Светлана Велесова - Долгая дорога домой
Затрещали кусты, и на полянку под деревом выскочило семейство диких кабанов. Самка, огромный кабан и подросший молодняк. С визгом и хрюканьем они бросились разрывать землю в поисках желудей. Зарим напрягся, подобрал под себя лапы, и приготовился к прыжку. Когда кабан оказался прямо под ним. Зарим прыгнул.
Визг огласил лес вокруг. Самка с молодняком бросились прочь, а кабан остался лежать на земле с переломленным хребтом и разодранным горлом. Зарим сел рядом с добычей, принюхался, облизнулся и голодными глазами посмотрел на нее.
Эния слезла с дерева и неуверенно остановилась подле хищника.
— Ты собираешься есть его сырым?
Утвердительный кивок головой и приглашающий рык.
— Ты хочешь поделиться со мной? — Эния села рядом с убитым зверем.
Запах горячей крови будоражил чувства. Рот сам наполнился слюной. Ей безумно захотелось обернуться и впиться зубами в сочное еще теплое мясо кабана. Но человек пересилил звериный инстинкт. Покачав головой, она отошла подальше и отвернулась, не смея мешать Зариму наслаждаться честно добытым ужином.
В течение получаса до нее долетало довольное урчание и хруст ломаемых костей. Это была не та охота, на которую ходят люди. Но было в этом что-то первобытное, сохранившееся на уровне подсознания, когда ее предки были дикими как звери, и ее ново обретенное оборотничество было здесь ни при чем.
Не сдержав любопытства, Эния обернулась, чтобы хоть глазком посмотреть на хищника. Зарима не было. Зато под деревом лежало несколько кусков мякоти заботливо сложенных на чистой траве. От туши не осталось и следа. Он, что сожрал кабана вместе со шкурой и копытами? Эния ужаснулась своей догадке. А когда Зарим вернулся уже в людском обличье, чистый и умытый, облегченно перевела дух.
— Иди, не бойся. Я оставил и для тебя лакомые кусочки. — Он поманил ее к себе.
Эния медленно приблизилась. За неимением ножа, Зарим пальцами оторвал небольшой кусок мяса и протянул ей.
— Сырое мясо лучше есть зверем, но раз ты не хочешь оборачиваться, и уж по совсем непонятной для меня причине не хочешь возвращаться домой, ешь так как есть.
Эния неуверенно взяла кусочек мяса, поднесла ко рту, лизнула и скривилась от незнакомого вкуса.
— На запах он аппетитнее, чем на вкус. Никак нельзя поджарить?
— Где я тебе огонь возьму? Ешь и не выделывайся. Если собираешься ночевать в лесу, тебе понадобятся силы, чтобы согреться. Поскольку греть нас будет зверь, то ему полагается мясо.
— Да…а…а? А я думала, что ты наелся свежатины потому, что тебе это нравится.
— Нравится. — Зарим расплылся в улыбке. — Из-за этого люди и боятся нас. Они думают раз мы охотимся как звери, то и на людей нападаем по той же причине. Но ты-то знаешь что это не так. Людей мы убиваем в честном поединке. Что до кабана, то это мое самое любимое лакомство. Аликай, например предпочитает зайцев.
Эния пересилила себя и откусила кусок мяса. Она честно пыталась жевать. И еще честнее пыталась проглотить, но сырое мясо застряло в горле. Желудок взбунтовался как и в первый раз и она еле добежала до кустов. Когда первый приступ прошел и она вернулась под дерево, Зарим протянул ей горсть ягод вперемешку с листьями. Мясо он убрал куда подальше.
— Я же говорил, что лучше его есть зверем. Забей вкус черникой и пошли домой. Не хватало, чтобы наши шлялись ночью по лесу в наших поисках.
Эния с благодарностью проглотила ягоды и листья сжевала тоже, чем насмешила Зарима.
— Пусть ищут. Я не пойду.
— Эния. — Взмолился Зарим. — Пожалей меня, если не думаешь о себе. Что подумает твой друг, если ты проведешь ночь в лесу, да еще со мной наедине? От меня не останется даже того, что осталось от Айка.
— Ты же сказал, что с ним ничего страшного. — Забеспокоилась Эния.
— Ну, если сломанную челюсть и сотрясение мозга не считать страшным, то действительно ничего особенного. Ты, что не знаешь какого размера кулаки Пера?
— Силы Небесные, чего же ты молчал. Пошли скорее. Пока он в гневе не разнес весь дом.
Домой они вернулись уже затемно. Эния так привыкла, что по вечерам в доме шумно и весело, что необычная тишина неприятно поразила ее. Зарим тоже нахмурился, но промолчал. Свет горел только в центральной части дома. Значит все там и ждут их возвращения.
— Идем сразу или сперва переодеваться?
— Сразу. — Эния чувствовала как страх медленно сковывает ее внутренности. — Чем быстрее мы покончим с этим, тем быстрее настанет новый день.
— А ты смелая девочка. — Зарим уважительно кивнул.
— Ты смеешься? Это не от смелости, а от великой трусости. Ненавижу бояться, так зачем продлевать собственные мучения?
Зарим хмыкнул, и ничего не сказав отворил перед ней дверь дома. Эния вошла и замерла на пороге. Он мягко подтолкнул ее в спину.
— Не бойся, я буду с тобой и не дам в обиду.
— Спасибо. — Эния одернула белое «платье». Спасибо Тише научила трансформировать шерсть в одежду, от Айка она бы ждала объяснений до скончания времен.
Вместе с Заримом они вошли в гостиную и невольно улыбнулись. За длинным столом, напротив друг друга разместилось два лагеря. По правую сторону сидели двуликие. По левую маги.
— Добрый вечер, мы не сильно опоздали? — Зарим приветствовал всех коротким кивком и не раздумывая сел к своим.
Эния осталась стоять одна. От страха тряслись поджилки… и тут она увидела ЕЕ. Милостивая Госпожа сидела во главе стола занимая кресло Тишаали. Приняв решение, Эния медленно подошла к столу и села в кресло Айка, заняв центральное место главы дома. Эйдес спрятал улыбку за бокалом вина. Пер хмуро сдвинул брови.
— Набегалась? — Без обиняков начал он.
— И напрыгалась. — Оскорбилась Эния. — А если захочу, то еще и налетаюсь, если Тиша поделится со мной своей силой. Пер, что за тон. Ты в гостях, а не в своей берлоге. Прояви уважение к хозяевам дома и веди себя прилично.
Пер моргнул от удивления. Рива прыснула со смеху. Эйдес уже не стесняясь расплылся в улыбке, и облегченно вздохнув, развалился на стуле. Алишер знаками дал ей знать, мол так держать дочка. Остальные хранили каменное молчание. Эния наконец соизволила прямо посмотреть на эльфийку.
«В какой степени ты жива?» Слова эльфийского языка давались ей легко, как будто она знала его всю жизнь, просто забыла на время.
Девушка, услышав родную речь разрыдалась от избытка чувств.
«Пресвятая Эрра, ты услышала мои молитвы. Дитя, ты не представляешь какая радость наполняет мое сердце…»
«Я спросила, ты жива, или мертва» жестко оборвала ее Эния. Вцепившись руками в край стола, чтобы не упасть от собственной наглости она не отводила взор от смутившейся девушки. Та глянула на Пера, ища поддержки. И Эния не выдержала.
