Майя Зинченко - Маг Эдвин и император
-- Пока звучит убедительно. А вторая причина?
-- Мне не стоило пользоваться венцом Сумерек. Он все-таки загнал меня в ловушку. Я лишился магических способностей и умираю. Нет, это не физическая смерть, мое тело в порядке, но я исчезаю как личность и если в короткие сроки ничего не предпринять, то от Прозрачного мага Эдвина останется пускающий слюни идиот.
Судя по изумленному виду Фаусмин был огорошен моими словами.
-- Венец впитывает воспоминания как губка, забирая вместе с ними и меня.
-- Но ведь на тебе сейчас нет венца!
-- Это уже не имеет значения. Мне нужна квалифицированная помощь других магов. Желательно всех, кого удастся найти в столице, потому что вылечить меня будет непросто.
-- Непросто, но возможно? - Фаусмин сжал мое плечо. - Эдвин, не смей меня обманывать!
-- Случаев излечения от подобного я не встречал ни в одном учебнике, но мир магии столь сложен, что это ни о чем не говорит.
Криво усмехнувшись, я вдруг осознал, что это на самом деле может закончиться очень плохо. Пока мы спасали императора, я не позволял себе задумываться, но ведь действительно - сколько случаев чудесного освобождения из власти подобных опасных артефактов я знаю? Ни одного. Глупо погибнуть во цвете лет на вершине славы и могущества - это как раз в моем духе. Когда мои друзья попадали в опасные переделки, у них всегда находился верный друг Эдвин, который отправлялся на край света и спасал их от последствий собственного неблагоразумия, но кто спасет от неблагоразумия самого Эдвина?
-- Я знал, на что шел, надевая венец Сумерек. Волшебником быть опасно. Прости, что так получилось с твоей женитьбой.
-- Ах, это сущая ерунда по сравнению с тем, что ты мне сказал, - Фаусмин огорченно покачал головой. - Ты можешь на меня полностью рассчитывать, когда мы вернемся в столицу. Любые ресурсы будут в твоем распоряжении.
-- Ты, похоже, даже рад, что женитьба отменяется.
-- Она не отменяется, - он покачал головой, обернулся посмотреть, крепко ли спит наемница, и понизил голос. - Все уже решено.
-- То есть как это?
-- Мне требуются от тебя некоторые объяснения. Когда я дал Раде реликвию, она надела ее на шею и носила, не снимая?
-- Да. Сам удивился и хотел узнать, как такое возможно.
-- Отчего же камень вдруг нагрелся? Я видел, что Рада склонилась надо мной... - он испытывающее посмотрел мне в глаза.
-- Помнишь, недавно я рассказывал, что лишился магических сил? - император помнил, конечно, но мне хотелось воззвать к его чувству сострадания. - Мне пришлось прибегнуть к снадобью, чтобы прервать твой сон. Его использование предполагает определенные манипуляции...
-- Ты можешь выражаться яснее?
-- Чтобы ты проснулся, пришлось смазать губы Рады лекарством "Живое дыхание" и дать ей поцеловать тебя. Пойми правильно, - поспешно сказал я, видя, что Фаусмин становится мрачнее с каждой секундой, - это мог быть только один из нас. Ты же не хотел бы, чтобы на ее месте был я? С моей-то щетиной?
-- Нет, не хотел бы... Не в этом дело, - он отрицательно покачал головой. - Просто поразительно, Эдвин, как тебе это удается. У тебя просто невероятное чутье.
-- Теперь я не понимаю.
-- Ты в точности повторил ритуал, который я должен был провести со своей будущей женой, - прошептал император. - Только перевернул все с ног на голову. Это я должен был целовать предполагаемую невесту. Если в момент поцелуя камень нагреется, начнет светиться, то пара найдена.
-- О... Даже не знаю, что и сказать. Так значит, Рада... - я посмотрел на широкую спину наемницы и задумался. - Постой-ка... Ты же сказал, что твоя избранница должна быть дочерью Магерона!
-- Или близкой кровной родственницей. Возможно, Рада его незаконнорожденная дочь, племянница или внучка...
-- А она об этом знает?
-- Ты меня спрашиваешь? Или, - он прищурился, - подозреваешь ее в чем-то?
Фаусмину снова вернулся его природный оптимизм. Везде видеть заговоры - вот его принцип.
-- Нет, Рада не могла это подстроить. Исключено. Мы же сами пришли ей на помощь. Вспомни, как ты героически защищал ее от когтей шагота, а идея с лекарством была предложена мною.
-- Понимаю, - он едва заметно кивнул, соглашаясь. - Это сама судьба.
-- Значит, ты все решил насчет нее? Да здравствуют бастарды?
-- Не люблю это слово, - он поморщился. - И не я это решил, камень решил, - император подергал за цепочку. - Я же говорил, что у меня нет выбора. Хотя, надо быть реалистом, все могло быть и хуже. У моих предков жены бывали еще страшнее. Будут определенные трудности с ее происхождением, но мы с ними разберемся.
-- А если она откажется? Может у нее были другие планы на ближайшие лет пятьдесят.
-- Невозможно! Мне нельзя отказать - это государственная измена.
Я только плечами пожал. Насколько я знал Раду, для нее было бы вполне типично после подобного предложения навеки исчезнуть в какой-нибудь глухомани. Если же наемница согласится, то с Фаусмином они будут странной парой. И не только потому, что она его на голову выше и шире в плечах - между ними широкая пропасть в культурном и образовательном плане.
-- В твоих глазах заметно осуждение, - неодобрительно сказал император. - Что-то не так?
-- Заключать браки подобным образом не кажется мне верным решением. Как же чувства?
-- Тяжкая доля монархов, - вздохнул император.
-- Это ты прирожденный готовый на самопожертвование монарх, но Раду не воспитывали в подобных традициях. Она росла иначе и имеет другие взгляды на жизнь. Тебя не смущает, что Рада была охотницей за головами?
-- Умение постоять за себя - это хорошее качество будущей императрицы.
-- А если она уже замужем или у нее есть дети?
-- Разве она говорила такое? - ужаснулся император.
-- Нет, не говорила. Но люди часто врут.
-- С чего бы ей быть наемницей и рисковать своей жизнью, если есть муж и дети?
-- Для некоторых это единственная возможность покончить с домашней рутиной.
-- Это досужие домыслы, не имеющие под собой реального основания. Перед бракосочетанием обязательно будет полная проверка. В конце концов, все поправимо.
-- Раз ты настроен столь решительно, мне остается только доставить вас обоих в Регум. Когда ты думаешь сказать ей?
Император погрустнел. Похоже, что решительно он был настроен только на словах.
-- Как можно скорее. Сразу, как только мы окажемся в более комфортной и располагающей обстановке чем эта. И я бы хотел попросить тебя об одолжении, - Фаусмин сделал паузу. - Монарх не делает предложение лично, а посылает своих представителей с объявлением воли, подарками и так далее. Если бы она была законнорожденной дочерью Магерона, я бы так и поступил, но в виду непростой ситуации и отсутствия лишнего времени, я хочу, чтобы ты действовал от моего имени.
