Павел Клименко - Оплот и Пустота
- Ты ведь был раньше стражником? В бою навыки не скроешь, чувствуется подготовка.
Юс на ходу повернул голову, и белокурый хвостик волос мотнулся к плечу.
- Да, был. Потом ушёл. Мне надо заботиться о жене. Теперь я простой портной.
- Портной?!
- А что? Только женщинам шить одежду? Моя мать была портнихой. Я у неё многому научился.
Игнис с противным чавканьем вытянул завязший в жиже сапог.
- Теперь понятно, откуда у тебя тяга в хорошей одежде. Плетёный кожаный пояс тоже, небось, сам на досуге смастерил?
- Это я ему сплела, - с гордостью поведала Мия.
Голоса беглецов дополнялись хлюпаньем под ногами и многоголосым кваканьем лягушек вокруг. Очередной комар покусился на кровь Игниса и оказался размазанным по щеке.
- Оружие больно необычное у тебя, - заметил он. - Такого вёрткого малого я скорее ожидал бы увидеть с коротким мечом, но никак не с секирой.
Юс едва слышно хмыкнул:
- Мой отец был наполовину нордом. Как так получилось - не спрашивай. Я и сам не знаю. Хотя догадаться несложно... Я больше в мать пошёл. Батяня был здоровенным детиной. Руками мог голову быку скрутить. И секирой ворочал как бешеный. Ну и решил, конечно, что сын должен уметь сражаться с нею. Меня с мечом в страже за семь лет научили хорошо обращаться. Но секирой я владею лучше. Малограмотный старик оказался лучшим учителем, чем трое наставников стражи.
- Как он умер? - неожиданно сам для себя спросил Игнис.
Юс тяжело вздохнул и поддержал неловко оскользнувшуюся на кочке жену:
- Люди у нас сильно не любят нордов. Походить на них - тоже преступление. Его прирезали в пьяной драке в трактире Войла... Давно. Мать умерла через год.
Сапог Игниса нахватался приставучей грязи и всё время норовил сползти с ноги. Он остановился поправить его, и идущий сзади паренёк нерасторопно ткнулся ему в спину, едва не упав.
- Почему вы не уехали на юг? - спросил Игнис. - Поселенцев привлекает множество свободной земли. Стражников же и их семьи держит только служба. Если ты стал портным - зачем сидеть в крепости?
- Мы собирались уехать. Хотели перебраться во Фрилион. Солнце, вино, лучшие портные Корсии - красота. Через месяц должны были отправляться с караваном, но потом - это...
В течение следующего получаса беглецы брели молча, наслаждаясь лягушачьим концертом. Все давно свыклись со странным ощущением продвижения в тумане. Молочно-белая дымка окутывала их с ног до головы, одинокие деревья и небольшие островки сравнительно твёрдой земли возникали лишь в непосредственной близости, точно из глубины сновидения. Беспокойство периодически возрастало, когда в отдалении слышались непонятные звуки. В них можно было угадывать и птицу, и животное, и человека. Как хочешь, так и думай. Осень в этих местах проявлялась очень своеобразно, а точнее - никак. Бледное болото будто выпало из круговорота сезонов и жило по собственным законам.
Сбив комья прилипшей грязи с сапога, Игнис задал Юсу интересующий его давно вопрос:
- Что даёт тебе твой источник? Как он проявляется? Я всего раз до этого слышал о человеке в качестве источника. Рассказывали об отце и сыне в Оплоте Запада. Вроде бы они стали источниками друг для друга. Хотя... я не верил.
- И правильно, - подал сзади голос Мастер и сразу закашлялся. - Источниками друг для друга они могли стать. Но умерли бы сразу, как только призвали бы Оплот вместе.
Юс некоторое время молчал, преодолевая сложный участок топи, затем изрёк:
- Это тяжело описать. Думаю, на все другие источники вообще не похоже. В смысле, всё как и должно быть - и сила есть, и усиленное восприятие... Но суть в другом. Он... как бы это сказать, оберегает меня. Не даёт подставиться под удар, схлопотать стрелу. Я остро чувствую опасность даже спиной.
Неизвестно какой по счёту комар пал под ладонью Игниса:
- Ты был бы неоценимым солдатом в любом гарнизоне. Уклонение от ударов, мастерство владения секирой, способность удерживать долго узкий проход... За это каждый комендант отдаст дюжину простых стражников.
- Я знаю. Но Мия подвергается опасности каждый раз, когда я призываю Оплот. Может это звучит эгоистично, но мне наплевать на коменданта и гарнизоны, если она... В общем, я семь лет отдал страже. Немало стычек с нордами пережил. Я, конечно, не посвятил всего себя служению как ты и Капитан, но тоже часть жизни на это положил. Теперь я портной и нам хватает.
- Никто тебя не винит. Воевать и так найдётся кому, - примирительно вымолвил Игнис. Он снова порадовался счастью идущей впереди пары. Очевидно, у них больше прав на это, чем у многих других, включая и его самого.
Три часа беглецы потерянно пробирались вперёд. Ноги заплетались от усталости, глаза слипались, и хотя туман не сгущался, казалось, зрение попросту отказывается помогать в таких условиях. Наконец они вышли к самому большому островку из всех встреченных до сих пор. Из тумана проступали чахлые сосенки, пожухлые кусты, кое-где валялись хоть и влажные, но так и просящиеся в костёр ветки. По сути подарок Оплота, если учесть негостеприимность этой мерзопакостной трясины.
Капитан остановился, пошатываясь, и тяжело опёрся на палку, Юс повернулся и бросил на Игниса умоляющий взгляд, Мастер зашёлся болезненным кашлем за спиной.
- Хорошо, - сдался Игнис. - Сделаем привал на часик.
- Здорово! - выпалил Юс. Радостный запал в его голосе, похоже, способен был остановить отчаявшегося смертника, стоящего на краю обрыва. Он обладал потрясающей чертой - резко переходить из серьёзного состояния в весёлое, и наоборот. При этом проходило всё совершенно естественно, без капли наигранности.
Сделав последнее усилие над собой, путники устремились вперёд к отдыху. Потревоженные лягушки с возмущённым кваканьем прыснули во все стороны, клубы гнуса же только обрадовались новоявленным жертвам, жужжание напоминало шум сотен крутящихся пращ.
Игнис прижался к сосне и съехал по стволу на землю, ощущая, как бехтерец на спине отдирает части коры. Капюшон плаща сполз, и затылок прислонился к холодному дереву. Рядом обессиленно повалились на землю товарищи.
Даже напрягая разум до боли, никто из беглецов не смог бы ответить, сколько они так просидели. Комары за это время успели облепить все открытые участки кожи.
Придя в себя первым, Игнис поднялся на ноги и заковылял к краю островка. Обозрев окрестности насколько представлялось возможным, он вернулся.
- Пока тихо, - горло першило, рот сжигала едкая сухость вперемешку с горечью, но полученный отдых помог немного прийти в себя. Он взял мех с освежающе-кислым вином и жадно пил, утоляя терзающую тело жажду. Собрав гниловатые ветки, Игнис попытался развести костёр, но усилия оказались напрасными. Кремень высекал бесполезные искры, трут сгорал, а мокрый хворост упорно не желал заниматься.
