но на этот раз она решила побороть смущение. Она подумала, что в просьбе Эрбаста есть что-то неприличное, что-то, похожее на просьбу незнакомого мужчины, который, заглянув в чужую комнату и увидев там обнаженную девушку, просит ее не визжать и вообще одеваться чуть помедленнее и поизящнее — иначе он, видите ли, не успеет ее рассмотреть! Потом Эльга подумала о том, что и эту мысль Эрбаст, скорее всего, тоже про читает, покраснела еще сильнее и решительно подумала: «Ну и пожалуйста! Хочется ему пялиться — пусть пялится!..»
— Я успеваю уловить только самые поверхностные мысли, — ответив улыбкой на ее улыбку, сказал Эрбаст. — Вообще, в большинстве случаев, мышление это очень сложный и неупорядоченный процесс. Как вы могли бы заметить, словами мы мыслим не так уж часто. Как правило, это целые букеты образов, полуоформленные ощущения и идеи — но не как логические цепочки, а идеи, данные сразу, целиком, идеи, имеющие даже свой вкус и цвет. Для практикующего душевидца вроде меня, одной из самых сложных проблем в изучении мысленной речи человека является проблема отделения собственно душевных переживаний субъективных по самому своему существу — от объективной реальности, свидетелем которой является человек. Вот характерный пример. Иногда городская стража привлекает кого-нибудь из моих коллег для помощи в том или ином деле, но в целом наше заключение не имеет неопровержимой силы — и сейчас я поясню почему. Казалось бы, что может быть проще — заглянуть в разум человека и узнать непосредственно и точно, что было с ним в тот или иной момент его жизни? Тем не менее это вовсе не так просто, как может показаться. Зачастую бывает так — особенно если речь идет о человеке излишне эмоциональном и не обладающим даже в зачатке должным критическим подходом к фактам, — что объективная реальность и собственные фантазии сливаются в одно неразличимое целое. Десять свидетелей утверждают, что драку начал именно этот человек, а он сам уверен в обратном. Понимаете, в чем дело? Человек никогда не воспринимает реальность такой, какая она есть, но иногда его сознание искажает факты в довольно незначительной степени, а иногда — буквально переворачивает все с ног на голову. И даже опытному душевидцу подчас невозможно разобраться, что есть что на самом деле. Именно поэтому я попросил вас думать чуть помедленнее и почетче. Несомненно, за время знакомства с господином Бергоном вы имели массу весьма интенсивных и необычных переживаний… Вообще Уилар Бергон — человек необыкновенной психической силы… Правда, его мировосприятие несколько… эээ… специфично и, я бы даже сказал, архаично, но это уже вопрос сугубо личный и несущественный. Что же касается природы ваших переживаний…
— Вы думаете, это были только «переживания»? напрямую спросила Эльга. — Вы думаете, это все было… не по-настоящему?
— Ну почему же. — Эрбаст пожал плечами. Я вижу, вы со мной не согласны, но, между прочим, я еще ничего не утверждал. Да и как я могу что-либо утверждать, если я даже не знаю, что именно вы пережили? Я ведь не вижу вас насквозь, от и до, я только наблюдаю некоторые феномены… своего рода мимолетные вспышки на громадном темном массиве, который во многом неведом и вам самой и который меж тем есть вы… есть все то, чем вы являетесь, и все, что вы когда-либо переживали. Я — повторюсь еще раз — всего этого не знаю. Я всего лишь призываю вас к некоторой осторожности при обращении с фактами. То, что могло казаться вам настоящим, на самом деле…
— Ненастоящее?
— Нет-нет… Скажем так: несколько другое. Какое именно, хотите вы спросить? Но об этом я, простите, судить не могу. И все-таки странно, что Уилар — это я понял из ваших мыслей совершенно четко — ничему вас не учил. Если ваши психические способности столь поразительно высоко развились сами по себе, то каких же результатов можно было бы ожидать при систематическом обучении! — Эрбаст покачал головой, искренне переживая за то, что столь блестящие возможности до сих пор оставались нереализованными.
— Уилар действительно почти ничему меня не учил, — медленно произнесла Эльга. — Но, кажется, я начинаю понимать… Вы не правы… Уилар… — Не зная, как правильно подобрать слова, она посмотрела на Эрбаста.
— Любопытная идея, — сказал душевидец через несколько секунд. — Вы всерьез полагаете, что его тактика как раз и заключалась в том, чтобы, полностью пренебрегая всеми методами систематического обучения, ставить вас перед ситуациями, когда вы будете вынуждены действовать? Вместо того чтобы тратить время на объяснения, как нужно плавать, он просто бросал вас в воду и смотрел, выплывете вы или нет?
Эльга кивнула.
— Может быть, именно поэтому мои способности и развились так быстро. Впрочем, по-настоящему я еще почти ничего не умею.
— М-да, любопытная точка зрения… — Эрбаст задумчиво потер подбородок. — Вообще, должен заметить, что все это вполне в духе того господина Бергона, которого я знал еще по университету… Вполне, вполне в духе теории иррациональной изнанки видимого мира — или некой второй, «мистической», реальности — теории, которой он, похоже, и до сих пор придерживается. Позволю себе заметить, что, конечно же, методика, используемая им, совершенно ненаучна и, несмотря на некоторые поразительные эффекты, вообще, должно быть, способна привести к весьма опасным и непредсказуемым последствиям… Впрочем, я нисколько не стремлюсь как-либо критиковать методы господина Бергона, которого лично глубоко уважаю. Оговорюсь, что я не критикую, а скорее всего лишь характеризую используемые им методы.
Эльга пожала плечами. «Зачем он произносит столько длинных и совершенно ненужных слов? подумала она. — Наверное, благодаря этому он чувствует себя очень умным. А окружающих…» Она вдруг сжалась и поспешно подавила эту мысль. Она снова забыла, что очаровательный молодой человек, сидящий перед ней, может читать в ее разуме, как в открыто и книге. Подняла глаза. Так и есть! Эрбаст со спокойным пониманием — за годы практики ему случалось читать и не такие мысли — смотрел на нее. «Он знает, о чем я сейчас подумала… И знает, что я знаю…»
— Существует несколько простых приемов для того, чтобы скрыть свои мысли, — произнес Эрбаст. — Например, вы можете «громко» думать одну мысль, а одновременно с ней, более тихо — совсем другую… При этом вторую мысль не нужно именно «думать». скорее ее следует «чувствовать», лишь чуть-чуть намечать и сразу отступать, никогда не оформляя ее до конца, если вы не хотите, чтобы собеседник ее заметил… «Думать о двух вещах сразу? Да еще про одну вещь вообще не думать?.. — Эльга засомневалась. — Это не кажется таким уж простым…»
